Ледяной бастион - Алексей Бессонов

Лорд Скрипка, упокоенный в регенерационную колбу, мучительно зашевелил головой и скрипнул зубами. Ариф радушно улыбнулся, и встав из кресла, потрепал его по обвислой щеке. Раненый глухо вскрикнул. Подойдя к одному из белых стенных шкафов, Ариф привычным движением распахнул его дверцу – навстречу ему тотчас выехала прямоугольная кювета с блестящими предметами, похожими на хирургические инструменты. Тонкая, чуть смугловатая рука с изящным перстнем зависла над ними, пошевелила в руздумье пальцами.

Поймав взгляд своего друга, Роберт едва заметно кивнул в сторону извивавшихся в ремнях Сэнборна и Лабински. Ариф прикрыл один глаз.

Они знали, что им делать, когда-то их этому учили. Двое, уже сейчас проявлявшие признаки отчаяния, не выдержат пытки и скажут все, что знают – но страшнее пытки может быть ее созерцание…

Кириакис выдернул из кюветы странной формы щипчики с заостренными губками и решительно повернулся к лорду Питкерну – могучему, крупнотелому парню с густой черной шевелюрой, сверлившему его презрительным взглядом своих серых глаз. Из всей шестерки он казался самым мощным и, по-видимому, наименее чувствительным.

Ариф наклонился. Шипчики мягко сомкнулись на указательном пальце правой руки пытуемого, и он зарычал, извиваясь в ремнях, мускулы притянутой к полокотнику руки вздулись так, что широкие ленты, казалось, не выдержат его нечеловеческих усилий. Ариф слегка сдвинул шипцы и резко выпрямился, не выпуская их из рук. На белый пол упала крошечная капелька крови. Питкерна выгнуло дугой, он уже не мог кричать – он просто хрипел, закатив глаза, изо рта лезла кровавая пена.

– Роббо, возьми инъектор, – буднично произнес Ариф, швыряя щипцы на пол, – кажется, он сейчас сдохнет… еще минута – и у него начнутся конвульсии.

Роберт распахнул находившийся рядом с ним шкаф и вытащил сверкающий пистолет. Ствол инъектора прикоснулся к шее слабо хрипящего Питкерна, и он тотчас же обмяк, распластавшись в кресле безвольной куклой. Кэтрин присмотрелась: на его пальце запекалась каплей крови едва заметная ссадинка, едва ли способная вызвать такой крик даже у ребенка. Сыворотка боли сделала свое дело.

– Кто следующий? – Ариф уже стоял посреди бокса с хирургическим зажимом в руке. – Ноги у вас не болят, и болеть не будут – но, кажется, сейчас у вас заболит все остальное. Посмотрим, кто раньше сдохнет?

– Что вам от нас нужно? – Лорд Сэнборн говорил с тем же острым акцентом, что и Нина Новак, и сейчас его речь казалась немного неразборчивой, он запинался и выплевывал согласные. – Что вы хотите знать?

Ариф крутнул зажим в пальцах.

– Кто из вас старший эмиссар? Кто наделен правом вещать от имени ваших хозяев, горган? Кто? – его голос неожиданно взлетел вверх и ударил по гладким стенам бокса, словно хлопок мокрого бича.

– Я… – по щекам Сэнборна потекли слезы. – И лорд Менделл… мы с ним…

– Это они! – визгливо выкрикнул Лабински, извиваясь в попытке заглянуть в глаза Арифу. – Это они, это все они! Мы здесь случайно… нам заплатили, нам просто хорошо заплатили!!! Я вам все расскажу, все расскажу!..

– Заткнись, – мрачно оборвал его Роберт. – Продолжайте, Сэнборн. Что находится в том грузе, который сушится на орбите? Очередная крупная партия дерьма? Все тот же горганский синтетик?

– Три тонны, – всхлипнул тот. – Все упрятано среди обычного товара: там всякая мелкая техника… вычислители, оперативные комплексы для банков и крупных офисов.

– Кто был получателем?

– Корпорация «Бифорт Мекеник»… они просили немного подождать с выгрузкой, у них тут возникли какие-то проблемы…

– Где все это производится? – спросил Ариф. – На Тротиусе?

– Они считают, что связь с Тротиусом может быть опасна, поэтому все цеха мы построили на Эндерби. Оттуда товар перебрасывается на Октавию, а далее – в Объединенные Миры и дальше. Мы шли с Октавии…

– Кому принадлежит производство? Кто прикрывает все это дело?

– Администрация Эндерби не лезет в дела святого Сайласа, – прокашлялся вдруг Менделл Скрипка.

– И, следовательно, крышу держит местный предстоятель? – поинтересовался у него Ариф.

– Святой Сайлас готов принять под свою руку любого, кто хочет помочь его детям в построении справедливого порядка.

– Знаем мы ваши порядки, – не выдержал Роберт, – на скотном дворе порядка больше… какого черта вам понадобился Герхард Райделл?

– Хозяевам не нужно падение мира… раньше срока, – ответил Сэнборн, приходя постепенно в себя. – Вы можете быть для них слишком опасны, поэтому Райделла нужно было остановить. Сперва мы хотели использовать его в качестве шпиона, но потом поняли, что это невозможно. Бифорт слишком суров, здесь очень трудно работать. Вам нужны имена тех, кто готов сотрудничать с нами уже сегодня?

– Чуть позже, – усмехнулся Роберт. – Вы, конечно же, знаете, с кем сейчас имеете дело?

– Ваш отец для нас страшнее, – скривился Сэнборн. – Мы не знаем, почему, но горган его боятся. Нет, они никогда не говорят об этом напрямик – они вообще говорят только намеками, и их всегда трудно понять, но вашего отца они очень боятся. Они боятся его усиления… и поэтому им нужен человеческий мир в том состоянии, в котором он существует сегодня, со всеми его противоречиями и… и вытекающими из них конфликтами.

– Возможно, их пугает Корвар? – предположил Ариф. – Или мощь Орегона за нашей спиной?

– Корвар далеко. Даже если Корвар решится придти на помощь своим человеческим союзникам, он не успеет, и ему придется смириться с фактом. Мир изменится… все мы займем подобающие нам места.

– Да, – охотно согласился Роберт, – и большинство из нас – на том свете. Вам, вероятно, это нравится? Впрочем, исходя из основных тезисов вашего движения это даже нормально, не так ли? Ведь вы проповедуете общность и стадность, если мне не изменяет память… общее имущество и общий труд, так? А кто не согласен – тем лучше умереть. А как же, интересно, индивидуализм в качестве исторически подтвержденной движущей силы человека?

– Милорд, – перебил его Ариф, – сейчас не время для дискуссий. Скажите мне, Сэнборн, и вы, Скрипка: кто еще, кроме известных на Эндерби отцов вашей веры, находится в непосредственном контакте с горган?

Менделл Скрипка вздохнул и закрыл глаза.

– Как мы умрем, милорд? – спросил он.

– Это будет зависеть от вас, – сухо ответил Роберт. – Совершенное вами преступление поистине беспрецедентно и при этом настолько чудовищно, что ни я, ни кто либо иной из числа людей не вправе предоставить вам прощение. Но выбирать вы можете, и этот выбор за вами – говорите…

Ариф сидел в глубоком кожаном кресле, прикрыв рукой глаза. Роскошный салон командира «Валькирии» был слабо освещен парой коричневатых бра на стене, и по углам помещения залегли глубокие тени. Круглый стол, стоявший в метре от освещенной стены, был плотно заставлен пустыми чашками из-под кофе и рюмками с недопитым коньяком, в одном из свободных кресел валялся инъектор с последней оставшейся в нем дозой стабилизатора. За бортом спящего линкора начинался рассвет.