Игры менталистов. Ловушка памяти - Татьяна Андреевна Зинина

жарко, страстно, именно так, как мне хотелось. И ускорил темп, доводя нас обоих до звёзд.

Когда волны наслаждения отступили, я обнаружила себя лежащей на плече Эйтана. Прижалась к нему теснее. А потом приподнялась на локте и посмотрела на своего мужчину.

‒ Доброго утра, любимый, ‒ проговорила улыбнувшись.

‒ И тебе доброго утра, Бель. Как ты себя чувствуешь? Голова не болит? – спросил с искренним беспокойством.

‒ Всё прекрасно, ‒ ответила, чувствуя себя совершенно счастливой. – Утро с тобой – это всегда счастье.

Но Эйт почему-то не спешил улыбаться, а в его взгляде промелькнула печаль. Потом он и вовсе сел и, взяв меня за руку, тоже помог разместиться удобнее.

‒ Бель, ты помнишь, что было вчера? – задал он странный вопрос.

Вчера? Я задумалась. Точно был дождь, я даже умудрилась промокнуть. Кажется, упала в лужу.

Взгляд упал на правое запястье, туго перемотанное бинтом. Левое выглядело так же, но боли я не чувствовала. Снова посмотрела на Эйта… и вспомнила, как именно получила эти раны, а затем и все события, произошедшие после. Улыбаться сразу расхотелось.

Эйт понял ответ по моему лицу.

‒ А помнишь, что согласилась выйти за меня замуж? – спросил он, а в голосе звучала провокация.

‒ Конечно, ‒ ответила, усмехнувшись. – И помолвку нашу тоже прекрасно помню.

И вот после этой фразы у меня словно наступило просветление. Я на самом деле вспомнила тот вечер. Это был настоящий великосветский приём со множеством гостей. Мои подружки на нём явно чувствовали себя неуютно. Но со мной рядом неотрывно находился Эйтан, который не дал мне ни малейшего шанса заскучать. Родители не смогли приехать, но в письме дали своё согласие на наш брак. Зато герцог и герцогиня Бестерли присутствовали на празднике, и они приняли меня, позволили стать невестой их сына. Как же счастлива я была в тот день. Думала, что скоро выйду замуж за самого лучшего мужчину в мире, самого нежного и самого любимого. И… даже представить себе не могла, что мы с ним расстанемся… да ещё и на шестнадцать лет.

‒ Бель, ‒ позвал Эйтан, чуть сильнее сжав мои пальцы. – Лучше проговаривай то воспоминание, в которое окунаешься. Так проще.

Я кивнула. Хотя мне совсем не хотелось сейчас погружаться в прошлое. День нападения я тоже вспомнила, но, к счастью, почти сразу тогда потеряла сознание, а очнулась уже в больнице. И вот там со мной рядом постоянно находился Эйт. Уходил только на несколько часов днём, потому что не мог оставить службу. Но вёл он себя странно. Выглядел растерянным и очень виноватым.

Нашу последнюю ночь я тоже вспомнила. Как и утро, после которого всё для меня изменилось. Хотя, не только для меня, для нас всех.

‒ Скажи, ‒ спросила я, не отпуская его руку. – Каково было отдать меня другому?

‒ Он любил тебя и пообещал увезти подальше от столицы, защитить, ‒ ответил Эйтан, а в глазах стояла боль. – Я каждое мгновение убеждал себя, что это правильно, что так для тебя будет лучше. Но в глубине души всегда знал, что совершил самую большую ошибку в своей жизни. Но я не смог отпустить тебя окончательно, Бель. При первой же возможности мчался в Брихт, чтобы хоть издалека посмотреть на тебя. И однажды увидел твой округлившийся живот. Он был маленьким, но уже заметным. Вот тогда-то и осознал, что потерял тебя окончательно, пути назад нет. И едва не спятил от этого осознания. Если бы не Дей с отцом, империя, скорее всего, получила бы тронувшегося менталиста с пугающим уровнем дара. Хорошо, что они успели принять меры раньше, чем я окончательно слетел с катушек.

Придвинувшись ближе, я обняла его и уложила голову на плечо.

‒ Всё это давно в прошлом, ‒ сказала, стараясь его ободрить. ‒ И знаешь, чудо, что мы с тобой всё-таки встретились снова.

‒ К этому чуду приложил руку мой отец. Он, оказывается, неплохо знаком с ректором университета, в котором ты раньше работала. И именно он попросил намекнуть тебе про то, что в Императорскую академию магии требуется историк, да и твоему сыну там точно будет интересно.

‒ Тогда нужно непременно поблагодарить лорда Фрайла, ‒ улыбнулась я. – Даже не знаю, как. Внучку ему, что ли, родить? А то у него только внуки, и ни одной девочки.

В глазах Эйта сначала отразилось неверие, а потом его сменил самый настоящий восторг. Не думала, что его реакция на мою шутку окажется такой бурной. И уж точно я не предполагала, что он примет её всерьёз и наотрез откажется слушать оправдания и отговорки.

Это утро стало для нас особенным. Первым, которое мы встретили, будучи в ладах с нашим прошлым и настоящим. Оно будто бы было наполнено любовью и нежностью. Мы много говорили, много целовались, кровать покинули только к обеду. На допрос и вовсе не пошли, решив отложив это на завтра. Благо хоть капитан Истер на сей раз проявил небывалое терпение и не стал никого за нами посылать. А вечером и вовсе явился к нам сам, принёс вино, пирог, и даже извинился передо мной за своё предвзятое отношение.

Он-то и поведал о том, почему вообще Вероника Терес, взявшая при поступлении в академию девичью фамилию матери, решилась мстить Эйту только на четвёртом курсе. Оказалось, что до этого она действительно была в него влюблена. А нынешним летом мать познакомила её с дядей, который умудрился сбежать с каторги. Он-то и рассказал ей, что именно Бестерли виноват во всех её бедах. Накрутил девчонку так, что её любовь к декану превратилась в жгучую ненависть. Вероника поклялась отомстить. А ушлый родственник только подсказывал, как это лучше сделать. Он хотел, чтобы племянница добилась расположения Эйтана, вышла за него замуж, а потом подстроила гибель. Такая месть казалась ему самой правильной. Ведь давала немалое наследство и титул. Но всё сразу пошло не так. Вероника старалась, искала новые и новые способы. А потом появилась я, и у неё всё пошло наперекосяк.

Питера она обманула. Наплела ему про чистую светлую любовь, говорила, что её оклеветали. Он поверил, даже помогал ей прятаться. А она после очередной совместной ночи сняла с него артефакт от ментальных воздействий и сделала своим рабом.

Парню предстоит довольно долгое восстановление после такого грубого вмешательства в сознание, но с ним всё обязательно будет хорошо. А вот сможет ли он после этого верить девушкам ‒ очень сложный вопрос.

Артефакты-усилители дара Веронике давал дядя.