Берег мечты - Сьюзен Виггз

Как только она вышла, Грег повернулся к Софи. Она жестом руки заставила его замолчать:

— Прежде чем ты что-нибудь скажешь, я хочу тебя заверить, что не имею к этому никакого отношения.

— Я знаю. — Его начинало жечь нетерпение увидеть Нину.

Софи удивленно подняла брови:

— Ты понимаешь, что это не моя вина?

— Софи…

— Мы делаем успехи. Конечно, может быть, из ее идеи ничего не выйдет. Поэтому пока незачем беспокоиться.

Но ему как раз было о чем беспокоиться, и еще как. Он лучше знал свою дочь. Она всегда была скрытной, молчала до тех пор, пока не принимала какого-то решения, и не стала бы сейчас просто так пугать родителей. Нет, она серьезно и бесповоротно все решила для себя.

Пока они ехали по дороге вдоль озера на свадьбу, Нина пыталась скрыть свою нервозность. Поймала себя на том, что дважды принималась крутить прядь волос — верный признак.

Сонет чутко улавливала настроение матери и посмотрела на нее, оторвав взгляд от дороги.

— Успокойся, мам. Я не забыла, как водить машину, пока была в Бельгии.

Нина обрадовалась, что дочь отнесла ее волнение на свой счет.

— Я знаю, но ты отвыкла. Практики не было, и это сказывается. Поэтому я и посадила тебя за руль, чтобы ты вспомнила. Практика — великая вещь в деле вождения.

— Папа разрешал мне ездить по базе на мопеде, только с таким маленьким моторчиком, что невозможно было ехать быстро.

Нина похолодела.

— Ты мне об этом не рассказывала.

— Не хотела тебя расстраивать.

— Ты должна все мне рассказывать, мы же договорились. Даже самые неприятные вещи, я хочу все с тобой разделить — и хорошее, и плохое.

— Мам, ты и так все время в курсе всех моих дел. Я ничего не скрываю.

Нина подумала, что дочь знает ее, как никто бы другой. Она единственная на свете, кто любит и понимает ее.

— Как тебе жилось в семье отца?

— Да все в порядке, было даже интересно.

— В каком смысле?

— Я раньше никогда не видела, как люди живут в браке. Знаешь, я поняла, что папа с Анжелой счастливы, им хорошо вместе. Конечно, есть и проблемы, но они так заботятся друг о друге.

Нину тронули слова дочери.

— Вот такого брака я хочу и для тебя. — Прекрасно, что Сонет живет в нормальной семье, она хотела, чтобы дочь увидела, что несет брак — и счастье, и подводные камни, — и потом научилась преодолевать их, чтобы трогательно держаться с мужем за руки и после пятидесяти.

Поворот на «Киогу» был украшен связкой белых воздушных шаров.

— А я хочу такого семейного счастья и для тебя, мамочка.

Нина сразу подумала о Греге, и, как всегда, ее захлестнула теплая волна воспоминаний. Она стала смотреть в окно, чтобы скрыть свое волнение от дочери, они как раз ехали по дороге, затемненной с обеих сторон густым лесом. И наконец, пытаясь преодолеть смущение, глубоко вздохнула.

— Мам? — спросила Сонет, удивленная ее молчанием.

— Очень мило с твоей стороны, — отозвалась Нина.

Они приехали перед началом церемонии. Лагерь «Киога» был великолепно украшен, а паркинг забит машинами. Гостей было много, этого события ждали давно. Нина огляделась вокруг — Грега нигде не было видно.

Она долго лежала без сна прошлую ночь, раздумывая, что скажет ему сегодня. Он так легковесно сделал заключение, что они оба влюблены, как будто сообщал прогноз погоды. «Признайся, ты любишь его, ты просто помешана на этом мужчине». Она никогда не испытывала ничего подобного, впрочем, и опыта в любовных делах у нее было маловато. Нина не хотела, вернее, долго сопротивлялась, прежде чем ему уступить, потому что считала, что после первой ночи все и закончится. Но оказывается, все только начиналось. Наоборот, они стремились быть вместе и использовали любую возможность, чтобы встретиться. Вместо легкого, ни к чему не обязывающего романа возникло нечто большее.

Роман — определение звучало как-то неясно и слишком драматично. У Нины раньше не было настоящих романов. Она встречалась с мужчинами, но ни с кем не было серьезных отношений. Так и надо было продолжать, когда она стала свободна, — встречаться без серьезных намерений. Вместо этого она по уши влюбилась в Грега, и теперь ей страстно хотелось каждую минуту быть рядом с ним.

Два ряда кресел для гостей разделял широкий проход, он вел к арке из цветочных гирлянд и возвышению.

— Правильно, что они на стали затевать всю эту ерунду с выходом подружек и друзей жениха, — одобрила Сонет, пока Макс провожал их на выделенные для них места. Ему поручили рассаживать прибывающих гостей.

— Спасибо, Макс, ты сегодня выглядишь на миллион баксов. Серьезно, ты просто неотразим, — заметила Дэзи.

Он вспыхнул до корней волос.

— К вам просьба — не разговаривать во время церемонии.

— Мы с тобой потанцуем после, на балу, — добавила Сонет.

— Если тебе повезет.

— Мне всегда везет.

Нина смотрела ему вслед, когда он отошел проводить других гостей.

— Ты заставила его покраснеть, Сонет.

— Ему двенадцать, мам, и он краснеет по поводу и без повода. Дэзи сказала, что ты помогла ему этим летом, это очень мило с твоей стороны.

— Легко быть милой по отношению к такому мальчику, как Макс.

Нина все пыталась незаметно для окружающих отыскать взглядом Грега. В передних рядах уже собирались члены семьи Беллами, все как один красивые, высокие и очень элегантные, начиная от старейшин — Чарльза и Джейн — до Макса, младшего из внуков, который уже сейчас обещал стать таким же красавцем, как все мужчины этого рода. Но блистательная внешность не спасала их от ошибок и заблуждений, как всех остальных, они были такие же люди, как все, со своими слабостями и недостатками, о чем свидетельствовала пара — Филипп с бывшей женой Памелой. Они развелись уже давно, но, несмотря на это, сегодня сидели рядом, делая вид, что все в порядке и у них сохранились прекрасные отношения. Нине было известно, что перемирие им давалось с трудом. Их поженили родители Памелы, которые были готовы на все ради счастья дочери, но их усилия ни к чему хорошему не привели, и брак, разумеется, закончился разводом. Именно благодаря вмешательству родителей Памелы Филипп не знал о том, что у него есть дочь. Узнал только прошлым летом, совершенно случайно. Удивительно, на что способны некоторые люди, манипулируя и спекулируя на человеческих чувствах, чтобы устроить счастье своего чада.

В роли несчастной жертвы оказалась все-таки Памела, мать сегодняшней невесты. Она так и не вышла больше замуж. По словам Дженни, Памела жила одиноко в своих апартаментах на Пятой авеню, занималась благотворительностью, посещая мероприятия, связанные с этой деятельностью, и коллекционировала предметы искусства. Сейчас она выглядела необыкновенно гордой, сидя рядом с Филиппом и ожидая выхода дочери-невесты. Ее родителей здесь сегодня не было. Опять же от Дженни Нина знала, что мистер Лайтси в госпитале, но они послали чайный сервиз от Тиффани в качестве свадебного подарка.