Квартирник у Маргулиса. Истории из мира музыки, которые нас изменили - Евгений Шулимович Маргулис

очки темные, интеллигенты в таких не ходили.

Сергей Татарский: Я из Питера приехал.

– А, тогда ладно.

А. С.: В общем, как-то мы так себя увидели.

– Давай, поехали!

(Поют песню «Милая моя».)

А. С.: Просто песня!

– Вопрос, про что и о чем песня, знаете или нет?

А. С.: Про жизнь.

– Ушел от ответа. На самом деле, эта песня, как ни странно, посвящена не девушке, а поляне Грушинского фестиваля. Вот именно поляне, на которой происходило все это бесчинство.

А. С.: Поляне.

– Интересно узнать, были ли вы на Грушинском фестивале?

А. С.: Были попытки туда съездить, но пока не складывалось.

– Я сидел и с удовольствием смотрел на вас, слушал эту обработку и подумал о том, как бы вы всколыхнули, конечно, Грушинский фестиваль.

А. С.: Все еще впереди.

– Антон, а почему вы взяли именно эту песню?

А. С.: Считаем, что для людей, рожденных в СССР, наверное, это заглавные песни Визбора.

С. Т.: И мы на самом деле долго думали. Мы сделали 2 разные версии.

– Да.

С. Т.: Мы сейчас играем веселую. А еще у нас есть лирическая.

– А сыграйте кусочек, просто посмотреть?

(Играют лирическую версию песни «Милая моя».)

– Ты знаешь, я все-таки за Грушинское веселье, за портвейн, за костры, за растянутые свитера и советскую одежду!

А. С.: Ну вот и мы, собственно, пришли!

– Не одно поколение хороших артистов воспитывалось на музыке Юрия Визбора. Сегодня к нам приехал замечательный артист – Дмитрий Хмелев. Дима из такой странной бардовской плеяды, и я не мог не задать ему вопрос, что для тебя песни Визбора?

Дмитрий Хмелев: Папа частенько намурлыкивал песенки Юрия Иосифовича Визбора: «Лыжи у печки стоят». Потом у нас появилась виниловая пластинка. А поскольку я жил в своем доме и у нас были колонки на каждом углу, папа работал во дворе, в огороде, и в какие-то дни его накрывало, он слушал Визбора.

– Ты же нас поразишь песней Визбора?

Д. Х.: Конечно, да. «Ты у меня одна», из кинофильма.

(Поет «Ты у меня одна».)

– У Визбора не было музыкального образования, и на гитаре он учился играть сам, либо ему показывали какие-то аккорды. Вот сейчас я хочу пригласить на эту сцену замечательного артиста, мультиинструменталиста Тимура Ведерникова. Привет, Тим.

Тимур Ведерников: Привет.

– Я никогда у тебя не спрашивал, а ты самоучка или нет?

Т. В.: Я тоже не учился, и аккорды мне показывали. Самоучка, как Визбор и Томми Эммануэль. Мне кажется, нормальная компания.

– Вообще да. Тимка, конечно, от скромности не умрет. А кстати, Визбор, отправляясь в гости, никогда не брал с собой гитару. В отличие от тебя.

Т. В.: Не, не, не, не, не. Я тоже перестал брать гитару.

– Да ладно. Где ни встречу, все время с гитарой.

(Песня «Когда придет мой пароход».)

– Я вот единственное не помню, ты, по-моему, делал трибьют Визбора?

Т. В.: Да. Когда я еще играл в группе «Гроссмейстер», мы были на самом деле одними из первых, кто делал эту историю, – когда берется трек Визбора, мы его чуть-чуть выравнивали и играли под него с «Гроссмейстером» инструментальный аккомпанемент. И как раз получалось, что Визбор играет с группой «Гроссмейстер». Так что я-то с Визбором уже поиграл. Мы и рэп читали с Визбором. Хочешь покажу, как это выглядит?

– Давай.

Т. В.: Давай попробуем. Друзья мои, вы помните: «Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях, встретимся с тобой». Главное вот это – «бой». Вы поняли, да? Давай, давай и поехали.

(Зачитывает рэп-версию песни «Милая моя».)

Ну примерно так это было.

– Спасибо, Тим.

Как настоящий поэт, Юрий Визбор в молодости ну и, наверное, уже впоследствии обращался к любовной лирике. И первое стихотворение о большой любви он написал в пионерском лагере. И когда мама обнаружила его замечательные вирши, она вложила ему в тетрадку с утра, когда он уже обнаружил, книжку под названием «Все, что нужно знать о сифилисе». Мама была врач, предостерегла своего сына о будущих последствиях. А у нас на «Квартирнике» «Тринадцатое созвездие».

Дмитрий Судзиловский: Здравствуйте все.

– Я как понимаю, ты с Таней Визбор знаком?

Д. С.: Да, да. Знаком с 90-х годов. Первые эфиры «Тринадцатого созвездия» были на радио «Россия», как раз приглашала Татьяна. Это было несколько раз.

(Поют песню «Леди».)

– Большая смелость спеть эту песню, потому что это самая длинная песня Юрия Визбора. А длинная знаешь почему, да?

Д. С.: Потому что она писалась не один год. Она была дописана потом, я знаю.

– Тогда рассказывай.

Д. С.: Нет, нет, на этом моя подготовка заканчивается.

– Он начал писать ее в 79-м году, закончил в 81-м. Два года, и столько куплетов. Я видел, что Дима, конечно, пел по памяти. Это опять же доказывает близкое знакомство с Татьяной Визбор.

Мало кто знает, что любимым инструментом Юрия Визбора был аккордеон. У них во дворе жил фронтовик, который здорово играл на аккордеоне, и Юре захотелось научиться. А в музыкальной школе, куда его отвели, было только фортепьяно. Оно его страшно обломало, и учиться на аккордеоне он не стал. Вот сейчас выйдет команда, у которой любимый инструмент тоже аккордеон – «Голос Омерики»! Слушай, а скажи, приглашали вас на Грушинский фестиваль?

Александр Воробьев: Мы сами писали туда заявку, много раз, но не пущают.

– Таких или вообще?

А. В.: Я не знаю, у них какой-то там свой междусобойчик, или, видать, грушами не вышли.

(Песня «Охотный ряд».)

– Скажи, а почему выбор именно этого произведения?

А. В.: Потому что я центровой чувак, а это одна из, как по мне, крутых песен про Москву и про вот…

– И вообще.

А. В.: И вообще, да. В принципе.

– Кстати, такая маленькая ремарка. У Саши Розенбаума тоже есть песня «Охотный ряд», помните, да.

А. В.: Ну да.

– И там была такая фраза: «И Окуджава тихо поет, Охотный ряд. Охотный ряд». Поклонники Визбора разорались страшно, и он переделал слова. Здесь: «И Окуджава песни Визбора поет, Охотный ряд, Охотный ряд».

А. В.: Да, да, да.

– Юрий Визбор родился, кстати, в семье командира Красной Армии. Отец был из Литвы, и фамилия у них была Визборас. Но так как пролетариат не сильно врубался в окончание фамилии «ас», то он просто стал Юрием Визбором. И сейчас я хочу пригласить на эту сцену человека, который тоже вырос в семье военных. Должен был стать военным, но стал отменным музыкантом – это Александр Маршал.

Александр Маршал: Должен был быть, но не стал. Спасибо, Жень, еще раз за приглашение, мне очень приятно быть в этом замечательном здании, и тем более с моим давнишним другом, с которым сколько мы знакомы?

– Лет 40 с чем-то.

А. М.: Да, и сегодня особенный случай, почему? Потому что для меня песни о Великой Отечественной войне – это нечто особенное в моей жизни и творчестве. И сегодня мы отдаем дань памяти замечательном человеку, которого звали Юрий Визбор. Давайте ему поаплодируем!

(Аплодисменты.)

Песня, которую я сейчас исполню, знаменательна для меня вдвойне, потому что называется «Виталий Палыч». А моего отца звали Виталий Палыч. И когда я исполняю эту песню, вспоминаю своего батю, который уже ушел из этой жизни, но мне его очень-очень не хватает. Это был военный летчик, командир учебной эскадрильи, сделавший больше пяти тысяч вылетов на пилотаж.

(Песня «Виталий Палыч».)

– Вспомнил