Любовь кинозвезды - Кэрол Мортимер

– Я думаю, уже достаточно, не так ли?

Она резко обернулась и посмотрела на бокал вина, налитого ей во время обеда. Ее абсолютно не волнует мнение Гидеона по поводу того, что она якобы слишком много пьет. Что он к ней все время пристает?!

Строго посмотрев зелеными глазами на усмехающегося Гидеона, она резко сказала:

– Спасибо. Но я сама прекрасно знаю, сколько мне следует пить.

– Я имел в виду не вино. Хотя считаю, что и его на сегодня вполне достаточно… – ответил он.

– Вы…

– Я всего лишь хотел сказать, что у вас очень уставший вид. Вам надо отдохнуть, – сухо продолжал он.

Она действительно чувствовала себя невероятно уставшей. Она не спала сорок восемь часов, а последние шесть провела в ужасном напряжении с тех пор как познакомилась с Гидеоном Берном.

– Я сама решаю, когда идти спать, – упрямо произнесла Мэдисон.

– Пора идти, – твердо заявил Гидеон, вставая и помогая ей подняться со стула.

Она посмотрела вокруг и заметила, что большинство из гостей, сидящих за столом, удивленно смотрят в ее сторону. Понимая, что привлекает внимание, Мэдисон попыталась встать. Но, поднявшись, с трудом сохранила равновесие, и если бы не Гидеон, поддерживающий ее рукой за талию, возможно, она упала бы.

Мэдисон чувствовала, что засыпает прямо на ходу.

– Вы так добры ко мне… – пролепетала она.

– Я говорил вам, Мэдисон, что доброта не присуща моей натуре, – резко прервал ее Гидеон. – Я спасаю нас, чтобы вы себя не скомпрометировали. Ведь я собираюсь представить вас всему миру как звезду своего нового фильма. И мне бы не хотелось, чтобы кто-то из гостей припомнил, как пришлось уводить вас пьяной с официального обеда.

Но ведь я вовсе не пьяна, подумала Мэдисон. А что он подразумевает, говоря о звезде своего нового фильма? Он не ее имеет в виду! Или все-таки ее? Не может быть… Неужели?..

Но она не смогла задать очередной вопрос. Выпитое вино подействовало настолько, что она заснула на плече Гидеона…

Да, вовремя я увел ее, подумал Гидеон. Подхватив Мэдисон на руки, он начал подниматься по лестнице. Еще немного, и…

– Что ты делаешь?

Взглянув вниз, он увидел Эдгара Ремингтона, стоявшего в огромном холле и сердито смотревшего на него.

– А ты как думаешь? – спросил его Гидеон.

– Ты несешь Мэдисон наверх, – произнес Эдгар. – Что ты с ней сделал?

– Не надо смеяться, Эдгар, – резко ответил Гидеон. – Похоже, что хоть она и совсем ослабела от выпитого, но весит больше, чем я мог предположить, – угрюмо пробормотал он. – Итак, говори, где находится ее спальня, пока я не уронил ее на пол!

– Вот сюда, – холодно сообщил Эдгар, указывая в самый конец коридора.

– Да, далековато! – констатировал Гидеон, когда Эдгар, открыв дверь комнаты Мэдисон, прошел вперед.

Нежно уложив Мэдисон на кровать, Гидеон посмотрел на босса и задал провокационный вопрос:

– Мне раздеть ее?

Эдгар нахмурился.

– Не думаю, что Мэдисон одобрила бы такой поступок.

Гидеон почувствовал непонятное раздражение видя, как Эдгар осторожно снял туфли с Мэдисон и заботливо укутал ее покрывалом.

Прошлым вечером, рассказывая ему о Мэдисон, он был так самоуверен, так самодоволен, что у него возникло большое желание отказаться от знакомства с новой актрисой. Но, встретившись с девушкой, он понял, что Эдгар прав.

Красота Мэдисон, ее хрупкость, ее изящная фигура как нельзя лучше подходят для роли Розмари. Чем больше он узнавал Мэдисон тем больше понимал, что именно она должна играть главную роль в его новом фильме.

Прищурившись, он снова взглянул на Мэдисон, во сне она выглядела совсем как невинный младенец. Ее светлые волосы с золотистым оттенком красиво разметались на подушке. Она действительно казалась сейчас очень юной.

Насколько прекрасны ее зеленые глаза, он убедился сегодня вечером, разговаривая с ней. Наверное, девушка устала от словесной перепалки Он ее доконал. Но продержалась она долго. И какая сила воли как раз очень характерна для героини его фильма – Розмари…

Если он решит снимать Мэдисон в главной роли, его будет раздражать только дядюшка Эдгар, безумно любящий ее крестный, стоящий сейчас в комнате и дышащий ему прямо в затылок.

– Она красива, не так ли? – резко обернувшись к Эдгару, сказал Гидеон скрипучим голосом. – Очень красива.

– И что же? – поинтересовался Эдгар.

– Ничего. Я видел много красивых киноактрис, но ни одна из них не подходит для моего фильма.

– А Мэдисон подходит? – спросил Эдгар.

Гидеон пожал плечами.

– Пожалуй, она подходит, – произнес он.

– Но согласится ли она? Ты должен… – начал было Ремингтон.

– Я сам решаю, как мне поступать, Эдгар, – прервал он его. – Ты что, считаешь, что я плохой режиссер?!

Гидеон с возмущением посмотрел на Эдгара. Он видел, что в душе босса рассудительность борется с гневом. Он снова взглянул на спящую Мэдисон.

– Кто она, Эдгар? – спросил он.

Может быть, Гидеону показалось? Или действительно Эдгар бросил на него быстрый, почти неуловимый взгляд? Гидеон чувствовал, что тот не все рассказал ему о Мэдисон…

– Ты говорил, что она дочь твоего старого друга… – быстро напомнил он.

– Да, она дочь Малколма Макгира, – подтвердил Эдгар.

Имя ничего не говорило Гидеону. Но в ответе Эдгара ощущалась какая-то недоговоренность…

– Кто он? – настаивал Гидеон. Эдгар пожал плечами.

– Он бизнесмен, занимается казино.

Вот почему ее семья проживает в Неваде, подумал Гидеон.

Он снова посмотрел на невинно спящую Мэдисон. Да, похоже, именно о бизнесе ее отца Эдгар не хотел рассказывать ему.

Гидеон представил себе, как неприятно будет Мэдисон узнать, что ему известно все о ее семье.

Но, может быть, это ее совсем не будет беспокоить?..

Нехотя открыв припухшие от сна глаза, Мэдисон зажмурилась от яркого дневного света.

Вставая с кровати, она с безразличием посмотрела в окно, не закрытое занавесками, стараясь вспомнить, где она находится.

Да, конечно, она в загородном доме дяди Эдгара, Возможно, прошлым вечером она была такой уставшей и ей так хотелось спать, что она даже не задернула занавески.

Медленно осмотрев комнату, она, наконец, взглянула на себя и обнаружила, что на ней красное платье и значит, она даже не разделась перед сном.

О, да! Она действительно очень устала прошлым вечером – от Гидеона Берна.