Военное искусство Александра Великого - Джон Фредерик Чарльз Фуллер

Александр, выбрав из индов-перебежчиков особенно надежного и хорошо знающего местность человека, послал его ночью к Птолемею с письмом, в котором Александр писал, что когда он пойдет на приступ, то Птолемею надлежит не довольствоваться охраной занятого места, а ударить на варваров с горы, чтобы инды, поражаемые с обеих сторон, не знали, куда податься. Сам он со светом вывел войско из лагеря и пошел с ним по тому подъему, по которому незаметно пробирался Птолемей, рассчитывая, что если он добьется соединения с ним, то все пойдет на лад. Так и случилось. До полудня продолжалась жестокая схватка между индами и македонцами: одни старались овладеть подъемом, другие били по поднимавшимся. Когда все войско оказалось вместе, Александр опять повел его на скалу, но взять ее оказалось невозможно; на этом и кончился день.

На рассвете он приказал каждому солдату нарубить по 100 кольев. Колья нарубили, и он приказал делать большую насыпь, начиная с верхушки холма, где стоял их лагерь, и до самой скалы. С этой насыпи, считал он, стрелы из луков и с машин будут попадать в защитников крепости. Все взялись за дело; сам он присутствовал тут же, хвалил прилежно работавших и тут же наказывал увиливавших от работы.

В первый день войско сделало насыпь длиной в один стадий. На следующий камни пращников и стрелы машин (и те и другие находились уже на насыпи) отгоняли индов, которые делали вылазки и нападали на работавших на насыпи. Насыпали ее без перерыва в течение трех дней; на четвертый небольшой кучке македонцев удалось захватить холм – маленький, но одинаковой высоты со скалой. Александр продолжал неутомимо вести насыпь, намереваясь соединить ее с тем холмом, который уже заняла его кучка солдат.

Инды, пораженные неслыханной храбростью македонцев и видя уже приближающуюся насыпь, перестали защищаться и послали к Александру глашатаев сказать, что они сдадут скалу, если он вступит с ними в переговоры. Расчет же у них был на то, чтобы протянуть день в ожидании переговоров, а ночью рассеяться по родным местам. Александр проведал об этом; он дал им время уйти и снял стражу, расставленную повсюду кругом. Сам он не двигался с места, пока варвары не стали уходить. Тогда, взяв сотен семь телохранителей и щитоносцев, он первый взошел на покинутую скалу; македонцы, подтягивая один другого на веревках, взобрались в разных местах. По данному знаку они обратились на уходящих варваров; многих бегущих убили; другие в страхе бросались с крутизны вниз и погибали. Александр овладел скалой, куда не смог войти Геракл» (пер. М.Е. Сергеенко).

Сразу становится ясным, насколько точен рассказ Арриана, когда он соотносится с топографией данной местности, которая, должно быть, мало изменилась со времени Александра. Из его описания крепости не остается сомнений, что Аорном был Пир-сар; но, поскольку Арриан не упоминает о размещении лагеря Александра, реконструкцию событий осады придется начать с неопределенного места. Однако поскольку самым легким путем к Пир-сару из долины Пешавара был правый берег Инда в направлении к Амбу и через тридцать миль находится современная деревушка Гунангар, на самой западной оконечности поворота реки, весьма вероятно – если лагерь находился в двух днях перехода от Эмболины, – он располагался в Гунангаре.

Давайте встанем на место Александра и посмотрим на проблему его глазами. Из-за неприступности восточной и западной стороны скалы (Пир-сара) он не мог вести наступление на крепость с этих направлений, так же как и с юга. На севере возвышается горный массив Уна – сар высотой 8721 фут; следовательно, он господствует над высотой Пир-сара – 7100 футов, примерно возвышаясь над ним на 1600 футов. Не приходится сомневаться, что варвары, которые предложили себя в качестве проводников, указали ему на Уна-сар и сказали, что по пути на Уна-сар есть Бар-сар, который расположен на северной оконечности Пир-сара, и на него можно взойти, и, поскольку все проводники были местными и хорошо знакомы с местами, видимо, они не захотели говорить, что Уна-сар отделен от Бар-сара глубокой пропастью– Буримар-кандао.

Затем Александр отправил Птолемея, и проводники повели его трудной тропой, возможно единственной, которая видна на карте, к северу от высохшего русла от Гунангара, которое помечено как 6471 фут и ведет к Малой Уне. По мнению Стейна, Малая Уна – самое вероятное место нахождения укрепленного лагеря Птолемея, поскольку с нее удобно контролировать тропу, ведущую наверх от Инда, и это, следовательно, облегчало задачу воссоединения его войска с Александром. Кроме того, отмечает Стейн, это давало определенные преимущества, во всяком случае, сегодня, более легкого доступа к воде, и оно менее доступно для нападения неприятеля, располагавшегося на Пир-саре. Этот путь все еще используется и по сей день.

Когда Александр получил сигнал от костра Птолемея, он направился по тому же пути, чтобы с ним воссоединиться, однако его наступление было отложено из-за трудности местности и сопротивления варваров. Стейн предполагает, что с Пир-сара врагу легче было взобраться на отрог Нурдаи-Данда, и здесь варвары могли серьезно мешать вступлению македонян в долину, без риска открытого сражения. Они могли, когда Александр вступил в долину, просто повернуть и, двигаясь выше него, атаковать лагерь Птолемея на или около Малой Уны.

Атака на Птолемея была отбита, и ночью Александр послал приказ атаковать врага с тыла, пока он атакует его с фронта. Стейн предполагает, что целью этой двойной атаки было открыть проход, обозначенный как 6417 футов, по– скольку он не мог соединиться с Птолемеем, пока проход не был взят. Как только проход оказался в их руках, остальной план был ясен; силы Александра и Птолемея воссоединились, и в полдень было предпринято наступление на плато Буримар. То, что наступило затишье, пишет Стейн, вполне объясняется огромной природной трудностью местности позади него, а именно пропастью Буримар.

Как уже говорилось прежде, дно пропасти лежит в 800 футах ниже отвесных скал Бар-сара. Эти скалы легко контролировать сверху, их никак нельзя взять приступом, пока они не окажутся в пределах досягаемости стрел. С верхушки Бар-сара до примерно такого же уровня на плато Буримар – 1300 ярдов, а между уступом Машлун Бар-сара (Аррианов «небольшой выступ») и соответственно возвышением внизу Буримара не менее чем 500 ярдов.

Стейн пишет: «Из этого следует, что, поскольку баллисты и катапульты, из которых состояла греческая артиллерия того времени, стреляли на расстояние около 300 ярдов, а пращники и лучники стреляли не дальше, необходимо было приблизить позицию на расстояние полета стрелы. Это можно было сделать только в горизонтальном направлении, и нисхождение в пропасть не увеличивало шанс контролировать более высокий уступ»[205].

Жаль, что Стейн не проиллюстрировал это поэтапной диаграммой пропасти; если бы он это сделал, было возможно рассчитать приблизительную высоту насыпи, возведенной Александром. Учитывая время, которым он располагал, она не должна была быть слишком высокой, поскольку, как мы знаем, перед ее возведением он приказал каждому из своих воинов срубить по сто колов, и если это были стволы сравнительно молодых елей – которыми изобилует этот регион, – тогда вероятно, что то, что Арриан называет «холмом», было лишь возвышением, которое создало основание и платформу для лучников и катапульт. Скорость, с которой была сделана насыпь, указывает на то, что эти стволы были ссыпаны в кучу и образовали возвышение[206]. Кроме того, Стейн говорит, почему насыпь в первый день составила 200 ярдов и меньше в последующие три дня, он объясняет это природой склона с восточной стороны плато Буримар. Он становится все круче в направлении дна пропасти, поэтому в последующие дни не было необходимости увеличивать насыпь в таком же количестве, как в первый день. Это объясняет, почему, даже когда на четвертый день македоняне взобрались на небольшой выступ на противоположной стороне, все еще необходимо было, как говорит Арриан, продолжать работу по насыпи, чтобы соединить ее с выступом.