Рапсодия ветреного острова - Карен Уайт

– Почему вы до сих пор не спросили Джолин о кольце Мэгги? Если вы не верите в необходимость оглядываться назад, то должны сказать ей. Ожиданием делу не поможешь.

Его лицо покраснело под загаром.

– С ней все по-другому. Она… больна. Мне приходится быть очень осторожным во всем, что связано с Джолин. Между нами все кончено, и она знает об этом. Ей просто нужно еще какое-то время носить это кольцо.

Эмми нащупала золотое кольцо на собственном пальце, которое она не снимала с тех пор, как Бен подарил его ей. Ей нечего было ответить Хиту.

– Я нашел хорошую реабилитационную клинику и внес депозит, но не могу заставить ее лечь туда. Хотя меня никто не спрашивал, но, думаю, вам следует нанять ее для разработки веб-сайта и определения стратегии маркетинга – не только потому, что она хорошо разбирается в таких вещах, но и потому, что сейчас она как никогда нуждается в работе. После кризиса ее бизнес по дизайну интерьеров сошел на нет, и если я уговорю ее пройти курс лечения, тогда у нее будет надежда на будущее.

Они остановились у пляжной тропинки напротив дома, и Эмми пришлось сделать паузу, чтобы отдышаться.

– Для человека, который так непреклонен в своем намерении двигаться вперед, тема Джолин похожа на зыбучий песок, не так ли?

Хит нахмурился.

– Что вы имеете в виду?

Эмми посмотрела на него, гадая о том, действительно ли он настолько слеп, когда речь идет о его бывшей невесте.

– Дело не в том, что вы не хотите отпустить ее, правда? Вы не препятствуете ее визитам на Фолли-Бич, и, судя по тому, что я вижу, вы – единственный, из-за кого она приезжает сюда. Она даже не владеет домом, где я живу, верно?

Хит кивнул, по-прежнему хмурясь.

– Тогда почему она регулярно возвращается сюда?

– В основном из-за Лулу. Джолин и Лулу нужны друг другу.

Хит повернул голову, коротко свистнул, и Фрэнк подбежал к нему. На Эмми внезапно накатила усталость, и она поняла, что не хочет указывать Хиту на ошибочность его доводов, как будто все резервы, остававшиеся после размышлений о собственных проблемах, оказались исчерпанными.

Хит наклонился почесать Фрэнка за ушами и сказал:

– Я хочу искупаться. Полагаю, вас это не интересует?

Эмми посмотрела на промокшую от пота футболку и на мгновение захотела стать человеком, который любит плавать в одежде, оставлять автомобиль на траве или ходить в церковь в шлепанцах. Она наконец-то выбралась на пляж, разработала мышцы, которые давно так не трудились, и решила, что на сегодня этого будет достаточно.

– Нет, спасибо. Я приму душ.

Он нагнулся и стал развязывать кроссовки.

– Тогда до свидания, – произнесла Эмми.

Хит кивнул, стряхивая кроссовки и снимая носки. Она повернулась и направилась к дому, но почти сразу же вспомнила, что забыла поблагодарить Хита за эту пробежку.

Она вернулась как раз в тот момент, когда он бросил майку на песок. Было трудно не вспомнить, что Бен всегда тщательно складывал снятую одежду. Аккуратность была той чертой, которую она любила в нем и развивала в себе… до недавних пор. Теперь она снова начала бросать одежду там, где снимала ее, и убираться раз в неделю, когда приходила пора заняться стиркой. Казалось, образ Бена постепенно тускнел и отдалялся от нее, как яркий сон после пробуждения.

– Спасибо за прогулку, – сказала она, глядя на затылок Хита. – Это оказалось совсем неплохо.

– Подождите до завтра, мышцы вам напомнят, что вы слишком долго их не тренировали.

Хит помахал ей, а потом они с Фрэнком побежали к воде, нырнули с деревянных мостков и оба исчезли в прибое. Какое-то время Эмми наблюдала за ними, желая узнать, каково это: погрузиться в воду с головой и позволить волнам нести тебя туда, куда им захочется.

Эмми пошла к дому, тщетно пытаясь вспомнить голос Бена. Она думала, что испытает очередной приступ паники, но вместо этого ощутила лишь тупой укол в сердце. Вернись ко мне. Эти слова крутились в ее голове, но она больше не произносила их вслух. Внезапно Эмми почувствовала, что если бы Бен вернулся, то мог бы не узнать женщину, какой она стала теперь.

Эмми ускорила шаг, направилась прочь от дома и перешла на медленный бег, зная о том, что это чрезмерная нагрузка для мышц и завтра ей придется туго. Но теперь она хотела ощущать лишь силу собственного тела, толкающую ее вперед, топот ног по песку и изнурительную усталость – тогда она больше не сможет думать о том, что Бена больше нет в ее жизни.

Лулу повернула голову, услышав топот ног на гравийной дорожке. Она ожидала встречи с Хитом и была разочарована, когда увидела ту женщину. У нее мелькнула мысль скрыться за опорой, но она поняла, что ее уже заметили. Лицо Эмми было покрыто испариной; слишком большая серая армейская футболка потемнела от пота, а щеки раскраснелись. Ее глаза были влажными, но Лулу не могла сказать, слезы ли это или просто следствие физической нагрузки. Глядя на Эмми, Лулу ясно видела, что девушка не принадлежит к числу любителей утренних пробежек, и решила непременно спросить Хита, что за чертовщину он затевает.

Эмми остановилась, тяжело дыша, и уперлась руками в бедра.

– Я могу чем-то вам помочь?

Не обращая внимания на ее слова, Лулу выпятила подбородок.

– Это принадлежало вашему мужу?

Эмми опустила глаза, проследив за ее взглядом, и кивнула:

– Да. У меня нет собственных футболок.

Девушка казалась очень маленькой и хрупкой в длинной мужской футболке. Ее крупные глаза сияли на покрасневшем лице. Но в них было нечто завораживавшее – нечто, заставлявшее Лулу думать о том, что ей придется погрузиться в прошлое. Эта девушка напомнила ей Мэгги: так она выглядела после ухода из ее жизни Джима… и Питера.

– Все еще сердитесь?

Тонкие брови Эмми вспорхнули вверх, словно крылья чайки.

– На вашего мужа. На армию. На плохих парней и на весь мир. Но особенно на то, что муж оставил вас одну.

Эмми смотрела на собеседницу, делая вид, будто она ничего не понимает. Но Лулу гораздо больше знала о страдании, чем многие другие люди, и видела в поведении Эмми много гнева: он проявлялся в ее гордыне, стремлении к уединению, трудностях приобщения к новой жизни. Когда человек сердит, то он не радуется переменам и всему, что с ними связано. А еще Эмми злилась на себя за то, что позволила мужу уехать. Но, возможно, девушка уже была готова сменить гнев на другие чувства.

– Я не… – начала Эмми, но потом замолчала и опустила голову. Когда она снова посмотрела на Лулу, ее глаза были ясными. – Как долго это будет продолжаться? Сколько времени пройдет, чтобы я перестала тосковать по нему?

Лулу немного помолчала, вспоминая о Джиме.

– Достаточно долго. Вы поймете, когда все закончится.