Дело ГКЧП - Валентин Варенников

А наш народ, приученный за 70 лет Советской власти ко многим гарантиям, которые обеспечивает государство, даже сейчас продолжает наивно в это верить.

Мне понятны были слова Ельцина (я их читал только недавно), когда он с гневом с трибуны Дома кино громил Горбачева, называя его изменником, говорил, что он развалил страну, что предал свой народ. Я был полностью с ним согласен — обвинение справедливое. Но мне совершенно не понятен ход дальнейших действий. Да, надо было избавиться от Горбачева — загубил страну. Но почему был избран Беловежский вариант? Ведь ненависть и презрение к предателю не должны были в итоге обернуться против народа — новым предательством.

Почему Российское государство не поддержало Государственный комитет по чрезвычайному положению, который выступал не против Ельцина и других руководителей республик, а против политики Горбачева?! То есть против того же, о чем говорил и Ельцин. Логичнее было согласовать эти действия, а не идти на временный блок с Горбачевым. Ведь в итоге уникальное государство было окончательно развалено лишь потому, что надо было Ельцину избавиться от Горбачева.

Это мне совершенно непонятно. Я был против любого развала страны.

Еще одна проблема. У нас в СССР существовала одна партия — КПСС. Являясь партией, она составляла и государственную структуру (так сложилось исторически). Возник вопрос об исключении ст. 6-й из Конституции. Статью убрали, но ведь вместе с этим нарушили и управление страной, ее экономикой. Мы же вместо этого стержня, вокруг которого строилась вся государственность, ничего не создали.

Это было сделано умышленно. Такой шаг был направлен на развал государства, а не только партии.

Мало того, к этому добавляется многопартийность. Наша страна не имела враждующих классов, у всех интересы общие. Если нет классов, то логично вообще не иметь никаких партий. Ленину потребовалась партия единомышленников для решения политических задач. Но уже во второй половине XX века нам никаких политических задач решать не требовалось. И народ вполне мог бы опираться на Советы и общественные организации, которые бы смогли заниматься и социалистической идеологией.

Но мы пошли вроде по демократическому, а фактически ложному пути многопартийности. Что же в итоге приобрели? Усилили центробежные силы и в угоду Западу разнесли страну в кровавые клочья. И даже на этом не успокоились.

Верно народ говорит — ГКЧП был обязан не допустить развала государства. Это можно было сделать только отстранением Горбачева от власти, чего, к сожалению, не произошло.

В итоге хочу отметить следующее. В следственном изоляторе «Матросская тишина» мне было предъявлено первое обвинение. Цитирую:

«Варенников является одним из участников заговора с целью захвата власти и группы лиц, захвативших власть, т. е. подозревается в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» статьи 64 УК РСФСР.

Основанием для задержания Варенникова является тяжесть совершенного им преступления, и, находясь на свободе, он может воспрепятствовать установлению истины по уголовному делу.

Уже тогда на этом документе я написал: «Не считаю себя участником заговора и цели захвата власти не ставил, Варенников».

То есть с первого часа моего ареста я уже четко и ясно заявил, что в никаком заговоре я не участвовал (его попросту не было) и тем более цели захвата власти не ставил, ни я, ни другие. У всех власти было достаточно.

Характерно, что уже в письме Генпрокурору Степанкову 31.08.91 г. (т. е. через неделю после ареста) я писал: «Никогда ни у кого и мысли не было о захвате власти. Наоборот, всегда стремились к укреплению существующей власти и спасению страны от катастрофы».

И сколько бы в последующем ни проходило допросов, сколько бы все новых обвинений мне ни предъявлялось, я никогда не сомневался в своей невиновности. Даже наоборот, чем дальше шло следствие, тем больше я убеждался в абсурдности предъявленного мне обвинения, как и обвинения ГКЧП в целом, а также в том, что к истинным виновникам разрушения страны, изменникам Родины и предателям нашего народа меры приняты не были.

В то же время Генеральная прокуратура РФ не желала признать свою ошибку, она маневрировала и продолжала обвинять вопреки закону, который гласил: «Общественно опасное противозаконное деяние может быть признано преступлением только тогда, когда Оно совершенно виновно». Тем не менее Генпрокуратура на каждом листе Обвинительного заключения пишет, что якобы каждое наше, и мое в том числе, действие совершено умышленно и с ущербом для государства.

Но вся трагедия состоит в том (и об этом говорят все дела), что отсутствует само преступление. Поэтому я и не мог его совершить, разумеется, если рассуждать с позиций логики. А если с позиции морали» то я вообще не способен на преступление. А суд все оценит с позиций права.

Таким образом, мое заявление о моей невиновности, на мой взгляд, обоснованно. Я не считал и не считаю себя виновным.

Но я с горечью и с глубоким сожалением переживаю чувство неисполненного долга — я не все сделал, как и мои товарищи, чтобы не допустить развала нашей Родины. В этом я каюсь.

Искренне надеюсь, что Военная коллегия Верховного Суда РФ оценит все показания объективно и вынесет справедливый приговор».

* * *

Фактически последнее слово писалось накануне и в ночь перед заседанием, поэтому оно недостаточно отшлифовано, но главное я постарался изложить.

И вот наконец наступил день вынесения приговора. Снова раздается уже привычная команда: «Встать, Суд идет!» Мы все встаем. Судьи в мантиях с суровыми лицами (так мне показалось) вышли на свои места, но не сели. Председательствующий генерал Виктор Александрович Яськин начал зачитывать текст приговора. На это ушло целых полчаса! В документе одно за другим отметалось обвинение, сфабрикованное Генпрокуратурой.

Чем дальше читал приговор В. А. Яськин, тем больше становилась моя уверенность, что все может окончиться благополучно. Наконец В. Яськин произнес: «Суд приговорил…» — и сделал паузу. У меня сердце оборвалось. Как же так? Вроде все обвинения отметены и вдруг — «приговорил!». Но, оказывается, существует такая судебная формула и она употребляется независимо от меры наказания или вывода суда.

Итак, вот текст приговора от 11 августа 1994 года: «Именем Российской Федерации Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего генерал-майора юстиции Яськина В. А.,

народных заседателей генерал-майора Подустова В. И. и контр-адмирала Юрасова Н. П.,

при секретарях майоре юстиции Сокерине С. Г., капитане юстиции Зинченко В. И. и старшем лейтенанте юстиции Неустроеве В. С.,

с участием государственного обвинителя — старшего военного прокурора Главного управления по надзору за исполнением законов в Вооруженных Силах полковника юстиции Данилова Л. Б. и защитника-адвоката Штейнберга Д. Д.,