Пусть Бог не вмешивается - Алексей Фомичев

– Сейчас они в ста верстах от границы.

– Что еще передал граф?

– Больше ничего, господин маркиз.

Гонец оперся спиной о стену. Его пошатывало.

– Немедленно скачи обратно. В конюшне получишь трех свежих лошадей. Передай Ярегу, чтобы встретил полки и не пустил дальше. В открытый бой не вступать. У него, кажется, под рукой больше сотни лесных братьев? Вот пусть их и использует. Засады, внезапные нападения… он сам знает. Словом, терзать, пока не завязнут в тех местах. Главное, задержать любой ценой. Понял?

Гонец молча склонил голову. Маркиз только сейчас обратил внимание на его вид.

– Слуга тебя проводит, поешь как следует, а потом в путь. – Корхан отстегнул от пояса кошель и протянул гонцу. – На дорогу хватит.

Когда гонец вышел, Барк сказал:

– Наш Мирон и их Данеян все же спелись. Если полки придут в столицу, король сможет высвободить часть сил. Не ответив Барку, маркиз толкнул дверь и крикнул слуге:

– Кто еще приехал?

За дверью послышались тяжелые шаги, через несколько мгновений перед маркизом предстал широкоплечий молодой человек. Этот не скрывал своего истинного вида. Тяжелая кольчуга, меч на боку, на запястьях широкие металлические браслеты.

– Слушаю.

– Я от графа Кадаска. Он просит помощи. Его отряд теснят дружины сторонников короля. Мы отходим.

Словно молнии сверкнули глаза маркиза, с губ сорвались слова проклятия. У Кадаска не пошло дело, мятеж, поднятый на юго-западе, терял силу. Но отступать нельзя. Если там прекратится активное сопротивление. Мирон сможет перебросить часть войск сюда. Как же все не вовремя!

– Передай Кадаску, пусть не смеет отходить ни на шаг. – Маркиз говорил, не разжимая губ, слова слетали, как стрелы с тетивы. – У него достаточно сил, чтобы самому атаковать. Ни под каким видом не отступать. Запомнил?

– Да.

– Можешь идти.

Едва за ним закрылась дверь, маркиз повернулся к Барку.

– Сегодня что – день плохих новостей?

Барк негромко заметил:

– У Ярега всего две сотни воинов, ну еще сотня лесного сброда. Они не смогут надолго задержать два полка. Ярег просто не посмеет.

– Вполне возможно. Но хоть ненадолго он их задержит.

Костут вертел в руке кубок, смотря, как на самом дне переливается вино.

– У нас нет времени. Пора выступать. Мэд, если мы протянем, все рухнет.

– Ты опережаешь события. Принимать решения в спешке – значит увеличивать вероятность ошибки, за которую придется платить кровью. И не только чужой. Вновь возник слуга.

– Господин, там… – он неуверенно запнулся и посмотрел на Барка, – там…

– Ну-ну, продолжай.

– Там один человек. Он просит принять его, говорит, что вы ждете.

– Ну так давай его сюда, не тяни. – Корхан пожал плечами и сказал Барку: – А вдруг гонец от короля? Вот весело будет.

Третий визитер отличался от двух предыдущих, как крестьянская кобыла от призового скакуна. Невысокий рост, сгорбленная фигура, закутанная в старый плащ. Надвинутый на голову капюшон скрывал лицо. Он топтался на месте, переводя взгляд с одного дворянина на другого. Потом поклонился и дребезжащим голосом произнес:

– Я рад видеть господина маркиза в добром здравии… И его друга тоже.

Корхан и Костут смотрели с некоторым изумлением. Столь странное начало их заинтриговало.

– Не тяни, кто ты?

Визитер сдернул с головы капюшон.

– А-а, это ты, Шуск, – протянул разочарованно Корхан. – С чем пожаловал?

Шуск неуверенно кашлянул, покосился на графа и вкрадчиво спросил:

– Знает ли господин маркиз, что недавно произошло в Храме бога Ночи?

Корхан насторожился, ибо все, что было связано с Храмом, волновало не меньше, чем известие о войске короля.

– Дальше, – потребовал он.

– По Винтисте гуляет слух, будто некий человек тайно проник в Храм. А когда его обнаружили, убил нескольких жрецов и скрылся. Его пытались поймать, но неудачно, он исчез.

– Та-ак… что еще?

Шуск переступил с ноги на ногу, вздохнул и опустил голову. Так было легче говорить, не видя горящего взгляда маркиза.

– Я выяснил, что человек проник в Храм с тайного хода. Убил жрецов, а те устроили охоту… ну это я говорил. Жрецы выставили посты по всей Винтисте…

Корхан скрипнул зубами – это была самая черная весть за сегодняшний день. Кто-то лезет в святая святых Храма, значит, знает, что у него есть скрытое нутро? Конечно, «жрецы» всполошились и постарались убить его. А их человек, последнее время находившийся при маркизе, ни словом не обмолвился о происшедшем. Может, не в курсе? Вполне… Надо выяснить.

– Это все?

– Н-нет.

– Так говори. – Корхан не скрывал раздражения.

– Через два дня после этого я со своими людьми заехал в одно… селение. Отдохнуть, коней сменить. И встретил человека… Помните, вы искали его… мы искали. Когда ездили к барону Сувору?

– И что же?

– …Я приказал своим людям убить его… ведь именно этого вы тогда хотели? А сам остался в селе.

При этих словах маркиз подмигнул Барку, тот презрительно усмехнулся. Шуск ничего не заметил.

– Я ждал их долго… очень долго. А потом сам поехал на поиски. Они были там, у озера. Двое на берегу, двое в воде. Один всплыл позже. Тот человек убил всех.

Он замолчал, ожидая реакции хозяина. Но маркиз не проявил к рассказу интереса. Ему было наплевать на каких-то головорезов, которых забили как баранов, несмотря на численный перевес. И тот парень его мало волновал, особенно теперь.

– Ладно, Шуск. Невелика потеря…

Шуск угрюмо кивнул и впервые взглянул прямо в глаза хозяину.

– Но и это еще не все, господин маркиз. Мне потом в селе сказали, что тот человек приехал из Винтисты. Я подумал, а не он ли там… в Храме… и жрецов тоже?

Маркиз замер. Уничтоженная шайка Жреца, кража из его замка – ведь, по слухам, тот парень был знаком с его пленниками, – а теперь Храм… Кстати, парень мог подслушать разговор с Барком, тогда в замке. Маркиз смутно вспомнил, что ему рассказывала Карина, поплатившаяся за свою неуемную страсть к похищению молодых людей. И там был один… Совпадение? Что все это значит?

Тень неведомого противника прошла перед глазами. Тот человек… Способен ли одиночка на такое? Немыслимо…

– Мэд. Мэд, что с тобой? Тяжелая рука легла на плечо.

– Да в чем дело, Мэд?

Маркиз отпустил замершего Шуска и встал с кресла. Нетвердой походкой дошел до стола, схватил кубок и единым махом осушил его.