Зимняя сказка для одинокого мужчины - Мануэлла

замялся, доброта ему явно давалась с не меньшим, чем извинения, трудом — Садись! — чуть громче сказал, вэяв меня за руку. Усадив меня на кровать, вновь вернулся к подносу. Поставив тот рядом со мной, кивнул в сторону тарелок:

— Ешь- он отводил глаза, стараясь не смотреть на меня — ты ж…на сносях, потом еще случится чё…Грех мне на душу

" Странное, однако, жизненное видение у людей, что совершают преступления, нарурушают закон"- подумалось мне-" для таких в порядке вещей похитить человека, угрожать ему, но вот не покормить беременную- это перебор".

Невольно улыбнувшись своим мыслям, взяла тарелку и ложку, принявшись есть очень вкусное рагу. Нужно восполнить силы, да и есть, чего уж там таить, хотелось постоянно. Тошнота почти прошла, взамен пришел невероятный аппетит. Если я не ела- то думала о еде и наоборот.

— Ты мне вот скажи, неужели… — мужчина замялся, мне даже на мгновение показалось, что щеки его окрасились легким румянцем. Смешно было видеть смущение, никак не вяжущееся с его такой откровенно преступной внешностью- ты…как, Димку хорошим считаешь? Веришь ему?

Он отвернулся, будто бы пристально изучая выпуклый прозрачный рисунок дорогих обоев, но я-то видела, как ему важен ответ- руки его были сжаты в кулаки, челюсти напряжены. На повязке опять показались небольшие красные пятна.

— Да- ответила, не рискуя продолжать, хоть и понимала, что он ожидает от меня обратного- Мне он, по крайней мере, ничего плохого не делал.

— Это пока… — сквозь зубы пробормотал мужчина, поворачиваясь. Он встал с кровати, начав мерить комнату шагами.

— Знаешь, я когда-то тоже считал его другом. Хорошим, надёжным человеком- он разочарованно хмыкнул- считал- и просчитался. Как только он попал под опеку, так разом прекратил со мной общение. Да еще Тихаев — он взглянул на меня- Вижу, ты его знаешь. Конечно, он вечно таскается рядом с ним, папочка херов… Так вот он счёл, что я — неподходящая компания "для Димусика"- передразнил мужчина, скривив лицо-, больше не подходящая- я, замерев, наблюдала, как изнутри, из большого мужчины, вещает маленький обиженный на весь мир мальчик. Пускай выскажется, может, хоть так ему станет легче. Да, это походило на безумие, но я понимала его. Прекрасно понимала. Когда мой отец… отчим…(теперь я и не знала, как называть мужчину, что мучил меня столько лет, не в силах признаться, открыть правду) начал пить, то круг моих подруг резко сократился. Многие девочки уже не звали меня в гости, не приглашали на дни рождения, а их мамы, если заставали меня у школы за общением с их детьми, недовольно кривились, лишь буркнув " здравствуй" в ответ. Тогда я искренне не понимала причину их недовольства — что со мной стало не так? Пока одна из девочек, Света, с которой мы дружили едва ли не с первого класса, простодушно не поведала мне, что ее мама говорила о моем папе, что он " алкаш конченый", и просила, чтобы Света не обащалась со мной. Тогда я проплакала почти всю ночь, лишь к утру дед, увидев мою зареванную физиономию, стал шутить, веселить меня. А, когда не вышло, стукнул кулаком по столу так, что я аж подпрыгнула. И сказал, что не нужно позволять чужому мнению решать твою жизнь. Что это я решаю, с кем буду дружить. И что ни Светка, ни её мама, раз такие глупые и приписывают ребенку поведение отца, не заслуживают дружбы со мной. Так я и выдала Свете на следующей неделе в школе. Она аж глаза округлила, с силой клацнув челюстью. А еще через две недели пригласила в гости, где ее мама носилась вокруг меня словно я была китайским божком- и угощала, и болтала без умолку. Я была счастлива, думала, станет лучше- не стало. Теперь меня будто бы взяли на поруки всем классом, поочередно приглашая в гости, жалея. Это преувеличенное сочувствие для меня было как кость в горле, да и быть объектом благотворительности подобной претило.

— Тихаев этот пришел ко мне в детдом, просил отстать от Димки. Словно тот телка какая-то — с отвращением бросил мужчина, прислонившись спиной к подоконнику- Говорит " у тебя судимость, кража. А я Диму в органы хочу пристроить, ему знакомства такие ни к чему". А мне так обидно стало- мы ж Димкой вместе на дело пошли- по дурости, по малолетке, решили в магазине жвачки да шоколада вынести. Дима денег ещё с кассы прихватил- усмехнулся он, вспоминая- поймали нас. Даже сожрать награбленное не успели. Свои сдали- не поделились с детдомовскими, вот и пошли слухи. А там — милиция, проверки. Димка взвыл, мол, "чё делать, чё делать?! Меня Тихаев нахер пошлёт, ему уголовники не нужны". Ну я и решил все на себя взять, хоть если бы он взял- вообще ничего по малолетке не светило бы. Но, ёпт…друг- горько усмехнулся вновь мужчина- Тихаева Забельский твой просил еще за меня, типа, я только там был, а ему жалко друга. Ты прикинь, актер какой без Оскара. Этот лох поверил, помог- условку дали мне, но взамен потребовал, чтобы мы не общались. Так вот….

Отложив ложку, придвинулась к спинке кровати, поудобнее устраиваясь. Начало клонить в сон, а еще сильно захотелось в туалет. Но прерывать похитителя я боялась, вдруг решит, что оскорбила в самых светлых порывах, когда изливал душу- и психанет.

— Ты что? — оторвавшись от подоконника, подошел он.

— Я…Мне в туалет надо- смущённо ответила я.

— Не вопрос, че сразу-то не сказала? Пойдем, провожу — подал он мне руку.

Вернувшись в комнату, он подошел к шкафу, который я раньше не заметила — тот сливался по цвету белыми, слегка блестящими, обоями. Выудив оттуда большое теплое покрывало, бросил его на кровать.

— Поспи. Скоро твой хахаль приедет, и сможешь поехать домой- каким-то странным долгим взглядом он прошелся по мне- ты не бойся. У меня к тебе ничего нет, это чисто только чтобы Димон вышел на связь. У нас с ним, как ты поняла, давние счеты.

— Вот и разбирались бы с ним- от усталости и нервов неосторожно выпалила, не обдумав. Но мужчине, по-моему, даже понравилась такая дерзость. Он улыбнулся:

— Ты смотри, ангелочек-то с зубками- и вышел, закрыв за собой дверь на ключ.