Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово - Юлия Славачевская

– Спасибо, Леля, – буркнул Магриэль, стараясь не вывалиться из седла.

Собачки уселись под деревьями и раззявили голодные пасти, ожидая, когда туда хоть что-то свалится.

– Это я о кьяфардах, – обрубила я, закусывая губу, – если кто не понял. – И повернулась к местному. – Вы бы не могли убрать своих милых песиков? А то у нас эльфы пугливые и со страху над животными издеваются. Вон куда доиздевались… – кивнула на повисших ближе к верхушке эльфийских скакунов.

Пришлый охотник коротко кивнул и свистнул, подзывая своих питомцев. Собаки тяжело вздохнули, с безмолвной тоской покосились на ускользнувшую добычу и поплелись к хозяину, по дороге принимая вид нормальных псов.

– Ты не думай, – первым спустился Лелик. – Это не из трусости. Просто у наших кьяфардов на генном уровне заложена неприязнь к эльдроукильской породе собак. Их специально вывели для стаскивания всадника с коня.

– Да я думала-то, собственно, совсем о другом, – повинилась я. – Насколько вы спятили и где взять смирительные рубашки в количестве трех штук. – Тут я вспомнила, что мы не одни, и, пока остальные два древолаза спускались, снова обратилась к местному. – Здравствуйте, – улыбнулась я ему. – Вы не подскажете, далеко ли до замка Коррадо?

– Что вы ищете там, путники? – звучным низким голосом сказал мужчина, так напомнивший мне лесника. – В этот мэнор не приходят от любопытства или скуки. – И поднял голову.

О мой бог! Я чуть с Моня не рухнула, даже завидно чуточку стало: какой необычный типаж, просто южный образец мужественности! Мужчина лет сорока – сорока пяти, вылитый Робер Оссейн в фильме «Анжелика». Чернявый, с жгуче-черными глазами, густыми соболиными бровями. Гладковыбритое выразительное лицо с классическими чертами. Даже шрам его сильно не портил, точно такой же, как в фильме – грубый рубец через всю щеку и с насечкой на брови. Пальцы на правой руке искалечены, мужчина прихрамывает на левую ногу. Точно, как с него графа Жоффрея де Пейрака рисовали.

Правда, куртуазности в поведении охотника ноль, присутствия леди словно не замечает. Да уж, бывший солдат явно не дамский угодник. «Зато держится скромно, – отметила про себя, – без надменности и с достоинством. И готов помочь». – Заметив, что подо мной забеспокоился Монь, незнакомец сразу приблизился и молча взял его за повод, поглаживая морду зверя и успокаивая.

– Мы по делу, – не стала углубляться я в подробности. Нечего с посторонними лясы точить – переговоры буду вести только с генералом.

– Приветствую тебя, Несгибаемый Коррадо, – склонил в поклоне голову перевоплотившийся паос, успев ссадить с себя маму Муму. – Какие новости в твоих землях?

Коррадо?! Это он и есть тот самый?.. Я про себя ахнула: ну надо же, как удачно попали!

– И тебя приветствую, правитель паосов Къяффу, – вернул такой же уважительный кивок равного мужчина, стягивая головной убор и пряча в сумку. – В моих владениях все благополучно. Надеюсь, ты можешь сказать то же самое про свои. – Скрытая гордость, обаяние и пронзительная печаль в глазах: эх, милый, кто ж тебя так приложил?

– И я приветствую тебя, Несгибаемый! – скатилась с Моня шмырг и покатилась к Коррадо. – Прими мое уважение за Лассимскую битву!

– Ар’Инна! – ласково улыбнулся диэр, показав белоснежные зубы. – Рад видеть тебя. Новый питомец?

– Гав-гав, – пробормотала я, раздумывая о шрамах последнего кандидата. Лично мне бы в мужчине они не помешали, а даже наоборот. Но кто его знает, насколько у Лилит развит эстетический вкус. Вдруг его вообще нет?

– Это мое солнышко, – подтолкнула меня к нему няня. – Такая славная девочка!

Меня смерили равнодушным взглядом и кивнули:

– Так по какому поводу вы ко мне? – Лениво ткнул рукой в сторону эльфов. – Никак ушастые все же сочли для себя возможным подучиться воинскому делу?

Эльфы переменились в лице, но в драку лезть не торопились.

– Мы и так великие воины, – снова вздернул нос оскорбленный Магриэль, резким движением головы перекинув свою длинную косу через плечо. Но вспомнил, с кем разговаривает, и тут же пошел на попятный: – После вас, конечно.

– Конечно, разумеется, – кивнул Коррадо, еле заметно дернув уголком рта. – Так все же, какова причина вашего визита?

– Гарем? – влезла Миримэ, внимательно изучая диэра.

– У меня нет гарема, – спокойно ответил мужчина. Все так же лениво смерил меня взглядом с головы до ног и припечатал: – А жене князя тем более не пристало шляться по чужим гаремам! – И снова вернулся взглядом к эльфийке. Понравилась она ему, что ли? Не дай-то бог, он последний кандидат.

– Да, собственно, и не шляюсь, – скривилась я. Потом посерьезнела и выпалила: – Ладомиру нужна ваша помощь!

– Ближе к истине, – жестко сказал Несгибаемый, каменея лицом. – Впрочем, вести подобные разговоры здесь я не намерен, слишком много посторонних ушей. – Усмешка и выразительный взгляд в сторону эльфов. – Прошу в замок Крейнц Коррадо! – Он показал рукой направление.

При ходьбе Коррадо слегка сутулился, да и хромота давала о себе знать. Если не смотреть на его лицо, издали он выглядел стариком.

Чтобы нам было легче идти и мы быстрей попали в его дом, диэр раздвигал кусты и деревья магией, прокладывая прямую дорогу. Хм, интересный способ дорожного строительства.

После пройденных по диэрской дороге полкилометра нам открылся прекрасный вид на… нет, то был не просто замок. Скорее всего, это монументальное сооружение походило на хорошо укрепленную военную крепость.

Крепостная стена – не самая высокая, метров семь или восемь, довольно труднодоступная, и стоит на скале. Стена сделана гребенкой, с выступающими ребрами башенок, я не поленилась посчитать – их ровно двадцать четыре, симпатичных полукруглых башенок, насаженных на длинный хребет основания каждая.

Над башенками реяли флаги благородной расцветки триколор: наполовину глубокий синий с легким оттенком фиолета, на оставшихся двух четвертях – серебряный и изумрудно-зеленый с серебряными мелкими огонечками.

Перед входом, над главными воротами на щите изобразили герб владетеля замка: золотой венок на темно-синем поле, висящий на двух копьях и подпираемый двумя саблями, внутри затейливая вязь золотого текста на фоне пурпура. Честно говоря, я ее не разглядела, да и не пыталась. Но паос не подвел, тихо шепнул перевод: «Всегда верен!»

Сам замок, как любезно рассказал нам хозяин, отстраивался далеко не единожды. Последний раз двести лет назад помещение донжона и пристройки серьезно пострадали от пожара. Теперь фундаментом нынешнему замку стал весь первый этаж предыдущего здания.

Наконец мы проникли за крепостные стены. Внутри мне понравилось. Здесь все цвета воспринимались непередаваемо сочными, как на лубочной картинке, и чистыми, словно слеза или хрусталь. Все казалось необыкновенно ярким: небо, солнце, трава, даже стены!

– Магия диэров, – восторженно шепнул один из ушастых, и с ним все согласились.