Война нелюдей - Григорий Шаргородский

— Привет, служивый, что это у вас за халабуда? — спросил Андрей, хотя сам при утверждении плана строительства распорядился укрепить входы в подземелье, но как именно это будет сделано, не проконтролировал.

— Укрепленный вход в бункер номер пять, — вытянулся вояка.

— Эвона как, ну давай, показывай.

В сопровождении не очень опытного экскурсовода князь сначала осмотрел небольшой дот, в котором прямо от входа вниз уходила крутая лестница. Спуск вел сразу на пятиметровую глубину, где он выходил в широкий тамбур, а уже потом через бронированную дверь можно было попасть в основное помещение. Еще при входе в дот князь заметил рядом с куполом большой штабель из явно старых бетонных конструкций. Теперь, попав вниз, он осмотрел потолок тамбура и понял, что если подорвать здесь заряды, то весь штабель рухнет вниз и надежно закупорит вход.

«Неплохо придумал архитектор, или это Гаврилов постарался?» — подумал он, входя в сам бункер.

Сейчас здесь были только голые стены и деревянные щиты под ногами. Эта часть помещения была подробно описана в плане, и Андрей знал, что под щитами просто земля — такой себе задел на будущее, чтобы было куда копать.

В высоту подземелье достигало двух с половиной метров, а в ширину десять. Посреди этого тоннеля шел ряд квадратных столбов-опор. Андрей только раз в жизни посещал метро и был впечатлен чувством оторванности от внешнего мира, и вот сейчас к нему вернулись былые ощущения. Увиденное порадовало князя, но ненадолго. Готовая часть убежища была небольшой — метров сто, а дальше шли работы, и, немного пройдясь, он попал прямо на поверхность, немного поплутав по лесам и дощатым дорожкам для рабочих. Дальше царила полная неразбериха, но, несмотря на кажущийся хаос, люди двигались куда-то с полной уверенностью и веселым настроением. Именно для того чтобы ощутить это настроение, Андрей и посещал иногда развернувшуюся в его городе стройку.

К «приемочной комиссии» тут же подскочил архитектор явно в надежде на похвалу, но ему пришлось разочароваться.

— Вот скажите, что вы там понастроили? — спросил Андрей, ткнув пальцем в сторону готового участка.

— Ну, — немного подвис архитектор, — то, что мы оговаривали в плане.

— Я не об этом. Скажите, зачем вы навели такую красоту на готовом участке?

— Ну мы же оговаривали.

— Да, оговаривали, но это нужно было сделать потом, когда закончим сами убежища. Вы понимаете, что, если мы не успеем спрятать всех, нам эти грядки с тротуарчиками отольются кровью?

— Э… — Архитектор застыл с таким лицом, будто ему сказали, что его дедушка был Гитлером, а бабушка маньяком-убийцей, — лицо интеллигентного человека внезапно посерело. — Боже!

— Успокойтесь, все не так плохо, — поспешил ободрить увлекшегося своей работой художника Андрей. — Но впредь помните об этом.

Отпустив архитектора, он пошел дальше, наслаждаясь ощущением всеобщего порыва «трудового подвига и всеобщего братства». К немалому удивлению Андрея, этот дух здесь действительно присутствовал. Он даже подумал, что все те разговоры о всеобщем энтузиазме на советских стройках были отнюдь не пропагандой и славяне все же способны радоваться труду.

Посмотрев на работы вблизи, князь захотел, так сказать, охватить взглядом всю стройку и направился к самому высокому зданию в городке.

По дороге к высотке Андрея перехватила Надя. В этот раз на ней был коричневый брючный костюм, в котором она смотрелась строго, но тем не менее привлекательно. В еще одном маленьком чуде — лифте — они поднимались втроем, и все это время Надя настороженно косилась на Скорпа. Несмотря на то что с момента появления у него телохранителей не прошло и суток, Надя уже явно была осведомлена во всех подробностях, и ее появление рядом именно сейчас было неслучайным.

«Хорошо, что сегодня смена Скорпа, а не Хелены. Было бы весело». Андрей улыбнулся слегка хмурившейся Наде, понимая, что ничего веселого тут нет, — его подруга отнюдь не ревнивая стерва, но она все же женщина, и без объяснений здесь не обойтись. Вчера из-за навалившихся забот они не успели поговорить об этих новшествах, а ждать до следующего вечера Надя явно не собиралась. Выйдя из лифта и пройдя мимо любопытной бабушки, которая зачем-то выбралась из своей квартиры, «венценосная» пара в сопровождении охранника полезла на крышу.

С верхотуры открывался прекрасный вид на город, что не могло не заинтересовать Гаврилова, — как результат, прямо по центру крыши, опираясь на будочку выхода, выросла смотровая вышка с вооруженным мощным биноклем пограничником. Кивнув вытянувшемуся бойцу, Андрей подошел к краю крыши и посмотрел вниз.

То, как преображался город в преддверии смертельной схватки с эльфами, больше походило на подготовку современного спецназовца, а не средневекового рыцаря: вместо тяжелого панциря — разгрузка и легкий кевларовый бронежилет; вместо монолитной стены — сеть мощных дотов и убежищ, а также дополнительные огневые точки в городе. Это решение было общим, а инициатором обсуждения стал Бургомистр. Гена сразу предположил, что даже при наличии большого количества боеспособных мужчин полностью защитить периметр города не получится. Поэтому он предложил впустить врага внутрь, но сделать это так, чтобы эльфы никому не могли навредить. Два часа споров, во время которых несдержанный Мазай даже пару раз выматерился, выдали новую стратегию обороны: все нонкомбатанты, включая мужчин, в принципе способных воевать, но не имеющих специальной подготовки, уходят в убежища. В этом случае бойцы Гаврилова в дотах и превращенных в малые крепости домах будут иметь большую свободу маневра. Конечно, от идеи защитного периметра никто не отказывался — как только появится возможность освободить людей от устройства убежищ, начнут натягивать проволочные ограждения и перед сетью дотов, и за ней. Таким образом создавалась своеобразная ловушка для тех, кто проникнет за периметр. Для постройки проволочного периметра не хватало только людей и времени, а материала было с избытком — на станции нашлись немалые запасы «егозы», да и новый перерабатывающий заводик клепал колючую проволоку из металлолома, постепенно наращивая скорость.

Также от дотов, которые были расположены на расстоянии ста метров друг от друга, к центру города шли подземные ходы. Эта задумка архитектора — совершенно невоенного человека — решала проблему пополнения боезапаса и эвакуации раненых.

Андрей постарался представить, как будет выглядеть его город после реконструкции, и понял, что пригрезившаяся картинка ему не понравилась.

«Надо поболтать с архитектором и попытаться сделать из этой смеси концлагеря и бастиона что-то удобоваримое. Если, конечно, мы выживем», — мысленно вздохнул князь, сам не понимая, откуда в душе завелась нотка неуверенности. Все вокруг кипело, казалось, еще пара дней — и уже ничто не сможет угрожать Княжескому, даже эльфы. Но Андрей чувствовал, как теряет нить происходящего. Он не был готов к таким высотам на социальной лестнице и, что самое главное, к такой ответственности, поэтому боялся, что там, куда не достает его взгляд, может появиться уязвимое место.