Толстушка под прикрытием - Дарья Донцова

отец, ни мать не пили, не курили, не ругались нецензурными словами, вели здоровый образ

жизни, занимались спортом, ходили в театры. И с материальной точки зрения у Селезневых

все было прекрасно. Они жили в просторной четырехкомнатной квартире, имели машину, дачу, летом выезжали купаться в теплом море, нормально питались, носили немного

старомодные, но качественные вещи. Идеальная семья, которую многим можно было

поставить в пример. Но, как говорится, не все мирно под оливами.

Павел Яковлевич был деспотом, а Инесса Львовна во всем подчинялась мужу. Супруге

даже в голову не приходило, что с мужем можно поспорить или просто высказать

собственное мнение.

Селезнев методично составлял для семьи расписание на неделю, и кое-что в нем не

менялось годами. Вставать предписывалось в пять тридцать, затем получасовая зарядка, ледяной душ, завтрак и – в школу. После окончания основных занятий Инесса Львовна

открывала двери театральной студии, а Павел Яковлевич приглашал детей в физматкружок.

Домой дружная семья возвращалась в восемь, ужинала и в девять отправлялась в постель. В

выходные поднимались в шесть. По субботам всегда затевались генеральная уборка

квартиры, стирка, поход за продуктами, а затем занимались спортом. Зимой после обеда шли

на каток, летом в бассейн. В кровать Лору по выходным укладывали в девять, но родители не

уходили в спальню, оставались сидеть у телевизора. Воскресенье отдавалось культурному

досугу: посещали музеи, ездили на экскурсии по городу и области, на вечер покупали билеты

в театр, консерваторию. Кино, цирк, эстрадные концерты оставались за скобками, так как

Павел Яковлевич считал, что любой легкий жанр развращает человека, отучает его думать.

Селезнев все решал за жену и за дочь. Лора даже не могла самостоятельно выбрать себе

платье в шкафу. Например, отец командовал:

– Для похода на балет тебе прекрасно подойдет бархатный сарафанчик и белая блузка. А

мама нарядится в темно-зеленый костюм.

Если вы подумали, что глава семьи жалел денег на супругу и ребенка, то ошиблись.

Шифоньеры ломились от красивой одежды, комната Лоры была завалена игрушками и

книжками. Но вещи покупал глава семьи, а он никогда не интересовался желаниями женщин, выбирал то, что нравилось ему. Лорочка с пеленок знала: просить у папочки куклу

бесполезно. Нет, конечно, он принесет Лялю, но она будет не той, что по вкусу ей. Отчего не

приобрести девочке желаемую игрушку? Однажды Лора прямо спросила об этом отца. И

услышала в ответ:

– Ты еще мала. Когда вырастешь, поймешь, я плохого не посоветую.

Павел Яковлевич никогда не кричал на родных, не бил их, не издевался над ними, а

проявлял заботу, нежность. Просто он тотально контролировал все и очень огорчался, если

что-то шло не по его плану. Такое родительское давление может превратить ребенка в

апатичное существо, из которого сформируется инфантильный взрослый человек, не

способный решить самостоятельно ни одну проблему. Но с Лорой получилось иначе.

В восемь лет малышка объявила:

– Мне не нравится имя Лора. Теперь я Лаура.

На выбор имени повлиял роман Майна Рида, который дала девочке почитать

одноклассница. Хитрая Селезнева, понимая, что дома отец отнимет приключенческий роман, глотала его на переменках и очаровалась белокурой Лаурой, с которой случилось несметное

количество приключений.

Папа огорчился, услышав заявление дочери, рассказал, что ее назвали в честь бабушки, замечательной женщины. Но девочка уперлась и демонстративно не отзывалась, если ее

звали: «Лора, подойди». Отец тоже проявил упрямство. Он не собирался сдаваться и нашел

компромисс – стал обращаться к дочке по фамилии. Вот и звучало в доме, как в классе:

«Селезнева, иди ужинать». Или: «Селезнева, отправляйся спать». Конечно, полную победу

дочь над отцом не одержала, Павел Яковлевич ни разу не произнес имя Лаура. Но начало

партизанской войны показалось школьнице успешным.

С тех пор вся жизнь Лауры – это непримиримая, глупая битва с отцом. Какой бы совет ни

давал он, дочь, подчас вопреки здравому смыслу, поступала наоборот.

И вот она окончила с золотой медалью школу, встал вопрос о дальнейшем ее образовании.

– Ты прекрасно владеешь карандашом и кистью, надо поступать в художественный вуз, –

решил папа.

Лаура усмехнулась и сдала экзамены в институт легкой промышленности. Почему туда?

Девочка очень любила рисовать, а на факультет, где обучали конструкторов одежды, брали

лишь тех, кто обладал талантом живописца.

Уже на первом курсе Селезнева поняла, какую ошибку совершила: ей вовсе не хотелось

всю жизнь просидеть в конструкторском бюро при какой-нибудь швейной фабрике. И

признала, что отец предложил совсем не глупость, надо было освоить профессию

иллюстратора книг. Но согласиться с Павлом Яковлевичем она не могла, поэтому мучилась в

ею же выбранном вузе.

Инесса Львовна умерла, когда Лаура получила диплом. Павел Яковлевич погоревал с годок

и женился на симпатичной Полине, у которой было две девочки-подростка. Родная дочь

почувствовала себя дома чужой. Нет, ее не обижали, мачеха оказалась чудесным человеком, а Аня с Машей милыми детьми. Но Лауру до колик раздражало, что новая семья буквально

смотрит в рот отцу, беспрекословно подчиняется ему. Как-то раз она посоветовала сводным

сестрам:

– Скажите отчиму хоть один раз «нет»!

– Зачем? – удивилась Аня. – Дядя Паша нас любит.

– И лучше знает, как поступить, – подпела Маша. – Чего спорить-то, когда тебе добро