Тень маски - Николай Метельский

— Я так понимаю, — произнес он, когда официанты ушли, — первый шаг вы предлагаете сделать нам?

— Опасаюсь — не значит, что боюсь, — ответил я. — А даже если бы боялся, подобные эмоции не должны влиять на принятие решений. Нет, я готов сделать первый шаг, от вас требуется лишь желание меня выслушать.

— Я вас внимательно слушаю, — произнес он, поправив столовые приборы, дабы они лежали симметрично по обе стороны горшочка с кашей. После чего на мгновение замер и, поймав мой взгляд, слегка кивнул: — Понимаю. Информация настолько важная?

Ну да. Все это время я подводил к тому, чтобы меня допустили на аудиенцию к кому-нибудь повыше Сицкого. В любом случае не здесь же говорить про объект Древних?

— Скажем так, — улыбнулся я. — Я вполне допускаю, что ваш император может санкционировать мое похищение.

— Слишком грубо, господин Аматэру, — улыбнулся он, покачав головой. — А государь так грубо не действует.

— Там видно будет, — пожал я плечом.

После этого в принципе серьезные темы более не затрагивались. Мы говорили о схроне Дориных, слегка поспорили опять о моральной стороне вопроса и праве преемственности, обсудили красоты Питера, похвалились знанием нескольких языков, поругали в легкой форме англосаксов. В общем, присматривались друг к другу. Точнее, он присматривался для будущего доклада, а я старался сформировать его мнение. В конце концов, именно от него зависит, представят ли меня кому-нибудь повыше. Например, его непосредственному начальнику. Для меня это было важно, все-таки я сюда приехал не ради одного лишь схрона Дориных. Это вообще программа-минимум. Помимо этого, я хотел наладить те самые хорошие отношения — что в общем-то возможно — и нагадить Хейгам. Многозадачность, как сказал бы один мой знакомый из прежнего мира. Рациональность — говорю я.

Под конец нашей встречи я попросил одного из официантов позвать Акаси.

— Аматэру-сама, — поклонился тот, подойдя к нашему столику.

— Хочу поблагодарить вас за те блюда, что вы приготовили, Акаси-сан, — произнес я на местном языке. — Я действительно на некоторое время почувствовал себя русским. Если вы когда-нибудь решите вернуться домой и открыть свой ресторан, свяжитесь со мной. Обязательно там побываю.

— Я… — проглотил он ком в горле, после чего отвесил глубокий поклон. — Благодарю, Аматэру-сама.

— Как и я вас, Акаси-сан. Как и я вас.

Ответ даже не Сицкого, а русского правительства пришел через два дня и выражался в приглашении к главе рода Багратион. Да, ответ неофициальный, но на большее я и не рассчитывал. Мне, по сути, и не нужно большего. Пока что. Достаточно того, что меня пригласил на разговор министр иностранных дел. Еще и через два дня, что, как по мне, очень быстро. Встречу с его заместителем месяц организовывали. Я же эти два дня шкерился. Ну, то есть технически изображал туриста, осматривая достопримечательности, но по факту просто старался все время быть в движении, чтобы меня было труднее поймать для ненужного мне разговора. И то один раз выловили у выхода из зоопарка, а в другой тупо ждали всю ночь под дверью номера, чтобы с утра не пропустить, когда я буду уходить. Пытались перехватить и вечером у входа в гостиницу, но я просто зашел с черного хода. Такого от аристократа древнего рода, похоже, не ожидали.

В общем, поговорить с посланниками аристократов мне все же пришлось, но посланники — не сами аристократы, так что послать их было достаточно просто. Вежливо послать. Но даже если бы я встретился с кем-нибудь из аристо, у меня есть замечательная отмазка — никаких детей на стороне, пока жена не родит первенца. Современные люди этого мира такого не поняли бы, тут и камонтоку у ребенка не будет, и наследниками становятся не только первые сыновья, но отголоски старых времен все еще работают. Правда, если в Японии народ может подождать, то здесь, несмотря на то что я свою позицию озвучивал не раз, продолжают донимать просьбами о встрече.

Министр пригласил меня к себе, а это значит, что придется ехать в Москву, и то ли об этом узнали питерцы, то ли так сложилось, но за день до отъезда на моих людей было совершено покушение. И судя по тому, сколько меня держали в участке и сколько народу успело предложить мне помощь, это и было целью покушения. И мне еще повезло, причем вдвойне, так как никто не пострадал, а вот если бы из моих людей кто-то погиб, продержали бы меня еще дольше. И вроде при чем тут я? Но пострадавшие были моими слугами, и как-то незаметно, всего за шесть часов разбирательств, они превратились из пострадавших в нарушителей порядка. А еще через пару часов пошли намеки, что их и вовсе хотят выставить преступниками, которые затеяли бой посреди города. Я уж было приготовился к тому, что переговоры с министром будут сорваны и мне придется начинать пусть если и не с начала, то с более невыгодных позиций точно, но нет, в какой-то момент все как отрезало. Дело завернули, передо мной извинились и отпустили. Вместе с моими людьми. И ничем иным, как вмешательством самого министра, я это объяснить не могу. Причем Багратиону было бы выгодно, если бы я опоздал, а то и вовсе оказался замаран в чем-то противозаконном. Так со мной было бы проще общаться. С другой стороны, и я и он это понимаем, так что его ход можно считать зарабатыванием плюсиков в моих глазах. А с третьей стороны, он, точнее, тот, кто за ним стоит, это все мог и затеять. Так что по итогам той истории я остался в некотором недоумении. Что произошло? Кто это сделал? Как мне к этому относиться? Стоит ли учитывать в будущем? Считать ли помощь долгом?

— Эх… — вздохнул я в машине, когда мы уезжали из участка.

— Устал? — спросил Райт с переднего сиденья.

За рулем был Лесник, а рядом со мной сидел Щукин.

— Скорее башка плавится от этих непоняток, — ответил я.

— По-моему, тут все просто, — заявил он, глядя на меня через зеркало заднего вида. — От тебя хотели, чтобы ты осеменил их самочек. Вот и все дела.

— И вроде умный ты мужик, Райт, — качнул я головой. — Но в некоторых вопросах полный профан.

— И в чем именно я ошибаюсь? — спросил он.

— Попробуй представить, что есть другая причина произошедшего, — ответил я. — И все сразу станет гораздо запутаннее.

— Да нет тут других причин, — сказал он и перевел взгляд вперед. — Ты просто плодишь сущности.

— Ты… — запнулся я, подбирая слова. — Какой ты, оказывается, простой на самом деле.

— Как скажешь, — хмыкнул он в ответ.

Ну да, человек, работающий частным детективом, вряд ли будет считать себя глупым. Особенно если речь идет о загадках.

Про место, в которое мы ехали, я кое-что знал. Филатов, глава русского посольства в Японии, крайне неохотно выдавал информацию о своем начальстве. Все, что я сумел из него вытянуть, носило очень общий характер или вообще не имело значения. Например, я знаю, что резиденция рода Багратион находится в Подольском административном округе, который в моем прежнем мире назывался Троицким АО. Территория, на которой стоит усадьба «Красное», не является родовыми землями, тем не менее она принадлежит Багратионам с тысяча семьсот какого-то года, то есть уже фактически триста лет, и на данный момент официально имеет статус частных владений. Вроде как досталась Багратионам вместе с невестой в качестве приданого. Но, учитывая, что те времена ознаменовались десятилетней резней российских аристократов, которая даже в учебники истории попала и в которой Багратионы тоже поучаствовали, я не могу дать гарантии, что информация про приданое правда. Да в общем-то это и не важно.