Тот, кто не отбрасывает тени - Росс МакКензи

яростного огневого цвета и выстрелила им в направлении ближайшей канализационной решетки. Решетка взорвалась, оставив на мостовой рваную дыру.

– Вперед! – приказала Лара Двум-Восьмеркам, который побледнел от подобной перспективы. – Не бойся, ничего там нет страшного!

Две-Восьмерки с сомнением воззрился в темноту ямы, оглянулся на Лару.

– Спускайся, а я пойду прямо за тобой, – подбодрила его Лара. – Я в этих туннелях полжизни провела…

– И поэтому отлично знаешь, что там полно всего страшного, – пробормотал Две-Восьмерки себе под нос, но послушно начал спускаться. Лара шла сразу за ним. Когда ее голова уже почти скрылась под поверхностью улицы, она услышала предупреждающий крик Роба: «Берни, берегись!» Лара поспешно высунулась повыше и увидела, что в переулок вливается целая толпа Меченых. Берни наклонилась и поспешно сунула ей в руки флакончик с заклятием.

– Держи, это световое! В туннеле пригодится!

– Но как же… Спускайся скорее! Мы без вас не пойдем!

– Нет времени, – бросила Берни. – Ступайте вдвоем, мы прикроем. Я запечатаю за вами проход.

– Берни, но…

– ЖИВО, девочка! Беги и отыщи птичку! И не подведи меня!

Лара долгое мгновение смотрела в пылающие глаза Берни – и не посмела с ней спорить. Она послушно скрылась в люке и спустилась вниз по скобам так быстро, как только могла. Едва ее нога коснулась пола, сверху послышался оглушительный взрыв, снаружи посыпались осколки кирпичей. Лара потратила несколько секунд на то, чтобы отдышаться и успокоиться. Нужно было мыслить холодно и трезво, а ее пока что трясло. Она зарядила палочку световым заклятием, нажала курок – и из конца палочки вырвался луч теплого света. Сверху, с улицы, слышались приглушенные выкрики Берни, гулкий голос Роба что-то ей отвечал. Грохот, треск выпускаемого заклятия…

Из-за спины Лары послышался кашель. Это был Две-Восьмерки, с ног до головы промокший в сточных водах. На лице его было написано глубочайшее омерзение, он старался держать руки подальше от тела, будто они были не его собственными руками, а кусками какой-то тухлятины.

– Как же здесь воняет… Ужасная вонь!..

Лара понюхала привычный спертый воздух канализации. Ну да, не благоухает, конечно. С тех пор как она была в трубах последний раз, прошла как будто бы целая жизнь… и новая жизнь Лары очень ее изменила. Она стала кем-то другим – и больше ни за что на свете не собиралась возвращаться к прошлому, к жалкому существованию в этих вонючих туннелях. Свет палочки отражался на поверхности потока нечистот, на влажных кирпичах стен. Лара взяла себя в руки, вызвала к жизни прежнюю Лару-сталкершу, которая все еще существовала где-то внутри: девчонку, которая знала каждое ответвление этих труб, могла добраться по ним в любую точку города.

Сейчас они находились под Рыбным переулком. Значит, дворец стоит к северо-западу отсюда. Лара представила карту канализации, маршрут сам собой рисовался у нее в голове.

– Ты скоро притерпишься, – обещала она товарищу. – Просто постарайся пока что дышать ртом. Пошли, нельзя терять время.

По пути Лара осознала, что не так давно она в подобной ситуации просто выбрала бы пересидеть заваруху в трубах, спрятаться до поры, пока в мире на поверхности идет чудовищная резня. Пусть убивают других, а она позаботится о себе сама… Но теперь все изменилось. Она уже не могла больше так думать. У нее были друзья, которых нужно спасать. Обязательства, которые нужно выполнять. Долг, полученный ей в наследство от мамы.

С подобными мыслями в голове и с Двумя-Восьмерками рука об руку она не чувствовала себя одинокой. О каком одиночестве может идти речь, если на ее стороне столько народа, если они рассчитывают на нее? Какое тут одиночество, если мама любила ее и обещала всегда любить, даже после смерти?

– Крепись, Две-Восьмерки. – Она взяла друга за руку. – Мы почти на месте. Все вот-вот закончится.

– Ты права, – произнес из темноты туннеля голос, который принадлежал вовсе не Двум-Восьмеркам. – Все действительно вот-вот закончится.

Звук шагов, расплескивающих поток сточных вод.

Шаги приближались.

Шаг…

Другой…

Третий…

Свет заклятия из ее палочки терялся в конце черного коридора. И из этой черноты навстречу им вышел некто. Высокий мужчина, которого Лара узнала в то же мгновение.

– Привет, девочка, – сказал Джек-без-Тени. И достал из кармана плаща длинный острый нож. Взгляд его черных глаз был острее любого лезвия. – Добро пожаловать домой.

Лицом к лицу

Все произошло очень быстро. Две-Восьмерки яростно взревел и выпустил в Джека солнечную пулю. Вихрь темноты – и Джек, увернувшись от заклятия, обернулся вороном и стрелой бросился на них. Прежде чем Две-Восьмерки успел выстрелить еще раз, ворон когтями выхватил у юноши палочку. Лара взмахнула рукой, собираясь стрелять, но не успела – следующим движением птичьи когти схватили и ее палочку тоже. Заклятие света погасло, туннель погрузился в чернильную темноту.

– Лара!

– Две-Восьмерки! Ты ранен?..

– Вроде нет…

С другой стороны туннеля снова послышалось хлюпанье шагов по сточным водам.

Шаг…

Другой…

Третий…

Две-Восьмерки сдавленно вскрикнул в темноте.

– Ни с места, девочка, – произнес голос Джека-без-Тени. – Я держу свой нож у горла твоего друга. Ничто не мешает мне завершить работу здесь и сейчас, но так получилось, что госпожа Хестер желает сделать это собственноручно. Так что поднимайся на поверхность и следуй моим указаниям, будь умницей. И даже не пытайся сбежать. Не пытайся умничать. Иначе кровь твоего дружка, которую я выпущу всю до капли, будет на твоих руках. Итак, двигайся.

Лара пошла вперед. Разум ее лихорадочно работал в поисках выхода, варианты действий – как сбежать, как спастись – бешено роились в голове, сменяя друг друга. Однако каждый вариант означал верную смерть для Двух-Восьмерок. Она не могла так поступить. Оставалось только подчиняться. По памяти дойдя до ближайшего подъема на поверхность, она полезла вверх по скобам, сдвинула люк и вышла в ледяной сумрак Вечноночи. Как ни удивительно, по центру еще горели городские фонари, улицы были совершенно пустыми. Хаос, воцарившийся в трущобах, пока не докатился до этих районов.

– Вперед, – приказал Джек-без-Тени, который следом за ней вышел на поверхность, таща с собой Двух-Восьмерок. Лезвие его ножа все еще прижималось к горлу юноши. – К храму, там, на холме.

По скользкой от наледи мостовой они поднялись к старому храму на углу улицы Пряностей. Джек-без-Тени провел их за древнее ветшающее здание на старое кладбище, огромное, полузаброшенное, как и сам храм, давно не использовавшийся и зримо нуждавшийся в ремонте. Лара перешагивала через поваленные памятники, руками отводила с дороги ветви разросшихся деревьев