Вы все жжете! Часть 1 - Бронислава Вонсович

— О, об этом можешь не беспокоиться. Шарль прискачет сюда, как только ректор отпустит, — уверенно заявил призрак. — Не в его интересах, чтобы тебя обнаружили запертой в архиве. Что подумал бы Фурнье, не успей Шарль бросить на тебя полог? — Он гнусно захихикал. — Наверняка, что у вас роман. Тайный роман. А еще — что ты используешь его в своих целях, интригуя ради де Кибо.

Странная призрачная логика несколько удивила.

— Почему использую я, а не Шарль? Вдруг он таким образом мстит Антуану? И как я могу интриговать в пользу де Кибо в академическом архиве?

— Имея на руках секретную информацию, можно много чего получить, — неопределенно ответил призрак. — Ладно, огонек, об этом мы можем поговорить в другом месте и в другое время, а пока нам нужно провести время с максимальной пользой. В конце концов, дело Валери — вот оно, только руку протяни…

— И сразу появится ректор и ужасно обрадуется, увидев меня здесь. Дело могут смотреть только Лиденинги, вы не забыли, Ваше Величество?

— Я — нет, а вот ты что-то забыла, огонек. Мы это уже использовали с панелью в потайном ходе, которая с частью меня признала тебя Лиденингом.

Он отделил крошечный комок эктоплазмы, я опять обзавелась призрачной перчаткой и остро почувствовала, что это не та деталь туалета, которую леди стоит носить постоянно, если она сама не призрак. Перчатка была холодной, скользкой и ужасно неприятной, а еще придавала ощущение неуверенности и незащищенности, достаточное, чтобы не торопиться хвататься в этом месте вообще за что-то.

— Давай же, огонек, — нетерпеливо напомнил о себе Франциск, — вспоминай, зачем мы вообще сюда пришли. А то постоишь еще пару минут и окончательно уверишься, что исключительно ради свидания с Шарлем. Признаю, он неплох, но с учетом того, что вы оба несвободны, рекомендую тебе сначала выйти замуж, а уж потом крутить интрижки. И не пытайся прожечь взглядом, — хохотнул он. — Призраки несгораемы.

Какая жалость, что призраки не только несгораемы, но и в принципе неубиваемы. Все же Франциск временами совершенно несносен.

— Не собираюсь ни с кем крутить интрижки, тем более с Шарлем, — заявила я неприятным высокомерным тоном а-ля Вивиана. — У меня есть жених, и это не он и не Альвендуа. Вы, как шамборский монарх, пусть и давно покойный, должны радеть за супружескую верность и подавать в ней пример, чтобы потом не размышлять о причудливых зигзагах наследственности.

Призрак издал звук, больше всего похожий на обиженное сопение. Но сопение и призрачное существование несовместимы, поэтому я посчитала, что, если уж нашел в себе силы на имитацию, вряд ли он столь обижен, как хочет показать.

— Не ценишь ты хорошую шутку, огонек. — Франциск подплыл к нужному шкафу и погладил корешок. — Давай же узнаем, чем отличилась Валери.

Поскольку один член нашей компании уже попался, не хотелось следовать его примеру. Франциску ничего не грозит: его никто не видит и не слышит, хотя при желании, с помощью артефактов, обнаружить можно. И не только обнаружить, но и отловить, как недавно и произошло. Но о нем нужно знать или хотя бы догадываться, чтобы отлавливать. Я же — вот, вся на виду, и артефактов не надо, и сбежать не получится.

— Вы уверены, что не засекут?

— Совершенно, огонек. Срабатывает, только если открывает не Лиденинг. Ты же теперь частично я, а значит, Лиденинг. Так что не отлынивай. Вдруг там что важное? Тогда к возвращению Шарля нужно все просмотреть и вернуть на место, чтобы он ничего не узнал. Если он не хочет делиться с нами информацией, мы тоже можем о чем-то умолчать.

Последний аргумент оказался решающим, и я с неохотой, но потянула папку со стеллажа, раскрыла и сразу же зажмурилась в ожидании бьющей по ушам сигнальной сирены. Срабатывания не случилось, но тишина была недолгой.

— А красивая у меня выросла дочь, — с удовлетворением сказал Франциск. — Вся в меня.

Эти слова заставили удивленно открыть глаза, поскольку, на мой взгляд, Валери могла быть либо красивой, либо вся в папу, если, конечно, призрак внешне был таким же при жизни. Девушка на изображении действительно была красивой, хотя некоторое семейное сходство угадывалось. На первой странице также были указаны годы учебы, выбранная специализация — артефакторика. А еще тема диплома, жуткое зубодробительное название которой я даже прочитала не с первого раза, а уж повторить не смогла бы ни за что. Оставалось надеяться, что к концу обучения либо я начну с легкостью оперировать подобными терминами, либо выяснится, что они подбираются исключительно для принцесс, чтобы показать остальным сложность и неповторимость исследования. Интересно, сама Валери могла без запинки хотя бы прочитать, чем она занималась?

— Листай дальше, — налюбовавшись изображением, предложил Франциск. — Посмотрим, была ли она столь же умна, как я.

— Да уж, скромность не самая сильная ваша сторона, Ваше Величество.

— Пф. Скромничают пусть те, кому отличиться больше нечем, — отрезал он. — А если есть чем похвалиться, почему бы этого не сделать? Хотя бы перед тем, кто слышит, если уж в биографии такая ерунда написана, что удивительно, почему меня не придушили раньше.

— А вас придушили?

— Мне почем знать? Я же говорил, не помню. — Франциск взглянул так, что я почувствовала себя дряхлой особой с провалами в памяти, в то время как я просто предположила, что к нему начали возвращаться утраченные воспоминания. — И вообще, смотрим личное дело, не отвлекаемся.

Я перелистнула страницу, и монарх выразился совсем не по-королевски. Прямо скажем, в доме дяди и тети так выражался только конюх, и то когда был уверен, что его никто не слышит. Но поставить призраку в вину неделикатность не хотелось, поскольку даже я выдохнула:

— Чтоб его орки взяли!

Его — это королевского мага, по требованию которого содержимое личного дела Валери Лиденинг было полностью изъято из архива академии и ныне хранилось у него. И спрашивается, зачем мы рисковали, если в результате обнаружили пустышку? С таким же успехом и с большим удовольствием я могла сидеть сейчас на состязаниях и болеть за Бернара, а не переживать, вернется ли за мной Шарль. Я пролистнула еще пару страниц, но они все были девственно чисты. Что бы ни содержалось в личном деле Валери, оно было надежно скрыто во дворце от посторонних лиц, пусть даже эти посторонние лица облачались в фирменные лиденинговские перчатки.

— Зря только подвели мажонка, — мрачно вынес вердикт Франциск. — Уверен, нам бы непременно пригодилась его неприкосновенность в другом месте. Ладно, огонек, посиди здесь одна, я пока выясню, как там Шарль и скоро ли его ждать. А заодно вдруг услышу что-нибудь интересное?

Ради разнообразия всосался он в этот раз в потолок, и я некоторое время любовалась на болтающиеся королевские ноги. Впрочем, этого развлечения меня очень быстро лишили, и я осталась одна в пустом и тихом архиве. Папку Валери я поставила на место, предварительно еще раз посмотрев на портрет. Почему-то показалось, что она кого-то напоминает, но сколько я ни пыталась понять кого, так и не смогла.