Неправильные - Катрин Корр

И даже если бы я знал, что сейчас Лера готова выслушать меня и мои жалкие извинения, я не стану стараться искать встречи с ней.

Кретин? Да.

Законченный ублюдок? Безусловно.

Жизнь эгоиста намного проще, и я во что бы то ни стало вернусь к ней. Нужно лишь время.

Да, теперь в моей голове мерзких насекомых значительно прибавится, но я не стану искать для них отраву, потому что этот яд угробит и меня тоже. Так уже было почти десять лет назад, и больше такого не повторится.

Никогда.

– Упакуй эту фотографию. Я ее забираю.

Саша переводит на меня удивленный взгляд и через несколько секунд молча кивает.

***

Вечеринка по случаю подписания проекта «Олимпус», а заодно и грядущего Нового года в самом разгаре. Понятия не имею кем, – хотя раньше я принимал активное участие в организации всех сборищ и тусовок! – было решено отметить все это в загородном клубе с горячим источником, огромным двухэтажным домом и дорогущей выпивкой. Этот пьяный бедлам напоминает мне университетские годы, даже грустно становится.

– Эй, Марк! – кричит мне Гена, один из архитекторов моего отдела. Сорок минут назад он перестал контролировать дозировку вискаря, и сейчас его маленькие глазки без стеснения осматривают каждую бабу в купальнике. – Пойдем к нам! Неужели ты так и не выпьешь? Оу, Наталья Васильевна, оказывается, вот что скрывают ваши огромные юбки!

– Все, Гену понесло, – говорит мне Женька, самый молодой в нашей группе. – Он ведь не в курсе, что наш бухгалтер серьезно занимается борьбой?

Я едва не давлюсь:

– Что? Наталья Васильевна? Этот вечно улыбчивый цветочек?

Парень смеется и допивает пиво в огромном стакане:

– Ага. Она один раз нам приемы показывала. Между прочим, впечатляет.

Внезапно что-то с грохотом падает на пол, и все пятьдесят с лишним человек подскакивают со своих мест.

– Я тебя предупреждала? – громко и четко спрашивает женщина пятидесяти лет с кучерявыми светлыми волосами. Она крепко держит скрученную кисть Гены, который валяется на полу и корчится от боли. – Еще хоть раз услышу из твоего грязного рта эти пошлости в сторону девочек, почищу его ершиком и промою мылом, все понял?

Гена жмурится и быстро кивает, а все вокруг начинают громко хохотать и аплодировать пятидесятилетней женщине, без труда уделавшей мужика на две головы выше нее.

– Я в шоке, – хлопаю, все еще не веря собственным глазам. – Теперь рядом с ней надо держать рот на замке.

– Скажешь тоже! Ты босс, тебе все можно, к тому же от тебя весь наш женский коллектив без ума, – смеется Женька и наливает в свой стакан еще пива. – Может, все-таки выпьешь?

– Нет, мне, вообще-то, пора ехать, – смотрю на часы и быстро просчитываю время, которое займет на обратную дорогу. – Повеселитесь, а у меня еще есть дела.

Жмем друг другу руки, и я незаметно покидаю вечеринку, которую весь отдел ждал с самого начала этого года. Обычно новогодний корпоратив проходит куда веселее, потому что, сколько себя помню, главным героем елочной вечеринки всегда был я. Напивался, устраивал пошлые конкурсы, после которых никто не мог несколько дней смотреть друг на друга в рабочее время, а сейчас совершенно трезвый и самый первый еду домой.

Домой!

Я как будто монашкой стал, ей-богу.

Пару раз на этой неделе встречался с приятелями в «Абрамсе» и вместо того, чтобы заказать себе стаканчик вискаря, как и все, пил какой-нибудь фруктовый чай, ссылаясь на больную печень. На самом деле просто ничего не лезет в горло. Как будто все осточертело. А хуже всего то, что в ближайший месяц мне не удастся спрятаться на работе, потому что с подписанием проекта все ушли на каникулы.

Выезжаю на трассу, ведущую к городу, и задумываюсь над дальнейшей жизнью. Чем мне можно будет заняться в ближайший месяц?

Мысль о ремонте сразу выбрасываю в импровизированное ведро. Делать мне как будто нечего больше!

Может, поехать к отцу в Таиланд? Дать себе возможность отдохнуть от всего, бесконечно наслаждаться массажами и тайскими блинчиками.

Нет уж. Куда угодно, но только не к отцу, он же мозг мне вынесет.

Тогда поеду на Бали. Освою, наконец, серфинг, поживу в какой-нибудь хижинке и постараюсь вернуть себя прежнего. Точно, завтра же поеду в агентство и с огромным удовольствием свалю из этого города. Окрыленный задуманным, я даже улыбаюсь. Здорово жить в собственное удовольствие и иметь материальные средства для исполнения молниеносных желаний.

И хорошо ездить по ночным дорогам, когда большинство жителей уже спят в своих постелях. Можно хотя бы спокойно доехать до дома без пробок и ругани на каких-нибудь оленей, из-за которых происходят аварии.

Останавливаюсь перед красным сигналом светофора, наблюдая за одинокими автомобилями, проезжающими широкий перекресток. Падающий снег и свет уличных фонарей невольно возвращают мои мысли в прошлое, в теплую Барселону, где я был обыкновенным мужиком, жаждущим завлечь в свою постель как можно больше девчонок. Моя жизнь была полна веселья и простоты, но ровно до той самой минуты, когда мне вдруг не стрельнуло в голову переспать с самой загадочной девушкой, когда-либо встречавшейся на моем пути.

И в тот момент, когда мой мозг охотно воспроизводит видеофайл с хохочущей Лерой, скатившейся с одной из грохочущих техасских горок, перекресток плавно пересекает черный «Лексус», сверкающий чистотой от света фонарей.

Моргаю и буквально ложусь на руль, чтобы еще раз посмотреть на взволновавшую мои чувства машину.

Это может быть вовсе и не она, таких тачек тысячи. Но тогда почему же за все то время, что я нахожусь в городе, еще ни разу мне не повстречалась эта машина? Опять судьба?

Слишком много совпадений. Как только я решился уехать из города, чтобы вновь стать тем, кем я был, она снова появляется в моей жизни. Проносится перед глазами, не давая возможности забыть о себе до конца.

Загорается зеленый, и, словно повинуясь воле кого-то извне, я сворачиваю налево и сильнее жму на педаль газа, чтобы найти черный «Лексус» и еще раз визуально прикоснуться к Лере. Я чувствую, что это ее машина.

И когда мой взгляд цепляется за узкие красные огни черного автомобиля, сворачивающего во дворы новых девятиэтажных домов, я сбавляю скорость и включаю поворотник.

Наверное, она живет здесь. Вижу, как «Лексус» криво паркуется у самого подъезда, а сам останавливаюсь за мусорными баками, прячась, как настоящий придурок.

Несколько минут из машины никто не выходит, а потом пассажирская дверца не спеша открывается, и на улице появляется какой-то худощавый мужик в узких джинсах, серых уггах и огромной бесформенной парке с глубоким капюшоном.

Мое нервное возбуждение тут же перерастает в злость, и, как только этот черт обходит машину и наклоняется к водительскому окну, меня накрывает дикая ярость. Я уже готов выскочить из машины и, мягко говоря, поправить рожу этому сосунку, но огни «Лексуса» загораются, и он проезжает вперед, скрываясь между рядами припаркованных автомобилей.