Проклятие скифов - Сергей Пономаренко

Внутри пещеры было темно — лучи солнца не проникали сюда, так что Борис включил фонарь, и они прошли внутрь. Усталость после напряженного дня давала о себе знать, и то, что рассказывал Борис о пещере, указывая на какие-то окаменелости, проходило мимо сознания Олега. Единственной его заботой было не упасть, споткнувшись о камни, во множестве устилавшие пол и затрудняющие движение. Поэтому он даже не задал вопрос: «Как здесь могли обитать неандертальцы, если сюда не доберешься без альпинистского снаряжения?» Но вскоре тишина и спокойствие, царящие в пещере, подействовали на него благотворно, и он почувствовал, как силы возвращаются к нему.

— Кажется, будто я подзарядился энергией, — поделился своими ощущениями Олег. — Никакой усталости!

— Об этом я слышал от многих, побывавших тут, — отозвался Борис. — Это поистине уникальное место. У подножия скалы находится нижняя пещера, в ней жили сарматы. Там на стенах остались изображения тамги — их родового знака. А наверху, на плато расположены шестнадцать курганов — это усыпальницы скифских царей. Но лучше всего сюда приезжать в начале мая — здесь зацветают целые поля диких пионов. Зрелище невообразимой красоты, и другого подобного места в Крыму нет.

Поднявшись на вершину, Олег еще раз окинул взглядом открывшийся вид — утопающая в зелени долина, посреди которой виден небольшой городок — Белогорск. Дальше, на самом горизонте, словно в дымке, виднелись вершины гор и скальные массивы.

Олег вернулся в лагерь, когда уже стемнело. Али помог ему найти Илону у костра, вокруг которого расположилось человек десять и где что-то рассказывал уже известный ему преподаватель Аверьянов, к которому по непонятным причинам прилепилось прозвище Блюмкин.

— Понравилось? — шепотом спросила Илона, когда Олег устроился рядом с ней.

— Очень. Я бы хотел… — начал было Олег, но Илона приложила палец к губам.

— Скифов еще называли змеиным народом. Кто-то может пояснить, откуда взялось это название? — задал вопрос Блюмкин. Видно, он решил не терять времени зря и устроил импровизированный семинар у костра.

— У них были отравленные стрелы. Достаточно царапины — и копец! — смеясь, предположил парень в тюбетейке.

— Плохо, Прокопов. Дело не в этом, хотя стрелы они действительно смазывали змеиным ядом. Есть другие предположения?

— Может, из-за змееногой богини Апи? — раздался девичий голос.

— Можно принять как ответ на зачете, Харитонова, но предполагаю, что причина была другая. Для того чтобы победить врага, мало иметь многочисленное войско, а также лучшее вооружение, надо еще суметь вызвать страх одним только своим появлением. А скифы это умели делать. Проводили своего рода психические атаки. Неужели с такой подсказкой никто не ответит правильно?

— Пугали своим внешним видом — на период войны женщины отдавали то, чем красились, мужчинам, — съехидничала Илона. — А накрашенный мужчина гораздо страшнее ненакрашенной женщины.

— Почти остроумно, Фролова. Древнегреческий историк Арриан писал, что военные эмблемы скифов представляли собой муляжи змей и драконов, изготовленные из лоскутков материи и насаженные на высокие шесты. При движении эти страшилища надувались ветром и извивались, как живые существа, издавая при этом резкий свист. А еще скифы придавали своим лошадям устрашающий вид, вплетая в их гривы разноцветные ленты, которые при движении напоминали извивающихся змей, и надевая на морды соответствующие маски. Кроме того, при приближении к противнику они использовали специальные трещотки. А теперь представьте себе многотысячное скифское войско, скачущее на «драконах», «свистящее» и «шипящее». Один вид такого «змеиного» воинства способен был вызвать у суеверных древних народов чувство страха перед неведомой и грозной силой, напоминающей огромного змея.

Студенты стали весело, с юмором живописать картины воинского быта скифов, то и дело оглашая воздух взрывами смеха.

— Может, прогуляемся перед сном? — прошептал на ухо Илоне Олег.

— Я устала. Посижу немного и пойду спать. — В голосе девушки ему послышалось раздражение.

— Хорошо, — буркнул, обидевшись, Олег. — А я пойду прогуляюсь.

Он встал и отошел в сторону. Оказавшись в темноте, он остановился, не зная, куда идти. Кроме того, он не запомнил, какую палатку ему определили для ночлега, и решил переночевать в своей машине. Ориентироваться в темноте без фонарика, среди тесно уставленных палаток, ему было непросто, и он не сразу вышел к автомобилю. Спать не хотелось, и Олег, отойдя на пару десятков шагов, присел на траву. Время шло, а он все наслаждался удивительной южной ночью, смотрел на множество звезд, мерцавших на бархатном небосводе, не мог надышаться воздухом, напоенным ароматом степных трав, но прислушивался к затихающему шуму палаточного городка, готовившегося ко сну. Внезапно он услышал поблизости шорох, шаги — видно, какая-то влюбленная парочка решила поворковать в степи, подальше от посторонних глаз и ушей.

— Твое упрямство можно сравнить с ослиным, — услышал он раздраженный голос Илоны.

— Давай не будем выяснять отношения здесь и сейчас, — негромко ответил ей кто-то. — Впереди почти два месяца — еще успеем это сделать. Ты только с дороги — устала, так что иди отдыхать.

— Хорошо. Отложим наш разговор до завтрашнего вечера, «змеиный царь». Адью! — И девушка резко развернулась и пошла в сторону лагеря, шагая шумно, яростно, что, видимо, соответствовало ее настроению.

Как ушел ее спутник, Олег не услышал, казалось, что тот растворился в темноте.

Олегу стало понятно поведение девушки во время поездки — она нервничала из-за предстоящей встречи с героем ее недавнего романа, поэтому и заставляла его вертеться, словно марионетка, совершать необдуманные поступки, один за другим. А он, дурень, не понимал, что происходит. Видимо, она уговорила его остановиться в лагере археологов, чтобы позлить своего любовника. Глупо было соглашаться на эту поездку, но еще глупее — здесь оставаться. Лучший выход из положения — уехать в Феодосию, встретиться с завклубом Рыковым и выяснить, почему Павленко поместил его в список подозреваемых под номером один.

Вернувшись к автомобилю и устроившись на разложенном кресле, Олег никак не мог переключить свои мысли на расследование. Они все время крутились вокруг Илоны и ее тайного любовника. Почему тайного? Может, это только для него ее роман — тайна, а для остальных — секрет полишинеля? Голос спутника Илоны он узнал — это был преподаватель Аверьянов, он же Блюмкин, он же «змеиный царь».

Это же ясно как божий день: женатый препод увлекся юной студенткой, а она приняла их кратковременный роман за что-то серьезное. Теперь они оба пытаются развязать узел любовных отношений, и каждый ищет наиболее приемлемое для него решение. Но так не бывает — всегда кто-то одерживает верх, а другой поступается своими принципами.

Выжженная беспощадным солнцем степь содрогалась от топота десятка тысяч конских копыт. Воины, вооруженные копьями, луками и мечами, в металлических кольчугах и остроконечных шапках с нашитыми на них металлическими пластинами, мчались во весь опор на небольших мохнатых лошадях. На длинных шестах развевались их «знамена» — искусно сделанные огромные змеи с раскрытыми пастями и разноцветные драконы и грифоны. Вся эта масса людей и животных была послушна воле одного воина — рослого, простоволосого и бородатого, чье убранство и оружие отличалось тем, что было щедро украшено золотом. Даже на кожаной головной повязке, удерживавшей длинные волосы, были золотые фигурки разнообразных животных, в том числе и никому не известных — львов и крокодилов. В ярком солнечном свете золото на его вооружении и одежде сверкало, искрилось, слепило глаза, придавая ему чуть ли не вид божества. Этому воину не были свойственны человеческие чувства и желания, так как он был царем.