Начальник внешней разведки. Спецоперации генерала Сахаровского - Валерий Прокофьев

«От нас, коммунистов, и рядовых, и руководителей, всегда требовалась партийная принципиальность, — рассказывал Александр Михайлович. — В то время пришлось выработать в себе твердость и выдержку. Дискуссии тогда были очень острыми, особенно по вопросам о персональных делах сотрудников. ..»

Управление НКВД жило напряженной жизнью. Ленинград ощущал совсем рядом дыхание войны... Только что, в марте 1940 года, закончилась война между СССР и Финляндией, но уже в апреле гитлеровцы вторглись в Скандинавию, захватили Данию и Норвегию, а после поражения Франции ввели свои войска и в Финляндию. 22 июня 1941 года Ленинград стал фронтовым городом.

Январь 2014 года. Уже другая страна — не СССР — отмечает очередную годовщину снятия блокады Ленинграда. Российские средства массовой информации уделили этому событию должное внимание. О чем же писали центральные и местные газеты? О массовом патриотизме советских людей? О любви ленинградцев к своему городу? О величии подвига солдат на фронте и женщин и детей — тылу? Да, и об этом упоминалось в публикациях. Но главное прослеживалось в другом. Почитаем «юбилейную» статью в одном из центральных изданий. Ее подзаголовок гласит: «...В советское время правда о блокаде была закрыта цензурой, а в постсоветское — с непростительным снобистским равнодушием не востребована. И с течением времени подвиг обреченных (выделено автором) на героизм ленинградцев становится абстракцией. Единственное противоядие от беспамятства — знание правды, какой бы страшной она ни была».

В чем же состоит эта правда? По мнению автора, Кремль не обеспечивал ополченцев оружием, и они были вынуждены добывать винтовки в бою. Да и вообще в первые месяцы войны Кремль не давал разрешения на формирование ополченских бригад.

Касаясь попыток 2-й Ударной армии разомкнуть кольцо немецких войск в районе Мги, в статье утверждается, что план «спецоперации» наметили впопыхах, десятки тысяч безоружных, голодных солдат («рацион бойца составлял 50 граммов хлеба, ели лягушек и кору») пытались пройти сквозь плотно наступающие немецкие войска. В приведенном воспоминании одного из безымянных бойцов этой армии отмечается: «Под ногами началось какое-то месиво, как густое болото. Я был уже в полузабытьи и не смотрел вниз. А когда взглянул под ноги, увидел — земли нет, мы идем по телам».

В разделе статьи, озаглавленном «Уже едят человеческое мясо, которое выменивают на рынке», отмечается, что «социологический срез» типичных высказываний показывает отрицательные настроения среди населения города. «Наше правительство и ленинградские руководители бросили нас на произвол судьбы. Люди умирают, как мухи, а мер против этого никто не принимает...» Далее следует: «.. .Ежемесячно органы НКВД вербовали до полутора тысяч новых агентов. Стимул для сотрудничества с органами — шанс выжить, получив дополнительный паек».

В заключительной части публикации, озаглавленной «У Жданова в вазе лежали буше», сообщается о высказывании опять-таки безымянного героя-блокадника, утверждающего, что руководству города на самолетах доставляли продукты: «Был у Жданова по делам водоснабжения. Еле пришел, шатался от голода... Шла весна 1942 года. Если бы я увидел там много хлеба и даже колбасу, я бы не удивился. Но там в вазе лежали пирожные буше...»

Если даже допустить, что все изложенное в статье соответствует действительности, то и тогда оно не сможет заслонить ту настоящую огромную правду о борьбе населения города-героя Ленинграда за свое человеческое достоинство, о доблести ленинградцев, которые воевали, трудились и побеждали. Эта правда присутствует в воспоминаниях командующего ленинградским фронтом Мерецкова и других военачальников. Что же предпринималось для защиты и облегчения участи блокадников?

Чтобы деблокировать Ленинград, Ставка Верховного Главнокомандования в декабре 1941 года приняла решение о формировании войск Волховского фронта, в состав которого вошли 4-я, 59-я и 2-я Ударная армии. Части и соединения 2-й Ударной армии во главе с генерал-лейтенантом Н.К. Клыковым 17 января 1942 года прорвали укрепленную оборону противника у Мясного Бора, на западном берегу Волхова, и вышли на подступы к городу Любань. Чтобы взять в кольцо крупную группировку противника, с северо-востока, через Синявинские болота, к ней с боями пробивалась 54-я армия Ленинградского фронта. Создались реальные предпосылки для прорыва блокады Ленинграда и непосредственная угроза для 18-й армии вермахта, входившей в группу «Север».

Для руководства действиями войск ударной группировки в составе 2-й Ударной армии и отдельных соединений 52-й и 59-й армий Военным советом Волховского фронта в начале марта 1942 года был командирован заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант А.А. Власов. Командующего 2-й Ударной армией Н.К. Клыкова из-за тяжелой болезни 16 апреля срочно отправили в тыл. Приказом по Волховскому фронту от того же числа вместо Клыкова временно исполняющим обязанности командующего армией был назначен Власов.

Вступив в командование, Власов не сумел развить наступление, а когда оно захлебнулось, не принял необходимых мер для обороны флангов и, как было позже отмечено, пассивно относился к наведению порядка в войсках. К этому времени 2-я Ударная армия оказалась в узком коридоре, в крайне невыгодной позиции, которая усугубилась с началом весны. Болотистая местность затрудняла использование бойцами земляных укрытий, поэтому советские войска попали в очень сложное положение.

Для ликвидации горловины прорыва противник бросил против 2-й Ударной армии одиннадцать дивизий и одну бригаду, в связи с чем резко изменилось соотношение сил на любанском направлении. 30 апреля войска Волховского фронта и 54-я армия Ленинградского фронта прекратили наступление в районе Любани и перешли к обороне. 28 мая немецкие войска прорвали оборону около деревни Финев Луг, закрыли коммуникации 2-й Ударной армии в районе Мясного Бора и Спасской Полисти, в результате чего советские части оказались в окружении. В этой обстановке новый командующий Власов проявил безволие, начал пьянствовать и практически прекратил руководить боевыми действиями, а после уничтожения средств связи совсем потерял управление войсками.

В архивах сохранились документы Особого отдела 2-й Ударной армии того времени. В них — свидетельства участников драматических событий лета 1942 года, подробности и детали, которые рассказывают об истинном героизме и самоотверженности советских солдат. Одновременно документы повествуют о трусости и предательстве генерала Власова.

Предательство Власова ни в коей мере не бросает тень на всех бойцов и командиров Ударной армии. Время показало, что его имя и отдельные негативные факты фронтовой обстановки того периода нельзя ассоциировать, как это делается кое-кем, с памятью о воинах, погибших в болотистых лесах на Волховском фронте, у Мясного Бора, о тех, кто с боями выходил из окружения, вынося на себе раненых товарищей. Они честно выполнили свой солдатский долг и внесли огромный вклад в защиту Ленинграда.

Один из защитников героического города, Д. Буданов, воевавший в составе 749-го полка 125-й стрелковой дивизии, которая обороняла Ораниенбаумский плацдарм, вспоминал: