Должно ли детство быть счастливым? - Екатерина Мурашова

А потом как-то эта таблица вдруг со стены исчезла. С логопедом я по понятным причинам практически не встречаюсь и спросить о причинах у нее не могла. Да я, если честно, сначала исчезновения таблицы и не заметила, а когда заметила, то решила, что, может быть, она просто порвалась, износилась или какой-то маленький ребенок ее безвозвратно испортил.

Но однажды мы с логопедом все-таки случайно в кабинете пересеклись и я, бросив взгляд на стену (там уже висел советский же плакат про зарядку, подаренный мне когда-то автором, замечательным художником В. Чижиковым), задала вопрос про исчезнувшую таблицу. «Да она уже стала неактуальна», — убегая, мимоходом ответила коллега.

Когда у меня в тот день выдалась минутка, я задумалась над тем, что услышала. Таблицу я, как я уже говорила, практически помнила наизусть. Сравнила свои воспоминания с тем, что видела и сейчас вижу в реальности, и вдруг поняла, что коллега права: та старая типографская таблица отражала какую-то ДРУГУЮ РЕАЛЬНОСТЬ. И той реальности больше нет. То есть сегодня речь у детей, которые приходят ко мне (и, вероятно, к коллеге-логопеду) на прием, развивается в среднем НЕ ТАК, как было отображено в той таблице.

«Ой! — подумала я. — А что же случилось? Почему таблица устарела?»

Ответа на эти вопросы я, разумеется, не нашла. Откуда мне знать? Я же не специалист в логопедии и развитии речи. Тогда я вопрос переформулировала: а КАК, собственно, оно изменилось?

И довольно быстро нашла и сформулировала ответ: если судить о современных детях по той таблице, то практически всем им нужно ставить диагноз ЗРР (задержка развития речи). То есть за прошедшие 20 (предположим) лет речь у детей ан масс стала развиваться позже.

Ого! Согласитесь, что невозможно было не думать о причинах. Но ничего конкретного я так, к сожалению, и не узнала. Смутные (видимо, очень сильно тормозящиеся производящими компаниями) сведения о том, что задержку развития речи на несколько месяцев вызывает постоянное ношение памперсов. Оно, в общем, понятно: любая произвольная регуляция чего угодно стимулирует развитие ребенка, а ее отсутствие — наоборот. Дальше: в среднем родители стали уделять детям больше внимания и, как следствие, лучше видят и понимают их потребности; стало быть, пока потребности примитивные, речь как бы и не нужна — и так поймут. Еще дальше: развитие перинатальной медицины — выживает много недоношенных, «тяжелых» детей плюс (из-за комплекса неизвестных мне причин) много детей с достаточно неопределенными неврологическими поражениями: у всех у них, как правило, есть те или иные нарушения развития речи. Еще дальше (уже почти совсем спекуляции): общественный запрос от современных родителей на «дитятко» — пусть подольше не вырастает, ведь он такой хорошенький. Вам кажется, что это редкость? Поверьте, что нет, ведь сейчас всё чаще ребенка назначают ни много ни мало «смыслом жизни» одного, а то и нескольких взрослых людей. И в этом случае чем он беспомощней, тем лучше. И последнее: информационная избыточность мира. Младенцев, детей так интенсивно пытаются «развивать» и информировать, что у них вырабатывается своеобразная защитная реакция: «Я в домике, не только ничего не вижу и не слышу, но и ничего сказать не могу». Здесь нарушения развития речи вкупе с коммуникационными, то есть с аутистическими тенденциями в развитии, которые, говорят, в последние годы тоже статистически нарастают прямо лавинообразно (верить или нет — не знаю, ни одного строгого исследования, которому безоговорочно поверила бы, пока не видела).

Судить про возвращение идей Ламарка (наследование приобретенных признаков) и модную сейчас эпигенетику в применении к данному случаю я, конечно, не могу (ибо четверть века назад перестала быть действующим ученым), поэтому с удовольствием узнала бы мнение компетентных людей.

А в конце, чтобы уж совсем не пугать читателя, расскажу о забавном побочном «выхлопе» моих размышлений про логопедические пособия и развитие речи у маленьких детей.

Всегда же думаешь: вот проблема. Могу ли я помочь? Если да, то как?

Я эволюционист. Как вообще развивалась речь? Какие самые первые этапы? У наших предков? У самых маленьких? Что самое первое? Ответ простой: конечно, звукоподражания! Животным: гав-гав! Р-р-р-р! Мяу! Просто природным звукам: плюх! Бам! Кап-кап! Эмоционально окрашенные междометия: ай! Э-э-э? Вот оно, первое. Значит, с этого и надо начинать? Ведь онтогенез-то, как ни крути и как ни ругай старину Геккеля, все равно во многом есть краткое повторение филогенеза…

Подумала дальше: вот есть миллион всяких «азбук» с буквами, карточек про прилагательные, существительные и т. д. (они весь рабочий день у меня перед глазами, на «логопедских» полках). А где же про звукоподражания? Чтобы выдрессированные на пособия современные родители могли опереться… Это же самое начало… Нету. Удивилась. Как так? Посмотрела в интернете. Нету! Вот прямо ничего нету. Ни одной штуки.

Ну дальше понятно. Мы с подругой-художником сделали, а издательство «Поляндрия» издало.

Называется «ДОазбука». Про звукоподражания. Применять с девяти месяцев. Картинки смешные и остроумные, описаны разные «речевые» игры для самых маленьких, есть простор для родительского творчества (само пособие — только инициация), есть маленькая методичка, как работать с обычными младенчиками и как — с теми (любого возраста), у кого нарушения развития речи.

Если кому надо — себе, детям, внукам или в подарок, — милости просим.

А если у кого есть свои предположения, почему так с речью у детей сейчас получается, — я бы с удовольствием прочла. Пишите, пожалуйста.

Родительские жалобы на нежелание учиться, нежелание «слушаться старших», своевольность, упрямство, пристрастие к компьютерным играм — все это в моем кабинете обычное дело. Но в последнее время довольно часто (и с каждым годом — увы! — всё чаще) приходят семьи и жалуются на «черствость», эмоциональную тупость своих детей.

Эти дети зачастую весьма интеллектуальны, но не умеют сочувствовать тем, кто рядом (при этом киношным или книжным героям иногда — вполне умеют), не опознают чувств других людей, не понимают эмоциональных последствий своих поступков, просто, по видимости, не интересуются никем, кроме себя. Люди (одноклассники, учителя, родители, знакомые) часто представляются им в виде незамысловатых схем, а и то и просто объектами для несложных манипуляций (на сложные они, как правило, неспособны именно из-за непонимания эмоциональной стороны происходящего). Попадающие в мою орбиту учителя, бывает, тоже описывают что-то подобное у своих учеников — и маленьких, и больших.

А почему же так происходит? Встревоженные родители и учителя кивают на телевизор, виртуальную реальность, материальные идеалы общества потребления, компьютерные игры, ускоренность и жестокость современного мира, отсутствие «дворовой жизни», даже, бывает, на некую «эпидемию аутизма».

И, якобы в результате, — «Он не умеет учитывать потребности других!»; «Он других не видит, не понимает, не чувствует!»

И все это, заметьте, вместе, одновременно с общественной почти истерикой про толерантность, всеобщий гуманизм, «принятие другого» и т. д.