Будь со мной - Дженнифер Арментроут

– Я не знаю. Но что-то меня мучает.

– А разве в таких страшных ситуациях бывает по-другому? – тихо спросила Эвери.

И опять в ее словах звучала логика, но, продираясь сквозь дебри воспоминаний о событиях той ночи, я чувствовала, что упускаю нечто очень важное, возможно, вытесненное из головы тем потрясением, которое я испытала.

И тут меня словно током ударило, когда я подняла взгляд и встретилась с Каллой глазами. Я медленно поднялась с дивана, чувствуя, как колотится сердце.

– О боже.

– Что такое? – Калла вскочила с кресла, хотя и выглядела растерянной. Она посмотрела на Эвери, и та тоже начала подниматься. – Что? – спросила она. – Что, черт возьми, Тереза?

Я покачала головой, когда до меня дошло. Как же я забыла об этом?

– Розовый шарф.

– И что? – Она снова посмотрела на Эвери.

– Там был розовый шарф на двери в спальню! – У меня подкосились ноги, и я плюхнулась обратно на диван. – Черт…

– Ты в порядке? – Эвери схватила мою руку, и я почувствовала ее холодные пальцы на своей коже. – Может, позвонить Джейсу? Кэму?

– Нет! Но я должна сделать заявление! Сейчас же. – Мне стало нехорошо. – Я должна пойти в полицию.

– Ладно. – Калла схватила ключи от машины. – Мы тебя отвезем, но прежде ты должна рассказать нам, что, черт возьми, происходит.

– Розовый шарф. Дебби вешала розовый шарф на ручку двери всякий раз, когда к ней приходил Эрик, – в спешке объясняла я, и у меня тряслись руки. – Она вешала этот чертов розовый шарф, чтобы им никто не мешал.

– Поня-я-ятно, – протянула Эвери.

– Ты не понимаешь. – Я судорожно вздохнула. – Розовый шарф висел на двери, когда я вернулась. Я подумала, что она там с Эриком и что они опять сошлись. Этот розовый шарф означает, что Эрик был там раньше меня!

Эвери и Калла наконец-то поняли, что я пыталась до них донести – что в какой-то момент того вечера Дебби была не одна, – но, кажется, не придали этому особого значения.

Зато для меня это было чрезвычайно важно.

Мой мозг отказывался смириться с тем, что Дебби совершила самоубийство. И не потому, что я по наивности своей не верила в такую возможность, но Эрик был там, и я знала, что этот отморозок мог вспылить и… причинить ей настоящую боль.

Девушки отвезли меня в полицию, где я дала показания, и, несмотря на мои попытки обратить внимание на важную улику, подтверждающую то, что Дебби была не одна, копы не проявили большой заинтересованности.

– Мы планируем сегодня допросить ее бывшего бойфренда, – сказал офицер, провожая меня к выходу, где меня дожидались Калла и Эвери. Он улыбнулся, но натянуто и фальшиво, и я почувствовала себя одной из тех любопытных старушек, что всюду суют свой нос и бьют ложную тревогу.

– Ну, что они сказали? – спросила Эвери, когда мы вернулись в машину Каллы.

Я вздохнула.

– Я рассказала им все, что видела и что знаю. Что они с Эриком расстались и что он…

Я закусила губу, понимая, что так и не рассказала им об отношениях между Дебби и Эриком. Я чувствовала, что это было бы неправильно, пусть даже она никогда и не просила меня держать это в секрете, но я все равно испытывала смущение – до сих пор – и в глубине души понимала, что ей бы не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал. Хоть в протоколе и записали, что я видела синяки, что, со слов Дебби, отношения с Эриком были далеко не безоблачными, но я могла сказать, что копы придерживаются версии самоубийства. И, поскольку никто не выдвинул обвинений против Эрика, они ничего не могли сделать.

Эвери обернулась ко мне с пассажирского сиденья, и в ее широко раскрытых карих глазах промелькнула тревога.

– Он ведь бил ее, да?

Задаваясь вопросом, не ясновидящая ли она, я посмотрела в зеркало заднего вида и перехватила быстрый взгляд Каллы.

– Да, он… ее бил. Однажды я спросила об этом, и она все отрицала, но потом все-таки рассказала мне правду, после того как… – Кэм до сих пор ничего не знал, и я не могла проговориться. – В общем, она призналась в этом накануне.

– Господи, – пробормотала Калла.

Мы с Эвери встретились глазами, и она сочувственно улыбнулась.

– В любом случае я рассказала им все, что знала, и про розовый шарф тоже. Они собираются сегодня встретиться с Эриком.

Она затеребила нижнюю губу.

– Ты думаешь, он действительно избил ее, а потом… повесил?

Я содрогнулась от этой мысли.

– Не знаю, как можно пойти на это, но в мире столько зла.

– Очень ценное наблюдение, – согласно кивнула Калла.

– Он и до этого часто срывался. Может, все произошло непреднамеренно, – размышляла я вслух. – А потом он запаниковал и решил обставить это как самоубийство.

– Звучит, конечно, дико, но люди совершали и не такое. – Эвери развернулась и уставилась в окно. – Я знаю на собственном опыте, что никогда нельзя недооценивать силу человеческой подлости.

– Да, – вздохнула я, откидываясь на спинку сиденья.

В голове не укладывалось, что парень-студент мог убить свою бывшую девушку – случайно или нет, – а потом представить это как самоубийство, но, как в один голос сказали Калла и Эвери, от людей можно ожидать чего угодно.

Кэм и Джейс уже вернулись и, как только мы переступили порог квартиры, засыпали нас вопросами о том, как все прошло в полиции.

Никто из них не выглядел пострадавшим от телесных травм, и краем глаза я заметила две розовые коробочки на кухонном столе. Я не смогла сдержать ухмылки, когда села рядом с Джейсом на диване. Его любовь к кексам оказалась заразительной и передалась Кэму.

– Нам не удалось перевезти все, но на первое время тебе хватит. – Джейс потянулся, заправляя мне волосы за уши. – Все в твоей спальне.

– Большое спасибо. – Я перевела взгляд с одного на другого. – Вам обоим.

– Нет проблем. – Кэм обнял Эвери, укладывая к себе на грудь. – Только не спали мою квартиру.

Все рассмеялись, а я выстрелила в него неодобрительным взглядом. Калла распрощалась первой, чтобы успеть на работу, а вскоре засобирались и Эвери с Кэмом, разомлевшие в объятиях друг друга.

Джейс притянул меня к себе, и я свернулась калачиком у него на груди. Как бы мне ни хотелось отключить мозг и просто наслаждаться его близостью, ничего не получалось.

– Ты думаешь, что я делаю поспешные выводы, да? – спросила я, вспоминая все, что успела рассказать ему о визите в полицию и своих подозрениях.

Он пригладил мои волосы и поцеловал в висок.

– Я бы не сказал, что ты торопишься. Может быть, слегка преувеличиваешь, но зришь в корень. У Эрика чертовски взрывной характер, и это был бы не первый случай, когда кто-то потерял над собой контроль и совершил нечто подобное.