Идеальная помощница - Татьяна Николаевна Гуркало

Спустя некоторое время, когда Милан уже устал бродить по странному месту с лужами, каменной кладкой, серым мхом и громким эхо, он каким-то чудом набрел на дверь. С виду — обыкновенную и даже не сильно старую. Дверь была из светлого дерева, с вычурной медной ручкой и, о чудо, открывалась. На радостях офицер даже издал неприличный звук.

Света за дверью, увы, не было.

Там оказался круглый зал с засыпанным песком полом. Наступать на этот песок было страшновато, вдруг еще ниже провалишься, поэтому шел Милан странно, сначала проверяя ногой не проваливается ли. А еще он шел долго, глядя только под ноги. И чуть не врезался лбом в неожиданно появившуюся стену. Да и врезался бы, если бы на ней что-то не блеснуло.

— Маги, — неодобрительно проворчал Милан, рассмотрев непонятный рисунок, сложенный из геометрических фигур и разных закорючек. — Везде у них грязь, мох, пыль, зато картинку не забыли нарисовать. Надо же.

Сморщив нос и плюнув на картинку, красовавшуюся посреди заросшей мхом, плесенью и грязью стены, он пошел вправо. Показалось, что оттуда тянет сквозняком. И шел, по ощущениям, очень долго. Ноги чем дальше, тем сильнее проваливались в песок. В какой-то момент Милану даже показалось, что сейчас его затянет. Но в конце этого похода он сумел выйти к лестнице. Узкой настолько, что ему пришлось развернуться едва не боком, зато ведущей вверх. Закончилась эта лестница низенькой дверкой, вполне успешно открывшейся и самостоятельно закрывшейся, слившись со стеной. И за этой дверкой хотя бы луж и песка уже не было. Что не могло не радовать.

— Упорство мне поможет, — мрачно провозгласил Милан и пошел дальше.

Некоторое время, сам того не понимая, он ходил по кругу. Потом заметил, что в одном месте стена чуть чище, словно с нее стряхнули излишки грязи, и принялся в это место долбить с упорством дятла. И упорство было вознаграждено — это место действительно оказалось очередной дверью. За которой оказался подвал. С бочками, разным хламом и даже кроватями.

Побродив немного по подвалу, убедившись, что с наскока выйти из него нереально, Милан сел на одну из кроватей в узкой каморке. Посидел. Потом полежал, вытянув уставшие ноги. А потом и вовсе заснул.

И вот в таком виде, спящего на древней кровати без матраса и белья, его и нашла целая толпа сердитых магов. Которые до этого, разыскивая живое, находящееся вдали от остальных обитателей крепости, натыкались то на прогуливающих занятия учеников, то на крыс, а однажды и вовсе на какую-то одичавшую кошку, попытавшуюся с перепуга всех исцарапать и покусать.

Чего уж они там орали и махали руками, Милан не понял. В то, что пропадал больше суток, сначала не поверил, по ощущениям он бродил по подвалам максимум полдня. А отвечать на их хамские замечания не стал из принципа. Потому что, во-первых, они его все-таки нашли и вывели из своих безумных подвалов. А во-вторых, большинство оравших были женщинами, а с женщин какой спрос? Особенно с тех, которым работать приходится. Не нашли себе способного их содержать и терпеть мужа, теперь вот разоряются. Срывают злость на ком попало.

Судя по выражению лица лекаря, больше всего на свете он хотел обозвать пациента идиотом и выставить его вместе с группой поддержки. Или не поддержки. Тут как посмотреть.

Но выставлять кого-то из кухни было бы с его стороны слишком самонадеянно. Вести пациента в свой кабинет — безнадежно. Потому что спасатели увяжутся следом и, в лучшем случае, продолжат свой веселый спор в коридоре за дверью. Траться еще на них, препятствующие звукам амулеты используй.

Пациент, к счастью, вел себя смирно. Ему сказали сядь, ешь, пей и не мешай. Он сел и ест. И на манипуляции лекаря только изредка косится с подозрением. На спорщиков он косился чаще. Там тема была интереснее.

— Этого типа немедленно надо выгнать, он в любой момент может попытаться что-то разрушить! — настаивала полная магичка.

— Никто моих людей не будет никуда выгонять! — истерил Меньес и грозно тряс кулаком. — Вы не имеете права! Вы это все выдумали!

Предмет спора топтался с ноги на ногу и виновато улыбался. Выглядел он добродушным простачком, которому неприятно, что он невольно стал причиной этого скандала

— Выдумали?! — почти прорычала грозная женщина и шагнула вперед с таким выражением лица, что шарахнулись и Меньес, и предмет спора, и две мечтательные особы, тоже изображавшие проверяльщиков школы, но вечно где-то пропадавшие. — Этот тип аферист! Я потом еще проверила, его даже из той сомнительной организации выгнали за аферу! Этот придурок пытался воспроизвести ритуал! Древний ритуал из тех, которые, возможно, вообще никогда не работали, просто выглядели красиво и устрашающе! Потому что придумали их такие же аферисты, тянущие с наивных королей деньги! И этот тип еще и учеников чьих-то втянул, хотя как раз ученикам туда и дорога, жадные идиоты!

— Деньги, — задумчиво сказал пациент и посмотрел на предмет спора. Почесал затылок. Загадочно улыбнулся.

— Хоть ты молчи! — раздраженно велел ему лекарь.

Пациент послушно продолжил есть, но на афериста все равно косился. С этакой задумчивостью. Словно размышлял, а не объединиться ли с ним и не попытаться ли вытянуть немного золота у очередного наивного короля.

Только где же они по нынешним временам такого найдут?

Хотя, можно ведь и не зарываться. Можно к купцу пойти, такому, не шибко богатому, зато верящему в разную ерунду. Такие часто оплачивают попытки заполучить древние тайны и на этом обогатиться.

Лекарь тряхнул головой. Какая только ерунда в голову не лезет, когда отвлекают разные нехорошие личности.

Чем закончился спор полной дамы и истеричного Меньеса, лекарь не узнал. Пациент как раз съел и выпил все, что нужно было в него запихнуть ради восстановления сил и баланса — одной магией тут не справишься. И лекарь повел его отдыхать. В каморку за старой лабораторией. Там была такая же старая кровать. Но учитывая, что пациенту сейчас лучше послушно полежать, а не спускаться с холма, чтобы добраться до наемного жилья, и такая кровать для него благо.

Впрочем, он и не спорил. Всю дорогу о чем-то старательно думал.

Послушно лег, отвернулся к стене и застыл в такой позе.

Лекарь покачал головой и ушел.

А пациент лежал себе, лежал. Довольно долго лежал. И дышал размеренно.

Потом аккуратно развернулся, сел и стал прислушиваться.

Очень тихо надел снятый мундир. Подкрался к