Эовин. Выбор воительницы - Эльвира Цайсслер

на очередном собрании совета. Наверное, понял, что Гвидион не собирается плясать под его дудку и не позволит собой манипулировать.

Одна только Эллин находилась далеко не в восторге от запланированной поездки.

– Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Я хочу с тобой! Можно мне с тобой? – в очередной раз молила она, дергая Эовин за руку, когда та перепроверяла оружие.

– Нет, это слишком опасно, – объясняла Эовин, изо всех сил стараясь не сорваться. Они действительно уже очень много раз обсуждали эту тему.

– Да нет же, не так уж и опасно, – настаивала девочка. – Я могу тебе помочь! Я же очень сильная. А еще я успела вырасти, смотри, как я выросла! – В доказательство своих слов она приподнялась на цыпочки.

Усмехнувшись, Эовин погладила ее по голове.

– Нет, извини.

Эллин уперла руки в бока и выпятила нижнюю губу, не понимая, почему раз за разом получает отказ. Внезапно ее лицо приобрело хитрое выражение, и девочка воинственно вздернула подбородок.

– Если ты не возьмешь меня с собой, я всем расскажу, что ты такая же, как я! Может быть, даже хуже!

Эовин остановилась, подчеркнуто медленно опустила точильный камень, которым обрабатывала метательную звездочку, и строго посмотрела на нее. Сверлила девочку взглядом до тех пор, пока та не потупилась.

– Ты действительно собираешься так поступить? – тихо поинтересовалась Эовин. – Собираешься шантажировать меня, чтобы добиться своего? Хочешь потерять мое доверие и дружбу?

– Нет! Нет! – Эллин жалобно всхлипнула и бросилась к ней на грудь. – Но я не хочу оставаться без тебя. – Девочка обвила руками шею Эовин и слегка отстранилась, чтобы заглянуть ей в глаза. По щекам катились слезы, и она выглядела совершенно отчаявшейся. – Я больше ни с кем не могу быть сама собой.

Грусть малышки передалась и Эовин, ведь она как никто знала это чувство. Вздохнув, она притянула Эллин к себе. Ей нечего было возразить. И пусть в замке девочке ничего не угрожало, здесь у нее имелись крыша над головой и достаточно пищи, однако Эовин и сама понимала, как быстро эти блага теряют ценность, когда человеку одиноко и он будто сам себе не принадлежит.

– Ладно, – неохотно пробормотала Эовин. – Я могу поговорить об этом с Харадом. Если он не возражает, мы возьмем тебя с собой. Но… – тут же предостерегающе добавила она, когда Эллин радостно вскрикнула, – ты ни на шаг не отходишь от лагеря, не трогаешь чужие вещи без разрешения и во всем слушаешься меня! Обещаешь?

– Да! – поспешно воскликнула просиявшая Эллин, заставив Эовин усомниться, что девчушка правильно ее расслышала.

– Еще раз: яйца флиггеров брать нельзя, – серьезно предупредила она. – С драккенами или имплингами играть по дороге тоже нельзя. Ни на что не отвлекаться, понятно?

– Да, да, да! – с хихиканьем повторила Эллин, а потом вскочила. – Когда отправляемся? – Она потянулась за кресло и вытащила оттуда набитый рюкзачок.

Эовин удивленно уставилась на нее.

– Позволь спросить, что это такое?

– Вещи! Мои вещи! – Гордо вскинув голову, Эллин взвалила его себе на спину. – Я сама упаковала рюкзак, здесь все, что мне может понадобиться в дороге.

Эовин покачала головой.

– То есть ты была уверена, что я в итоге соглашусь?

Девчушка тут же посерьезнела.

– Я знала, что ты меня не подведешь.

Эовин ободряюще улыбнулась. К ней еще никто так искренне не привязывался, и никто не доверял ей настолько безоговорочно.

– Дай-ка сюда, – строго велела она, стараясь заглушить нахлынувшие эмоции, и протянула руки к рюкзаку. – Хочу посмотреть, что ты там набрала.

– А лошадь мне дадут? – с нетерпением поинтересовалась Эллин, пока проверялся ее багаж. – Раньше я часто каталась на Гингстер.

Тут она погрустнела. Еще бы, ведь лошадь, которую им пришлось оставить у Нимы, долгие годы оставалась ее единственным другом.

– Ну даже не знаю, – неуверенно проговорила Эовин. – Гингстер все-таки была старой, быстро двигаться не могла. – И поспешила продолжить, заметив, как Эллин возмущенно открыла рот. – Чуть позже посмотрим, сможем ли мы найти подходящего скакуна для тебя в дворцовых конюшнях. Заодно я сама взгляну, крепко ли ты держишься в седле.

– Хорошо! – воскликнула Эллин и бросилась к двери.

– Позже, я сказала, – остановила ее Эовин. В малышке было энергии как в небольшом муравейнике.

Эллин как раз собиралась что-то ответить, когда в дверь постучали.

– Да, входите, – крикнула несколько удивленная Эовин.

В глубине души еще теплилась надежда, что это Харад, который к вечеру закончил все дела. За последние несколько дней у них почти не выпадало свободной минутки, чтобы поговорить. И, к сожалению, в ближайшие несколько недель изменений не предвиделось. Рядом днем и ночью будут другие члены разведотряда. Может, им и будет все равно, но самой Эовин очень не нравилось публично выражать чувства. Она считала, что это могло подорвать авторитет Харада. Или ее собственный. Кроме того, хотелось разобраться, как быть дальше, поскольку они будто застыли в каком-то странном подвешенном состоянии: и вперед не продвигались, и назад не отступали.

Дверь открылась, и на пороге действительно появился Харад.

Заметив его мрачный вид, Эовин перестала улыбаться и тут же вскочила, не на шутку встревоженная.

– Что случилось?

– Есть новости, – коротко ответил Харад, пряча глаза.

– Какие новости?

Он лишь покачал головой.

– Просто пойдем со мной. Гвидион и Беррон уже ждут.

– Мы ведь собирались в конюшни! – напомнила Эллин.

– Позже, детка, позже, – пробормотала Эовин. – Да, ей можно тут остаться или лучше взять с собой? – обеспокоенно спросила она.

– Нет-нет, ей ничего не грозит. – Харад натянуто улыбнулся, наверное, в попытке успокоить Эовин и малышку. – Все в порядке.

Однако его попытка потерпела неудачу.

– Что случилось? – повторила Эовин, следуя за ним по коридору.

– Гвидион тебе все объяснит…

Она схватила Харада за руку.

– Я хочу знать прямо сейчас, немедленно!

Он сделал глубокий вдох.

– Туманная граница пала.

Эовин замерла.

– Ты уверен?

Столько возможностей открывалось – конечно, если это правда…

– Да. Только что пришло послание из Вельфа.

– Значит, Винтор свободен! – Эовин прикрыла рот рукой. Ее родной дом теперь свободен!

В следующий момент она бросилась вперед, да так быстро, что Харад с трудом поспевал за ней.

– Подожди! Постой же! – приглушенно звал он, следуя за ней по коридорам.

Эовин почти не обращала на него внимания. Волнение, радость и страх переполняли сердце, а в ушах звенели песни родины. Она уже чувствовала на лице брызги воды и резкий ветер, слышала шум леса, видела возвышающуюся перед ней крепость Хельмсвир.

Наконец-то Эовин могла вернуться домой. Могла помочь своему народу, обрести уверенность в судьбе отца. Всплакнуть у могилы или продолжить борьбу с чужаками бок о бок рядом с ним.

Внезапно вся ее ярость и боевой дух