Снайпер - Стивен Хантер

– О чем ты сейчас думаешь? – спросила она. – Ты даже улыбаешься. Ты что?

Он знал, что если расскажет ей об этом, то все пропало. Он уже никогда не выкарабкается из этой нежной томности и сладкой вялости. Он лежал и чувствовал, как страсть к ней нарастает вновь. Он хотел полностью раствориться в этой женщине. Боб смотрел на нее и ощущал, как огромное желание вновь накатывает на него горячей волной.

– Так, кое-что о морской пехоте, – ответил он.

– Это ложь, – возразила она.

– Естественно. Я думал о том, как все это мне ужасно нравится. Может быть, это обойдется мне слишком дорого, а может, наоборот, даже поможет выдержать все. Я должен уметь расставаться с самым приятным в моей жизни. Это похоже на заключение сделки: если я хочу выиграть в главном, я должен уметь при необходимости в любой момент отказаться от всех остальных, даже самых соблазнительных предложений. Я должен быть готовым умереть в любую секунду, иначе я проиграю. Любой, кто воевал, скажет тебе то же самое. Надо всегда быть готовым отдать свою жизнь. Если ты думаешь о том, как ее спасти, то считай, что ты уже потерял преимущество.

Она задумчиво посмотрела на него своими серыми спокойными глазами.

– Я была права. Я так и знала. Ты сначала дашь мне почувствовать, что такое счастье, а потом оттолкнешь прочь, чтобы уйти в свой проклятый крестовый поход. – Она усмехнулась. – Жаль, что я не смогу тебя ненавидеть, Боб. Ты самый настоящий сукин сын, но ненавидеть тебя – все равно что ненавидеть погоду. Это бессмысленно.

– Послушай… Это было самое лучшее время в моей жизни. Самое прекрасное. Это было что-то особенное. Еще немного – и я уже никуда не смогу от тебя уйти.

– Нет. Это ложь. Ты все равно уйдешь. Я знаю таких, как ты. Вы всегда уходите.

– Ты права, – сказал он. – Я уйду. Мне просто надо уйти.

Она горько усмехнулась:

– Ну и стервец же ты!

Боб кивнул головой. На его серьезном, мрачном лице почти ничего не отразилось.

– И когда?

– Думаю, завтра.

– Так скоро?

– Да. Уже пора. У меня возникли кое-какие идеи. Я бы сказал – даже план.

– Я не думала, что это случится так скоро.

– Чем скорее уйду, тем скорее вернусь.

– Ты снова лжешь, Боб. Назад ты уже не вернешься. Через неделю ты уже будешь мертвым.

– Ну, не так быстро, – ухмыльнулся он. – У меня есть хитрый план. И думаю, что благодаря ему мне кое-что удастся. Но прежде мне надо сделать одно дело.

– Что? – спросила она, пытаясь скрыть рвущуюся из глубины души боль.

– Я должен добраться до своего тайника в горах и вынуть оттуда спрятанные там тридцать тысяч долларов и несколько винтовок – тогда я буду в состоянии оплатить все свои расходы и в какой-то степени защитить себя. Ну а затем, – он вздохнул, – затем надо вернуться домой и похоронить своего пса.

Шрек никогда не умел спокойно, как все люди, входить в двери; он в них врывался, подобно гранате, сильным ударом чуть не срывая злосчастную дверь с петель, и, наклонив корпус вперед, широкими шагами влетал в комнату.

Услышав шум, Добблер поднял глаза, но Шрек уже стоял перед ним, в два шага и меньше чем за полсекунды преодолев десять футов, что были между порогом и столом.

– Полковник Шрек, я… – чувствуя себя так, словно у него сейчас будет произведена неожиданная проверка или инспекция, Добблер сделал слабую попытку приподняться, но стоявший перед ним суровый человек бесстрастным жестом приказал ему сидеть.

– Я немного задержался, Добблер, поэтому зашел просто так.

– О Боже, полковник, с вами все в порядке?

– Устал. Очень устал.

– Самолет задержался? Укачало? Вам надо было бы снять ботинки и походить босиком по ковру…

– Доктор, я просил вас заняться таинственным исчезновением Суэггера. Вы сейчас можете изложить мне свои мысли?

– Конечно, конечно, – засуетился Добблер. Раньше Шрек никогда не приходил в его кабинет, он всегда вызывал Добблера к себе по телефону.

Добблер начал постепенно излагать все, что к этому моменту сделал: как он случайно открыл закономерность в этих странных чеках, приходивших раз в год от продавцов цветов из Литл-Рока, как позвонил туда, узнал, что это за организация, потом попытался разузнать адрес, куда доставляют цветы, но продавцы цветов, оказывается, не делают никаких записей, а в их компьютерную систему без них проникнуть нельзя. Последнее, что он предпринял, – это попросил одного из компьютерных гениев в Отделе исследований войти в компьютерную сеть ФТД в надежде, что хоть так сможет обнаружить то загадочное место, куда Суэггер посылал цветы. Но где-то на половине своего рассказа Добблер вдруг понял, что полковник Шрек почти не слушает его.

– Да, это, конечно, многообещающее начало, но мне надо знать, что творится у него в голове. Что он собирается делать?

– О! – сказал Добблер, разочарованно откинувшись назад и поняв, что заслуженных комплиментов ему не дождаться. – Ну, Пайн говорит, что ФБР перенесло свой штаб в Арканзас, в его родной штат. Они считают, что он придет именно туда.

– А что думаете вы?

– То же самое, – рассеянно ответил Добблер.

– Почему вы так считаете?

– Потому что ему надо наказать нас, – улыбнулся Добблер. – Я имею в виду то, что им движет это желание. Он тщеславен и самолюбив и очень хочет не просто выжить, но и одержать победу. Чтобы наказать нас за наше временное превосходство, он должен доказать нам, кто есть кто и кто из нас лучше.

Шрек кивнул, оставаясь поглощенным своими мыслями.

– Ну а если ФБР поймает его? Что он сможет им рассказать?

– Э-э… я, честно говоря, сомневаюсь, что его вообще можно взять живым. Он для этого слишком умен и расчетлив. Давление на него оказать практически невозможно. Он…

– Ну а если все-таки его возьмут?

– Если же его возьмут живым, то, скорее всего, он окажется в результате в сумасшедшем доме. Никто не поверит ни единому его слову, потому что ловушка уже захлопнулась. Все было разработано и спланировано без малейшей ошибки. Я даже не знаю, сможет ли он вообще остаться в живых, учитывая все обстоятельства и потрясения, которые выпадут на его долю.

Внимательно посмотрев на него, Шрек сказал:

– Ну ладно, хорошо. Это очень полезная информация. Спасибо.

– Не за что, спасибо вам, полковник Шрек, – ответил польщенный Добблер.

– Как приятно, – продолжил Шрек, – иметь в своей организации выпускников Гарварда, доктор Добблер. Учитывая ваш профессионализм, я всегда могу быть уверенным в логичности ваших выводов, хотя сами вы – откровенное дерьмо от пяток до ушей, Добблер, причем всегда. И полностью. Но это тоже талант, Добблер.