Атомный пирог - Марципана Конфитюр

сумки, выходить на связь со Сталиным ежедневно, но из укромных мест; если на его звонок нельзя ответить, перезванивать через полчаса максимум. Коробочка в этом тексте именовалась «ОБЪЕКТ» — да, вот так вот, большими буквами. Угроза дать мне орден и оставить на растерзание маккартистам в случае неисполнения задания и нарушения инструкции, повторялась. От себя Николай Сидорович добавил, что по ОБЪЕКТУ можно в случае чего навести ракету с ядерной боеголовкой, но товарищ Сталин делать этого, конечно же, не будет; разве только до Элвиса вещь не доедет.

У подъезда нас ждало какое-то семейство с выгруженными прямо на асфальт железными кроватями, тюками, чемоданами, растениями в кадках и огромным, ярд на два, портретом Сталина. Николай Сидорович сказал им что-то по-русски, пожал руку отцу семейства и передал ключ от квартиры, с утра ещё бывшей «моей».

А потом мы поехали в аэропорт.

Всю дорогу до аэропорта я раздумывала: что же там в коробочке? Если Сталин это отправляет, то наверняка что-то зловещее. Но что? Голова Берии туда не поместится. Всё-таки бомба?.. Но если бы Сталин решил убить Элвиса, он просто мог ударить по его особняку межконтинентальной ракетой. Впрочем, он бы получил удар в ответ… Тогда подослать профессиональных убийц! Стоп, а что, если тогда, на концерте в Вилко, в летающей тарелке как раз и были профессиональные убийцы из СССР? Что, если тарелки действительно советские (ну да, а чьи ещё-то?) и преследование ими Элвиса как-то связано с посылкой в моей сумке? Может, там какое-то устройство, помогающее выследить артиста и затащить его в эту летающую ерунду?..

Чёрт, навредить Элвису я, конечно же, хочу меньше всего. Но и перспектива мести Сталина не радует. Кроме того, Сталин, в общем, неплохо со мной обошёлся… Помиловал и денег сколько дал вон! Может, если я сразу же сообщу Элвису, что посылка ему не откуда-то, а из Кремля, то он будет предупреждён и вооружён?.. Глядишь, сразу выкинет. Тут уж ко мне-то какие-то претензии? Я отвезла…

Нет, всё это чушь какая-то! Не стал бы Сталин доверять случайной девочке орудие убийства или шпионскую технику. Наверняка там там какая-то мелочь! Записка… А что? Записка это очень вероятно! Говорят, что у Сталина дочь есть… Конечно, всё сходится! Она влюбилась в Элвиса и хочет пригласить его в Москву!

Ну вот, это звучит правдоподобно.

* * *

Полёт прошёл спокойно и без приключений. На двух местах рядом со мной и на трёх напротив сидели мужчины с непроницаемыми лицами и военной выправкой. В окошки они не смотрели и друг с другом не беседовали: только наблюдали, как я сжавшись в ком, сижу посередине. Даже от еды эти пятеро отказались. Питаться под наблюдением десятка глаз было, скажем так, довольно непривычно. Ещё непривычнее стало, когда двое из пятерых двинулись следом за мною в уборную и стояли у ее дверей, пока я там дела свои делала.

В аэропорту Нью-Йорка они паспортный контроль не проходили и багаж не получали. Наверно, просто сразу двинули в обратную дорогу, в свою контору.

А я вышла в зал прилёта, вдохнула воздуха свободы, услышала английскую речь, увидели надписи на родном языке…

И от радости чуть не расплакалась.

Потом вспомнила про Донну и всё-таки расплакалась — от жалости к ней, от того, что ей домой вернуться так и не случилось…

Затем вытерла слёзы, отправилась к кассам.

Спросила:

— А скажите, в Мемфис (Теннесси) какой ближайший рейс есть?

66. Я звоню кое-кому

До рейса в Мемфис оставалось три часа. Ехать в город смысла не было. В общем, не видать мне ни Таймс-Сквер пока что, ни Эмпайр Стейт Билдинг, ни что там ещё есть в этом Нью-Йорке. Скоротаю время в аэропорту.

Больше всего на свете мне хотелось пообщаться со своими. Пикчерфоны-автоматы я заметила ещё когда шла к кассам. Только вот монет у меня не было: коммунисты не мелочились, и выдали мне «командировочные» десятидолларовыми бумажками. При покупке билета у меня появились однодолларовые. Теперь, чтоб добыть пару мелких монет, я купила газету.

Раз купила, то и почитаю заодно! Наконец-то нормальные новости: не мозгопромывочный ролик по телевизору у Псевдо-Элвиса дома и не пропаганда коммунистов.

Я присела в зале ожидания и развернула пахнущий свежей типографской краской лист. Так, что тут у нас?

«Исчезновение пяти братьев Рокфеллеров — правда или досужие сплетни?»

«Ископаемые снова дорожают».

«Отправка груза стали на Луну будет отложена».

«СССР распространяет ложные сведения о якобы желании американского руководства нанести удар по Северному Вьетнаму».

«Страдания народа Южной Кореи».

«Расстрел безоружной демонстрации в ГДР».

«В СССР теперь нет даже кофе».

«Поверх Берлинской стены возводится электроволновое заграждение».

«Директор ЦРУ высмеял распространяемые коммунистами слухи о причастности его службы ко взрыву на Красной площади».

Последний заголовок заинтересовал меня больше всего. В статье под ним было написано, что сталинский режим, очевидно, так замучил своих граждан, что в России возникло террористическое движение подобное тому, какое было в последние десятилетия царской власти. «Русская интеллигенция и прежде жертвовала собой в идеалистических попытках спасти народ от единоличной власти», — писали в газете. В общем, автор статьи приходил к выводу, что в России, очевидно вышли из подполья и начали мстить коммунистам эсеры. «Впрочем, не исключено, что девушка с пистолетом, вылезающая из макета бомбы, это всего лишь монтаж, — говорилось в конце. — Нельзя сбрасывать со счетов и другую версию: бомба на параде оказалась настоящей из-за разгильдяйства бюрократии в Москве. И рядом с нею кто-то закурил».

«Да уж», — подумала я и пошла к пикчефонам.

Оказалось, что все будки связи заняты. Мне пришлось постоять и подождать несколько минут, пока один из пикчерфонов не освободится. Что ж, зато подумать время было, кому именно звонить. Самое очевидное — это, конечно, родителям. Но, если честно, слышать ни отца, ни мать мне не хотелось. Если бы не их «гениальная» мысль сдать меня в психушку, я бы не вляпалась во всю эту дрянь, не подвергалась бы пыткам дурацких роботов, не травилась бы глючным лекарством, не сидела бы в советской тюрьме, не была бы вынуждена убить человека, чтобы защитить саму себя… Причём всё это время от них самих не было ни слуху, ни духу! Кажется, они не искали меня ни в психбольнице, ни вне её. Кроме того, представляю, какой разразится скандал, если я расскажу, что только что вернулась из СССР… От меня, конечно же, сразу потребуют