Сладкие черные волны - Кристина Перес

– Невозможно идти под Темной Луной, – рявкал капитан королю, подняв густые брови. Девушка отметила, что его акцент в иверникском был больше, чем у Тристана. – Но если Рогатый захочет, мы достигнем Монвику до Самониоса.

При упоминании Рогатого Моргавр поднял кусок кости – нет, рога, – который висел на кожаном шнурке у него на шее, и поцеловал его.

Правая рука Бранвен дернулась в ее перчатке. Как Тристан относится к Новой Вере? Она краем глаза взглянула на него. Что он подумает о Руке Бриги? Мог ли он согласиться с тем, что Бранвен был призвана как создавать, так и уничтожать? Она сделала несколько глубоких вдохов.

Король Энгус положил руку на плечо капитана.

– Иверия и Керныв рассчитывают на то, что вы благополучно доставите принцессу.

– Я знаю, ваше величество, – ответил Моргавр, открыто встретив взгляд дяди Бранвен.

Тристан улыбался людям, его обаяние было поразительным. Он покорил всех в замке Ригани – кроме Эсси и Кина. Бранвен вздрогнула, вспомнив о телохранителе, но тут же вытеснила его образ в гнетущую пустоту.

– Надеюсь, Морги не слишком треплется, король Энгус, – весело сказал Тристан, шлепнув старого моряка по спине.

– Вовсе нет, – сказал король. – Давайте перейдем к деталям.

– Позволь мне познакомить тебя с леди Бранвен, капитан Моргавр, – сказал Тристан, представляя девушку капитану.

– Я – одна из сопутствующих путешествию мелочей, – сказала она.

Моргавр от души рассмеялся и поклонился.

– Это честь для меня служить вам в роли капитана во время путешествия через Море Мечты.

Бранвен наморщила нос.

– Море Мечты?

– А ты думаешь, мы в Керныве называем его «Иверикским»? – усмехаясь, произнес Моргавр.

– Нет, думаю, вовсе нет, – ответила она.

«В Керныве многое будет по-другому».

Повернувшись к королю, Бранвен присела в реверансе:

– Добрый день, ваше величество.

– Бранвен. – На привычно суровом лице Энгуса появился намек на улыбку.

Моргавр поймал взгляд короля.

– Мы должны отправиться в плавание, пока еще есть какой-то дневной свет, сир. Экипаж будет беспокоиться, если мы выйдем после сумерек. – Он постучал по рогу.

– Моряки и их суеверия! – рассмеялся Тристан.

– Принц Тристан, море похоже на женщину, непостоянную и склочную. Если нарушишь ее правила, то не предскажешь, что она будет делать.

– Капитан Моргавр, – вмешалась Бранвен, – женщина относится к мужчине так же, как мужчина относится к ней самой.

Он снова рассмеялся и похлопал себя по животу.

– Смею сказать, ты будешь очень хорошим дополнением ко двору короля Марка, моя леди.

– Я уверен, что так и будет, – согласился король Энгус. – Леди Бранвен – гордость Ивериу.

Изумлению девушки не было предела. Король был сдержанным человеком и редко хвалил племянницу. Она не сомневалась, что это искренне.

– Спасибо, ваше величество. Я постараюсь оправдать ожидания.

– Король правит, но его подданные удерживают его у власти, – сказал он, отвечая на ее взгляд. Ее нервы натянулись. Знал ли он о Кубке Любви? – Один мудрец сказал мне об этом однажды. – В его голосе почувствовалась нотка привязанности. – Его звали лорд Кэдмон.

Бранвен сглотнула. Возможно, королева доверяла мужу больше, чем она думала. Наверное, это редкость, чтобы монарх признавал, что стабильность его правления покоится на чужих плечах?

– Мой отец был действительно мудр. – И впервые в своей жизни Бранвен посмотрела на короля Энгуса не как на почти бога, а как на человека. Со своими правилами и неуверенностью в том, все ли он делал правильно для своих подданных. Должно быть, ее отец очень уважал его.

– До свидания, племянница, – сказал он.

В последний раз она присела перед ним, низко и грациозно.

– До свидания, мой король.

Через плечо она увидела тетю. Та улыбнулась Бранвен и беззвучно произнесла: «Другой мир защищает тебя».

Пронесся ветерок и сдул слезы с лица Бранвен. Она покинула Тристана, попрощалась с королем и поднялась по трапу. Одна нога, а затем другая, – ее последнее ощущение иверикской земли. В глубине души она знала, что больше никогда не вернется в Ивериу. Но она всегда будет защищать ее.

Каюта, которую Бранвен должна была делить с Эсси, была элегантно задрапирована бордовым бархатом, вытканным Нойрин. Но она была маловата и явно рассчитана на одного пассажира, а не на двоих.

Вещи Эсси были уже в каюте. Бранвен едва нашла место, чтобы положить свои.

Какой-то моряк, лет двенадцати, стоявший у дверей, поклонился ей:

– Мы отплываем, моя леди. – Он беспокойно посмотрел на нее.

– Что? – спросила Бранвен, не понимая, что он сказал. Было такое впечатление, что у парнишки во рту каша, хотя он прилагал усилие, чтобы говорить на ее языке.

Веснушчатое бледное лицо кернывмана мгновенно покраснело. У него был странно большой нос.

– Мы отчаливаем, – повторил он.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Как тебя зовут? – спросила она.

– Кадан.

– Спасибо, Кадан, – сказала Бранвен, вставая. – Как сказать «спасибо» по-кернывски?

– Мормеркти, моя леди, – ответил он, и на его лице появилась застенчивая улыбка.

Она улыбнулась в ответ:

– Мормеркти, Кадан.

Мальчик поклонился, все еще улыбаясь, и поднялся по скрипящему трапу на палубу. Бранвен быстро бросилась за ним, не желая пропустить последний взгляд на Иверикский берег.

Она увидела, что Эсси стоит на дальней стороне судна, отвернувшись от берега и наблюдая за Каданом, как белка, снующим за такелажем.

Начался прилив, солнце светило. Прямо под волнами светились «волосы русалки». Бранвен обняла кузину.

– Ты повернулась спиной к Ивериу? – спросила она.

Не взглянув в ее сторону, Эсси произнесла:

– Я предпочитаю открытое море. Ивериу уже отвернулась от меня.

– Это неправда, кузина.

– Ты – единственная, кто никогда меня не бросает, Бранни. Я поняла это сейчас. – Она глубоко потянула носом воздух. – Он не пришел. Диармайд не пришел за мной.

Бранвен знала, что он и не может прийти, и все же ее сердце по-прежнему болело за кузину. Она хотела бы успокоить ее боль, сказать ей, что через несколько недель она будет счастлива замужем и даже не вспомнит имя Диармайда.