Африканская охота для дам - Мария Жукова-Гладкова

– Все наверх! – рявкнула я.

– Дуй сама, – промычал в хлам пьяный Афганец и опустился на пол. Володя пристроился рядом с ним, обняв Лешку за плечи. Они попытались завести какую-то песню, но я не поняла, какую, так как уже летела по коридору со взведенным автоматом. Сашка несся за мной. А наверху продолжалась драка и крики.

Вылетев в коридор, мы увидели кучу-малу: по полу катались пятеро – четверо белых мужчин и Верка. Все дико орали, в основном матом. Чернокожих молодцев нигде не было видно.

– Прекратить! – рявкнула я командирским голосом.

Но никто из пятерых и не думал заканчивать схватку. Кто с кем сражался, понять было сложно. Я решила: главное – спасти Верку. Мужики перебьются. Поэтому прицелилась в мужскую руку в длинном белом костюмном рукаве (Серега в любом случае был в футболке с коротким) и дала по ней одиночный выстрел.

Мужик заорал так, что деревянные стены задрожали. Я испугалась: не обрушатся ли? Ведь африканцы строили дом, не рассчитывая на крики пьяных или раненых русских, а то и пьяных и раненых одновременно.

Но стены не обрушились, а раненый мужик от кучи-малы отвалился. В ней осталось четверо персонажей. Я решила, что мне следует стрельнуть еще разок, но, пока прицеливалась, сынок подскочил к дерущимся и очень ловко огрел прикладом одну из голов. Обладатель головы из кучи тоже вывалился. Остались трое.

– Лана, сними с меня этих козлов! – завизжала снизу Верка – она оказалась под Серегой и еще одним типом, мне неизвестным. – Я бесплатно никого на себе держать не намерена!

Я не стала напоминать Верке, что она уже взяла в этом доме предварительную оплату и вполне могла бы подержать на себе и четверых, но требовалось спасать также и Серегу, которого пытался придушить третий мужик, причем занимался он этим процессом, лежа на Верке. В Серегиных силах справиться с ситуацией я была уверена гораздо меньше, чем в Веркиных. Поэтому, подражая Сашке, перевернула автомат и заехала прикладом по голове паломника – это был он, как я теперь поняла. Но голова у него оказалась крепкая, и он, в отличие от батюшки, не отключился после первого удара. Но тут подоспел Сашка и врезал пару разочков своим прикладом. Трех ударов все-таки оказалось достаточно, сразу же подключилась Верка и столкнула мужика с себя.

– Веревки тащите! – рявкнула я на членов нашей группы. Сашка с Веркой повиновались мгновенно – нам уже не раз приходилось связывать разных типов, Серега же лежал на полу, раскинувшись на спине, и тяжело хватал ртом воздух.

А в коридоре, покачиваясь, показалась испанка.

– Веревка нужна! – крикнула я ей, но, казалось, Мария меня не услышала.

Она неотрывно смотрела на лежавших на полу мужиков и, как сомнамбула, приближалась к ним. Первым на ее пути попался Серега, только она не узнала в нем одного из спасителей, приняв за одного из мучителей, и врезала ему ногой. Пыталась попасть по самому дорогому, однако не устояла на ногах, и удар пришелся Сереге в бедро, после чего маркиза рухнула на парня. Серега взвыл, одним движением могучей руки откинул испанку на несколько метров, и она приземлилась аккурат на простреленную мною руку паломника. Паломник вернулся к жизни и завопил, затем каким-то образом узнал маркизу и вознамерился совершить над нею насилие, о чем сообщил во всеуслышание.

Я не могла этого допустить, подскочила к ним и врезала прикладом автомата по простреленной руке, с которой испанка уже скатилась на пол. Мужик опять отключился. Для профилактики я дала по разику прикладом и двум другим врагам. Тут как раз показались Верка с Сашкой. Веревку они не нашли, воспользовались покрывалом, которое уже нарезали на куски. Сын с подружкой стали связывать батюшку, испанка, сидевшая на полу, поняла, что они делают, и вознамерилась помочь. Мы на пару с ней занялись одним из паломников. Маркиза с большим удовольствием брала его голову в руки и шмякала ею о деревянный пол, приговаривая что-то на своем родном языке. Я испанского, к сожалению, не знаю, поэтому перевести не могу. Могу только сказать: она явно получала от этого удовольствие – на лице у нее было написано райское наслаждение, словно только что заглотала пяток конфет «Баунти». Как все-таки приятно помучить ближнего, который недавно мучил тебя! И кто только подставляет вторую щеку?.. Мне на своем веку таких людей встречать не доводилось.

Вскоре все трое были связаны, Серега пришел в чувство и сидел, потирая бедро, правда, на Марию он не обижался. Я на всякий случай заметила, что ему следует выпускать пар на батюшке и паломниках – если ему вообще хочется выпустить пар.

– Да нет, кулаки я сегодня уже хорошо почесал, – сообщил Серега, зевнул и сказал, что теперь ему надо выпить. Верка любезно подсказала местонахождение спиртных напитков.

Услышав это, батюшка оживился и завопил, что мы не имеем права его грабить и что он заявит на нас в полицию.

– Валяй, – сказала я. – Им будет очень интересно побеседовать с маркизой. Не сомневаюсь: она это дело просто так не оставит.

Батюшка тут же сник. Испанка же с большим интересом рассматривала каждого из своих тюремщиков, словно впервые их увидела. Я на всякий случай уточнила этот вопрос. Выяснилось, что они заходили к ней только в масках.

Значит, собирались отпускать?

– И что вам было нужно от бедной женщины? – спросила я у Кирилла.

– Неужели непонятно? Ты же русская! Должна бы сразу сообразить.

– Я сообразила: бабки. Но почему вы прихватили именно ее? Здесь что, мало других туристов? Гораздо более обеспеченных. Или вам нужна была беззащитная женщина, приехавшая в Замбару без сопровождения мужчины?

Батюшка неопределенно пожал плечами. Не дожидаясь от меня команды, Верка хорошенько врезала ему ногой в кроссовке. А нога у Верки крепкая, во многих драках испытанная.

Кирилл завопил истошным голосом. Опять очнулся раненый. Я решила, что мне все-таки нужно заняться его рукой, и велела Сашке посмотреть, где тут аптечка. Второй паломник подсказал ее местонахождение и вежливо попросил принести ему что-нибудь от головной боли. Мой ребенок удалился, а я пока разрезала перочинным ножом пропитанный кровью рукав и осмотрела рану. Мужик сверлил меня ненавидящим взглядом.

– Ерунда, – сказала я ему. – Пуля прошла насквозь. Я не в первый раз стреляла.

– Не сомневаюсь, – пробурчал мужик.

– А вы в самом деле медсестра? – спросил второй паломник. Теперь и я узнала его – по голосу. Это он летел с нами в одном салоне самолета и выступал с комментариями!

– В самом деле.

– И на войне были?

– Была.

– На какой она была войне? – очухался батюшка.

Я пояснила и заметила: даже если бы пуля и не прошла насквозь, а застряла, я смогла бы ее извлечь без особых проблем. Верка сообщила собравшимся, что я с успехом извлекала пулю из ее священного тела, и даже немного оголилась, чтобы показать откуда. Правда, тут же напомнила мужчинам: демонстрация ее священного тела стоит денег, и указала сколько именно. Верка также продемонстрировала и часть своего обнаженного бюста – и батюшка со здоровым паломником облизнулись. Даже раненый почувствовал себя лучше, у него явно участилось дыхание.