Приманка для моего убийцы - Лорет Энн Уайт

– Оливия, – произнес он напряженным шепотом. На его лице был вопрос, в глазах – тревога. – Что ты делаешь?

Из ее глаз хлынули слезы. Она попыталась вырваться, одновременно раздвигая бедра над ним, чтобы захватить гладкую горячую головку его члена. Предвкушение, гнев, страх, все смешалось в ней, когда она крепко зажмурилась и опустилась на его член, все шире раздвигая бедра, опускаясь по горячему твердому стержню все ниже и ниже. Она ахнула, ощутив его внутри себя. Не обращая внимания на боль, она вобрала его в себя до предела, пока не прикоснулась к нему самой сокровенной своей частью. Оливия ощутила сладостное, восхитительное извержение влаги, когда привыкла к его размеру. Это была изысканная, возбуждающая боль, которая сводила с ума, увлекая на вершину наслаждения.

Прерывисто дыша, Оливия начала расстегивать пуговицы мягкой фланелевой рубашки Коула, продолжая двигаться вверх и вниз по его члену. Пуговицы отлетели, застучали по деревянному полу, некоторые закатились под диван. Оливия двигалась все быстрее. Она становилась все более влажной, все более скользкой, все более горячей. Она провела ладонями по груди Коула, наслаждаюсь жесткостью волос, тем, как они узкой полосой спускались к чреслам, где создавали еще более жесткую, пружинистую массу. Прикосновение этих волос к внутренней поверхности ее бедер разжигало огонь, а мягкость яичек восхитительно ощущалась ее ягодицами.

В следующее мгновение Оливия как будто ослепла, мышцы ее влагалища сжались вокруг его члена, словно тиски, умоляя о разрядке. Она задвигалась еще стремительнее, еще быстрее, ее ладони скользнули Коулу на плечи, ногти впились в его кожу. Краем сознания она ощутила его крупные руки на своих обнаженных бедрах, эти руки пытались контролировать ее, пытались замедлить ее движение. Остановить ее. Но она переборола его. Сейчас она доминировала и владела им. Каждым движением бедер она стирала прошлое, пока не застыла. Ее спина выгнулась.

В ушах нарастал шум.

Оливия откинула голову назад, и мышцы неожиданно расслабились во взрывном спазме, охватившем все тело, заставляя громко кричать и хватать ртом воздух, пока она не обессилела.

Оливия рухнула на обнаженную грудь Коула. Ее лицо было мокрым от слез, сердце билось часто-часто, кожа стала скользкой от пота. Оливия дрожала всем телом.

Коул обнял ее, удержал.

Потом, очень медленно ее сознание начало проясняться. Она застыла.

Его член все еще был внутри ее. По-прежнему твердый. Но он не двигался.

Реальность обрушилась на нее вместе с холодом тревоги. Оливия подняла голову, посмотрела ему в глаза. Коул взял ее лицо в ладони и принялся рассматривать его в фантастическом, мигающем свете северного сияния, льющемся через окно. По его лицу пробегали тени от деревьев.

Коул по-прежнему не сделал ни одного движения для собственного оргазма.

Она сглотнула, осознавая, что Коул почти полностью одет. Она сама была в свитере и носках, джинсы спущены и держатся на одной ноге.

И хотя при таком освещении Оливия не могла рассмотреть выражение его глаз, она это почувствовала. Беспокойство. Вопросы. И ощутила, как его член стал мягким.

Ее охватило смущение.

Стыд.

– Лив, – прошептал Коул.

В отчаянии она попыталась подвигать бедрами, чтобы вернуть ему былую твердость.

– Не надо, пожалуйста. Подожди. Позволь мне отнести тебя в постель. Я хочу быть с тобой там. Как положено. Я хочу, чтобы в моих объятиях ты была полностью обнаженной.

– Просто… – Она сглотнула, пытаясь напрячь мышцы влагалища. Из ее глаз катились слезы. – Просто кончи… Пожалуйста… Вот так…

Оливия изо всех сил старалась оживить его умирающую эрекцию, вращала бедрами, у нее в груди копилось рыдание. Пожалуйста, пожалуйста.

Она почувствовала, как его пенис выскользнул из нее.

– Пожалуйста… – Оливия продолжала сжимать мышцы, пытаясь удержать его в себе. Но не смогла. Слезы снова покатились по ее щекам.

Коул крепко удержал ее за бедра.

– Оливия! Прекрати.

Ее тело задрожало.

Он ее не хочет. Он не кончил. Его эрекция пропала внутри ее… Она убила его желание.

Как убила желание Этана, внушила отвращение собственному мужу, который не мог кончить, когда смотрел на нее.

Оливия слезла с Коула. Прыгая на одной ноге, сунула другую ногу в джинсы. Эмоциональные стены закрылись. Холодные, прочные. Безопасные.

Коул сел, потянулся к ее рукам.

– Лив, иди сюда. Пойдем к тебе в спальню.

Оливия не могла.

У нее уже не осталось той храбрости, которая была еще минуту назад. Она чувствовала себя униженной и не способной полностью раздеться, показать ему себя и свои шрамы. Она не могла открыть ему, что была Сарой Бейкер.

Она потеряла рассудок, была не в своем уме. Ее ослепило что-то иррациональное. Как она могла пожертвовать восемью проклятыми годами ради кратких мгновений жаркой похоти?

Оливия сделала шаг назад, застегивая джинсы. Спутанные волосы свисали ей на лицо.

– Это было ошибкой. Пожалуйста, уходи.

Она была готова сломаться. Она забыла о собственных принципах, о контроле. Стена между Сарой и Оливией, прошлым и настоящим, была тоньше стекла, покрытого трещинами, и эти трещины разбегались во всех направлениях. Преграда вот-вот разлетится на куски. Оливия не позволит Коулу увидеть это.

– Послушай меня, Оливия, я знаю, что…

– Прошу тебя, иди к черту. Сейчас же!

– Нет, – сказал Коул, впившись в нее взглядом. – Это не было ошибкой. Ты напрасно винишь себя. Объясни мне, что происходит.

– Ты абсолютно ясно дал мне понять, что происходит. Ты даже не смог трахнуть меня. А теперь будь добр, сделай одолжение и не унижай меня еще больше. Просто уйди. – Оливия швырнула Коулу его куртку. Она приземлилась у него на коленях.

– Дело не в этом.

– Вот как? А в чем тогда?

Коул встал, застегнул «молнию» на джинсах.

– Не притворяйся. И не пытайся свалить все на меня. – Он потянулся к ее руке, но Оливия резко отступила назад и налетела на стол. В ее глазах заплескалась паника.

Проклятье. Вот это точно было ошибкой. Большой ошибкой.

– Послушай меня. Я хочу заниматься с тобой любовью, медленно, в твоей постели. Я хочу провести с тобой всю ночь, а не сражаться. – Коул указал на диван. – Ты не меня хотела. Ты трахала кого-то другого. Я был просто сексуальной боксерской грушей. Мне такого не нужно.

Оливия сглотнула, ее глаза блестели. Она была напугана.

Коул поднял обе руки.

– Все в порядке. Я ухожу… Мне просто не хочется оставлять тебя вот так, только и всего. Что бы это ни было, ты можешь мне сказать. Я помогу.