Кинжал Медичи - Камерон Уэст

Помимо торговли, Арчи неплохо зарабатывает на жизнь, работая техническим консультантом в фильмах-экшн. Ему под шестьдесят, рост около метра семидесяти, крепко сбитый, волосатые руки, внушительные кулаки и солидная щетина на щеках уже в одиннадцать утра.

Арчи родом из Бостона. После школы служил в армии, в специальных войсках, дослужился до сержанта. Дважды побывал во Вьетнаме и, что удивительно, ни разу не был ранен. Но душевных ран хоть отбавляй. Он пришел с войны и, как всякий ветеран, убедился, что всем на него наплевать.

После возвращения в Штаты Арчи переехал в Лос-Анджелес, стал копом, женился на первой попавшейся девушке, которая не смотрела косо на его военное прошлое, и, как обычно бывает, пролетел по полной программе. Я даже не знаю ее имени. Он иногда говорил: «Это женщина с пустым сердцем, которая не способна любить. Никого, даже собственного сына». И все.

Сын Дэнни рос в основном под опекой матери, бывшей жены Арчи. Тот любил Дэнни больше всего на свете, хотя считал, что мальчик похож на мать.

Полицейским Арчи был идеальным. Служа в армии, защищал все население Соединенных Штатов, а теперь только одного Лос-Анджелеса. Вот и вся разница. И вообще он был прирожденным защитником. А вот Дэнни не уберег. Парня застрелили во время стычки в баре. После этого Арчи ушел из полиции.

Пару лет проработал охранником в съемочных группах, пребывая в глубокой депрессии, из которой его вывел один знаменитый режиссер, действительно большой мастер. Он разглядел в нем то, что не видели остальные, — душевную щедрость, преданность и профессионализм и пригласил сниматься в нескольких эпизодах с драками, погонями и большим количеством оружия. Результат оказался потрясающим. Фронтовик показал, что такое настоящий героизм.

С тех пор Арчи начал работать консультантом, потом открыл магазин. В общем, зажил новой жизнью, стал немного самим собой, но недостаточно, чтобы заполнить дыру оставленную в его большом сердце сыном Дэнни.

Я стал каскадером с легкой руки Арчи. Получилось это так: я переходил улицу у бульвара Санта-Моника, жевал овощной бурито и слишком поздно заметил черный «лендровер», за рулем которого сидел Арчи, прижимая к уху мобильный телефон. У меня был только один способ избежать столкновения и не стать самому маисовой лепешкой — это прыгнуть.

Арчи ударил по тормозам в полуметре от меня. Я прыгнул, перекатился через капот и, сгруппировавшись, снова оказался на мостовой, не переставая жевать бурито. Наши взгляды встретились в боковом зеркале. Вначале он в ужасе вытаращил глаза, увидев, что я жую и улыбаюсь. Потом улыбнулся в ответ.

После этого мы основательно выпили и хорошенько закусили в китайском ресторане. Он обнаружил у меня много полезных талантов — я занимался дельтапланеризмом, скалолазанием, карате, прыжками с парашютом и мотогонками — и порекомендовал руководителю группы каскадеров. С тех пор все и началось. Я нырял, мчался на автомобиле, на роликовых коньках, на лошадях, совершал головокружительные прыжки, падал.

Через какое-то время Арчи подарил мне «зиг-зауэр», пистолет калибра девять миллиметров, научил пользоваться им, помог получить лицензию. Я оказался понятливым, быстро овладевал любым оружием, какое Арчи вкладывал мне в руку, и он меня зауважал. В общем, мы стали друзьями.

Арчи ответил после первого гудка.

— Привет, Арч, — проговорил я не очень решительно, зная, что он уже слышал о моем трюке с дельтапланом и не одобряет.

— Если собрался покончить с собой, — буркнул он вместо приветствия, — так проще взять «зиг», который я тебе подарил, и вышибить мозги. Мало того, что я потерял Дэнни. Теперь еще ты. — Он помолчал. — Чего звонишь?

— Мне нужна твоя помощь.

— Продолжаешь хандрить? Не отпирайся, голос выдает. Из-за Эмили? Приезжай, посидим, поговорим. Думаешь, больше никого не сможешь полюбить?

— Ты же знаешь, что я ее не любил.

— Да, да. Так в чем дело?

— Понимаешь, я собрался в Венецию — не здешнюю, а в Италии, и мне… там понадобится пистолет. — Я произнес эти слова и в ту же секунду пожалел.

Он молчал.

— Ты говорил, у тебя в Венеции есть приятель, сослуживец по Вьетнаму, который продает оружие. На вывоз своего пистолета я просто не успею оформить разрешение.

— И что ты забыл в Венеции? — спросил Арчи. — Давай выкладывай, я слушаю.

— Ну, это связано с Леонардо да Винчи и моими родителями. Долго рассказывать.

— И для этого тебе понадобился пистолет? Чтобы решить дело с Леонардо да Винчи? Но ведь из пистолетов убивают людей.

— Ладно, — сказал я. — Не надо ничего. Забудь об этом.

— Что забыть, черт возьми? Леонардо да Винчи и твоих родителей? Я не понимаю, о чем идет речь.

— У тебя есть сегодняшняя «Таймс»?

— Ну, предположим, есть.

— Ты прочитал?

— Так, просмотрел. «Лейкерсы» проиграли. Боже, да говори же, в чем дело.

— Третья страница. Вверху.

— Погоди.

Я услышал шелест бумаги и негромкое бормотание.

— Все равно ничего не понятно. Тут говорится о каком-то пожаре. При чем здесь ты?

Пришлось рассказать ему все — о Грире, Теччи, Кинжале, записках Леонардо.

Он надолго замолк.

— Так ты помогаешь или нет? — спросил наконец я.

— Конечно. Я поеду с тобой.

— Арч, — смущенно проговорил я, — у меня нет слов, чтобы выразить благодарность, но это должен сделать я один. Вот если бы ты помог с оружием…

— Извини, но с этим ничего не получится, — сказал он.

Я услышал глубокий вдох.

— Тогда пока. Мне нужно идти.

— Погоди…

— Но я опаздываю на самолет.

— Что, тебе обязательно нужно быть там?

― Да.

— И нет другого выхода?

— Другого выхода нет.

* * *

Туман рассеялся. В окна гостиной заглянуло солнце, образовав коридоры, где весело заплясали пылинки.

Я достал из присланного мешка пятьдесят тысяч долларов, завернул в коричневую бумагу и убрал в красный рюкзак, который купил в Бостоне после посещения Музея изящных искусств. Сверху сунул кожаную папку со страницей Леонардо. Остальные деньги положил обратно в старую кожаную сумку.

Потом сказал Джинни до свидания, погрузил вещи в багажник и поехал в Санта-Монику. Там в банке у румяного служащего обменял пять тысяч долларов на лиры и арендовал сейф, куда поставил кожаную сумку.

Вернулся в машину, повернул ключ зажигания. Негромкое урчание двигателя заставило завибрировать позвоночник.

Пора ехать в аэропорт.

* * *

Где-то над Скалистыми горами я решил воспользоваться телефонными услугами авиакомпании. Позвонил старой приятельнице, Лоуис ван Алстин, рыжей длинноногой красавице с зелеными глазами, которая была ходячим справочником «Кто есть кто». У нее была феноменальная память на фамилии и факты, которую она с успехом использовала, занимаясь в Голливуде пиар-бизнесом.