Чужие. Геноцид. Чужая жатва - Роберт Шекли

Джулия вспомнила, как уверяла Стэна, что с ней ничего не случится. В этот раз, как по закону подлости, ей действительно не повезло. Разве она могла догадаться о том, что Халил знает о Гиббермане? Девушка явно недооценила работу службы безопасности богатого араба.

– Ладно, Халил, – сказала Джулия, – кажется, мне сегодня не повезло. Пусть твой человек отойдет от двери, и я тихо уйду.

Халил улыбнулся:

– Боюсь, это будет сделать не так просто, дорогуша.

– Ты собираешься вызвать полицию?

– Да, но для начала я хочу преподать тебе урок. Сфат!

Великан медленно шагнул к ней.

– Я так и думала. Спасибо, Халил, – сказала Джулия.

– За что?

– За то, что избавил меня от сомнений. Теперь их не осталось.

Она повернулась лицом к Сфату и сделала два шага по направлению к нему, а Халил тем временем скрестил руки на груди, улыбаясь в ожидании начала веселья.

Сфат поднял руки, сжав их в кулаки, согнул колени и расставил ноги. Джулия узнала стойку саудовских каратистов. Однако у этой техники были свои ограничения. Сфат, скорчив зверскую рожу, двинулся вперед с грацией, которую трудно было ожидать от человека таких габаритов. Оказавшись на нужном расстоянии, он резко выбросил вперед левую руку, сложив пальцы в форме ястребиного клюва.

Джулия была к этому готова. Нырнув под летящую в ее сторону руку, она коротким резким движением ударила Сфата по левой коленной чашечке. Он успел повернуться, и от этого сила удара оказалась меньше. Тем не менее этого хватило, чтобы свалить громилу. Он тяжело рухнул, и Джулия набросилась на него.

Но на этот раз он застал ее врасплох. Падение на пол оказалось поддельным. Когда она подскочила к нему, он по-кошачьи выбросил вперед руки и ноги, намереваясь ударить ее в солнечное сплетение. Девушка заметила опасность и успела извернуться в воздухе. Ее острый локоть ударил в солнечное сплетение противника, выбив из легких воздух. А пока он пытался прийти в себя, она откатилась от него и встала на ноги.

Ошеломленный Халил наблюдал за ними. С некоторым опозданием он тоже решил действовать. Он сделал шаг вперед, приняв классическую стойку метателя ножей. В опущенной правой руке он держал традиционный йеменский ятаган около восьми дюймов в длину с загибающимся, острым как бритва клинком, на котором были выгравированы арабские буквы. Ятаган был сделан из полотна пилы шведского производства и оснащен изящной рукояткой из рога носорога. Когда Джулия увидела это оружие, ее глаза широко раскрылись.

– Что, испугалась? – произнес Халил.

Свет блестел на клинке, напоминая взгляд одноглазого василиска.

– О, я не испугалась, – ответила Джулия, – я удивилась. Ведь рог носорога – запрещенный к продаже материал. Он настоящий?

– Конечно, – сообщил Халил, молниеносно делая ложный выпад в ее сторону. – Я всегда убиваю настоящим оружием.

– Очень рада слышать. Значит, это очень ценная вещь!

Халил резко метнул клинок. Джулия прыгнула в сторону, и ятаган пролетел слева от нее. Быстрым движением девушка подобрала оружие. Араб гортанно выругался на диалекте Омдурмана[24], но умолк на полуслове, поскольку левый локоть Джулии с силой врезался ему в лицо.

Кровь хлынула изо рта и из носа араба. Халил отшатнулся назад и заметил нож, который Джулия все еще сжимала в левой руке.

– Я приберегу его для тебя, – сказала Джулия и просунула клинок в чехол на поясе. – Должно быть, он станет стоить дешевле, если будет испачкан в крови.

Халил попытался напасть снова, но Джулия увернулась, и ответным ударом выбила арабу четыре передних зуба.

– Ты должен быть мне благодарен, – сказала Джулия. – Я исправила твой прикус и даже не взяла с тебя денег.

Халил упал, крича от боли. Он скулил и катался по полу, хватаясь за голову, а изо рта лилась кровавая пена. Джулия недобро посмотрела на него:

– Это займет тебя на какое-то время.

Девушка повернулась к Сфату. Тот уже успел встать на ноги, но пока с трудом сохранял равновесие. Однако его состояние не мешало ему по-прежнему выглядеть грозным. Если бы гнев умел убивать, Джулия умерла бы уже раз десять. Араб яростно бросился на нее и загнал в угол, прижимая к неудачной копии «Мальчика в голубом» Гейнсборо[25]. Казалось, ей некуда было больше отступать. Выкрикивая арабские ругательства, Сфат бросился на нее.

Джулия долго тренировалась, готовясь к подобным схваткам. Шен Ху понимал, что один из важных уроков, который необходимо дать девушке – это самозащита без оружия. Однако он не считал себя специалистом в этой области и поэтому отдал ее на обучение Олла Хану – круглолицему мастеру из Исфахана[26].

– Я договорился с твоим хозяином, что ты останешься со мной до тех пор, пока не победишь меня в безоружной схватке. А на это может уйти вся жизнь, дорогая, – заявил Хан, обманутый ее безобидной внешностью.

В итоге Олла Хан скончался в больнице спустя пять месяцев после этого разговора.

И теперь, когда Сфат предпринимал стремительную и необдуманную попытку атаки, Джулия раздумывала не над тем, как отбиться, а какой метод обороны выбрать. Девушке нужно было решить, до какой степени стоит вывести гиганта из строя, а это зависело от того, насколько он может оказаться ей полезным. За несколько мгновений она приняла решение, что этот большой волосатый мужчина, от которого дурно пахло, скорее, пригодится ей мертвым, чем живым. Он станет отличным примером для Халила и убедит того, что лучше прекратить сопротивление и начать сотрудничать.

Она не стала все тщательно продумывать, так как времени на это совсем не было. Джулия начала наступление и, внезапно выставив правую руку, нанесла арабу удар. Сфат резко остановился. Ее пальцы вцепились ему в глаза, а затем она просто свернула здоровяку шею. Глаза громилы закатились, обнажив белки, и он грохнулся на пол.

Джулия повернулась к Халилу:

– Ты готов к следующему раунду?

Но Халил знал, что уже достаточно получил.

– Не бей меня больше. Я – дилетант, а не боец. Я дам тебе все, что ты захочешь, – пробормотал араб разбитым ртом.

– Именно это я и хотела услышать, – произнесла Джулия.

Она схватила подушку с кровати и сорвала с нее наволочку.

– Наполни ее драгоценностями, – велела она. – И не клади туда всякий хлам, а не то я разозлюсь.

Халил, совершенно сломленный, не мог даже думать о сопротивлении. У него больше не осталось сил. Он открыл сейф в стене за кроватью и достал несколько дорогих браслетов. Затем высыпал две полные горсти камней в белую замшевую сумку и бросил нитку великолепного жемчуга, где каждая жемчужина была размером с голубиное яйцо, и среди них не было двух одинаковых. Вскоре наволочка наполнилась. Халил хотел дать ей еще драгоценностей, но она остановила его.