Самозванка - Бренда Джойс

Виолетта шла по одной из самых роскошных улиц французской столицы, кутаясь в шерстяную накидку. Стоял зябкий декабрьский денек. Мимо Виолетты то и дело проезжали экипажи с нарядно одетыми женщинами, которые весело болтали друг с другом. Молодую женщину пьянил запах свежего хлеба и булочек, посыпанных какими-то удивительно приятными специями. От голода у нее сводило желудок. Последние дни она почти не ела.

Виолетта остановилась около невысокого здания с черепичной крышей. Белый туф, из которого было сооружено здание, искрился на легком морозце. Домик был такой чистый и нарядный, что, казалось, будто его только что скребли щеткой. Поверх двух массивных деревянных полированных дверей шла надпись, выложенная огромными буквами: «Дом Лангдока». К окну магазина изнутри подошла рыжеволосая женщина и бросила взгляд на Виолетту.

В тот день Ральф был занят поиском дешевого жилья, а Виолетта — поиском работы. Консьержка отеля, где переночевали двое беглецов, объяснила Виолетте, что «Дом Лангдока» был одним из лучших в Париже магазинов, где богатые женщины могли купить все необходимое и приятно провести время.

Виолетта повела плечами и отвернулась. Она вспомнила о магазине леди Алистер.

Двое служащих надевали на манекен, выставленный в витрине, прекрасное бальное платье. Как трудно ей было теперь думать о работе. Виолетта чувствовала себя несчастной, покинутой, никому не нужной маленькой девочкой. У нее почти не осталось сил на страдания. Но они с Ральфом нуждались в деньгах, в постоянном источнике доходов. Глазом не успеешь моргнуть — и четыре тысячи фунтов растворятся в суетной парижской жизни. Ни Ральф, ни Виолетта раньше не бывали в Париже, не говорили по-французски, и беглянка опасалась, что работу им будет найти непросто. Конечно, она выучит французский язык, и сделает это как можно скорее. Это заставит ее отвлечься от бесконечных мыслей о Блэйке.

Всего два дня, как она оставила Блэйка, а ей кажется, что с той поры она прожила несколько жизней. Интересно, встретит ли она его когда-нибудь?!

Напротив магазина, совсем рядом с Виолеттой, остановился экипаж черного цвета, и из него торжественно вышли, поддерживаемые кучером, две важные дамы, вслед за которыми спустились и их компаньонки. С удивлением глядя на Виолетту, женщины прошли в магазин.

Виолетта понимала, что ей следует пойти внутрь, но у нее не было сил даже открыть двери. Ральф не позволил ей в Лондоне ни с кем попрощаться. А ей бы так хотелось поблагодарить за доброе к себе отношение Катарину, графиню и леди Алистер.

Неожиданно двери магазина распахнулись, и на улицу вышла грузная рыжеволосая женщина. Несмотря на полноту, внешность у нее была довольно приятная, а рыжие волосы оказались натуральными. На даме было шерстяное платье абрикосового цвета. Рыжеволосая женщина подошла к Виолетте и защебетала по-французски:

— Мадам, что с вами? Прошу вас, пройдите… Виолетта несмело улыбнулась.

— Простите, — принялась объяснять она. — Я не говорю по-французски. Я выучу ваш язык, как только представится возможность.

Из глаз ее полились слезы.

— Ах, бедняжка, — прощебетала француженка. — Пойдемте со мной.

У нее оказалась добрейшая улыбка и мелодичный голос.

Виолетта смахнула с ресниц слезинки и позволила женщине увлечь себя внутрь. Пол магазина был устлан ковром кирпичного цвета. Настенные панели красного дерева сияли зеркалами, отчего пространство магазина существенно увеличивалось. Помещение было освещено хрустальными люстрами, свешивающимися с украшенного лепниной потолка. Повсюду стояли диваны, кресла, козетки, где усталые посетительницы магазина могли отдохнуть. Француженка подвела Виолетту к желтому дивану и усадила ее.

— Прекрасная незнакомка, позвольте я принесу вам что-нибудь выпить.

— Но… но я всего-навсего обычная покупательница, — пролепетала Виолетта, решив, что женщина перепутала ее с кем-то.

— Вы выглядите такой растерянной, что чашечка кофе вам, надеюсь, не повредит.

Виолетта кивнула и, пока рыжеволосая француженка ходила за кофе, с любопытством изучала, что творится вокруг. В противоположном конце зала две посетительницы с восторгом рассматривали коллекцию новых тканей. Как трудно поверить, что она в Париже! Виолетта надеялась, что, покинув Лондон и Блэйка, не совершила ошибки.

Рыжеволосая француженка вернулась, держа в руках изящный серебряный поднос, на котором стояла чашечка черного кофе со сливками. Серебряная сахарница и сухарница, где под кружевной салфеточкой лежало печенье, которое, казалось, растает, еще не будучи положенным в рот, дополняли сервировку.

Виолетта поблагодарила свою неожиданную благодетельницу, а та, поставив поднос на столик возле дивана, сама устроилась рядом с Виолеттой.

— Вам нравится кофе?

— Очень вкусно, — смутилась молодая женщина. — Благодарю вас.

— Вы, очевидно, как это у вас говорят, голодны?

— Думаю, что да, — согласилась Виолетта.

— Ешьте. Я мадам Лангдок.

Молодая женщина едва не поперхнулась.

— Так вы… владелица всего этого?

— Да, — гордо улыбнулась дородная француженка. Виолетта справилась с печеньем, и мадам Лангдок задала очередной вопрос:

— Вам уже лучше?

— Да. Спасибо. Вы очень добры.

— Что с вами случилось? Вы молоды, красивы, но очень печальны. Это… мужчина?

Виолетта почувствовала, как щеки ее заливает румянец.

— Ну конечно. — Мадам Лангдок нежно коснулась руки Виолетты. — Вы в Париже, и это мужчина. Что еще, кроме любви, может заставить молодую женщину печалиться?

— Да, — прошептала Виолетта. — Я печальна. Я совершенно потеряна.

— Значит, вы его очень любили.

— Очень. Всегда. — Слезы снова подступили к глазам.

— Тогда… не отправится ли вам к вашему возлюбленному и не открыться ли ему? Я уверена, что он тоже вас любит.

— Мы разводимся, — всхлипывая, прошептала Виолетта.

— Это невероятно! — даже рассердилась владелица магазина. — Что за наглец!

— Все так сложно, — шмыгнула носом Виолетта.

— В любви все сложно, — наставительно сказала мадам Лангдок. — Но развод в наше время… нет, это невозможно.

— Видите ли, он женился, чтобы защитить меня. Но мадам… я стояла возле витрины вашего магазина, потому что надеялась получить работу. До замужества я некоторое время служила в подобном магазине Лондона, у леди Алистер. Нет ли у вас работы для меня?

Виолетта сложила руке в мольбе.

— Мадам, я труженица. Я люблю учиться. Обещаю, что через несколько месяцев буду безукоризненно говорить по-французски. Работа станет для меня всей жизнью, о, мадам…

— Бедняжка, я вам верю. Я не собиралась нанимать новых продавцов, но вас я выручу. Я уже начала подумывать о том, что сама я могла бы работать меньше.