Star Wars: Я - джедай! - Майкл Стэкпол

Глядя на дисплей, я понял, что то чувство безразличия, которое я ощущал сразу же после ее исчезновения, полностью испарилось. «Ослепление от вспышки» – такой диагноз поставил мне Люк – усилилось. Возможно, позже я и сам бы это заметил, но на Йавине IV мне практически ничего не напоминало о Миракс. Возможно, это и к лучшему, потому что если бы я постоянно отвлекался во время занятий, я бы ничему не научился.

Зато теперь, когда я смотрел на изображения Мираке, чувство утраты навалилось на меня всей свой тяжестью. Я чувствовал ее присутствие той ночью в гроте, потом мне показывал ее Экзар Кун, но я понимал, что не могу доверять ничему, что я видел с его помощью. Тот факт, что я видел ее, когда Люк повел нас в путешествие по Вселенной, поддержал меня, но сейчас я со всей остротой чувствовал, насколько я одинок.

И насколько одиноко должно быть ей. Она была где-то там, далеко, и ждала, когда же я ее найду, помогу ей, а я еще ничего не сделал. Я вздохнул. Возможно, Бустеру следовало посильнее шмякнуть меня об стенку.

Дверь отъехала в сторону, и в кабинет влетел Бустер. Он вперил в меня немигающий взгляд, затем присел на край стола. В его карем глазу огонь горел даже ярче, чем в электронном. Он молча изучал меня какое-то время, затем медленно кивнул и тяжело опустил ладони на стол.

Словно немой судья, между нами перепрыгивала из кадра в кадр Миракс.

– Это ты ее благодари, что я сразу же не свернул тебе башку, корбез, — прорычал он, с трудом сдерживая себя. – Она давно пропала?

Я с трудом сглотнул огромный ком, застрявший в горле:

– Десять недель назад.

– Десять недель! – он вскочил и, словно молотом, ударил правой рукой по столу, от чего дека голографического проектора подпрыгнула, а инфочипы повалились, словно хлипкие строения во время планетотрясения. Он вдруг спохватился и медленно поднял руки в примиряющем жесте: – Прошло десять недель, а ты не пришел ко мне и ничего не сказал.

Я заставил себя успокоиться, хотя это было не просто – сердце выпрыгивало из груди, во рту пересохло, а на языке застыл такой противный вкус, словно я только что лизнул банту под хвостом.

– Во первых, я наверняка знаю, и был уверен в этом все это время, что ваша дочь жива. После консультаций со многими людьми было решено, что лучше всего в данной ситуации не разглашать факт ее исчезновения.

Бустер удивленно изогнул седую бровь:

– Было решено? Кем? Какой трус решил, что мне не положено знать о том, что моя маленькая девочка пропала?

Я задрал нос:

– Я принял это решение, Бустер.

– Это был ты, корбез? – Бустер от неожиданности снова сел. – Не твой генерал Кракен? Не твой Люк Скайуокер? Не Ведж? Ты сам?

Я кивнул:

– Я прислушался к их мнению. Просчитал все «за» и «против», рассмотрел все возможные варианты развития ситуации, затем принял решение.

Бустер замялся, затем холодно улыбнулся:

– Мне кажется, ты скоро поймешь, что не учел всех последствий такого опрометчивого шага.

Что-то показалось мне странным в поведение Бустера. Ему удалось переложить весь груз ответственности на меня, и это означало, что должен был сорвать все зло на мне, но он не делал этого. Он опознал меня как цель, поймал в прицел и не стал нажимать на курок. С чего бы это?

И тут до меня дошло. Я подался вперед и сказал:

– Я принимаю на себя всю ответственность за этот шаг, и знаете почему? Потому что Миракс – моя жена. Мы связаны узами, которые делают ее жизнь, ее счастье и безопасность моей ответственностью. Я сделал все, что мог, чтобы заполучить эту ответственность. Я бы не представлял для себя ничего лучшего, как немедленно броситься за ней, но мне было некуда идти, и сделать я ничего не мог. Генерал Кракен и его люди оказались в тупике, как и я. Все, что я знал, так это, что ваша дочь жива, и, пока она жива, я могу предпринять необходимые шаги для ее спасения.

Бустер с суровым лицом выслушал мою тираду.

– Ты можешь думать о ней как о своей жене, – возразил он, – но она моя дочь, моя плоть и кровь, я несу за нее ответственность не меньше, чем ты, корбез. И не пытайся украсть у меня эту часть жизни, как твой отец похитил у меня пять лет. Ты пожалеешь, если сделаешь это.

– Возможно, но не так, как вы думаете, – я сузил глаза. – Что касается вашей ответственности за Миракс, я тут кое-что вспомнил. За последние десять недель вы не удосужились поинтересоваться у меня, как там Миракс. У Веджа вы тоже про нее никогда не интересовались.

Я встал и шагнул вперед, к столу:

– Все беспокойство, которое вы проявили о ней, длилось от моего корабля до этого кабинета. А это кое о чем говорит, Бустер. Вы знали! Вы знали наверняка, что она работает на Кракена, помогает ему выследить «возмутителей спокойствия», разве не так? Она, наверное, работала здесь, используя «Искатель приключений» как базу для операций.

Бустер расхохотался:

– Я вижу, что в тебе сильна кровь того Хорна. Очень хорошо.

Это невольное признание ошарашило меня. Он только что хватал меня за грудки, долбанул головой о переборку, потом обвинил меня, что я отдал его любимую дочурку на растерзание коварным злодеям. Во мне боролись два желания. Первое: перегнуться через стол и как следует врезать ему. Второе: направить на него свою злость, усилив ее через Силу, и долбануть его о переборку.

Борьба этих двух желаний была острой, но не одно из них не победило.

– Так что, вы меня ради удовольствия поколотили? – поинтересовался я.

Бустер медленно покачал головой:

– Когда я понял, что Миракс пропала, а ты играешь в джедаев, я настолько обезумел, что готов был лететь на Йавин IV и стереть тебя в порошок. Во мне до сих пор дремлет такое желание, но я достаточно уважаю твоего отца, чтобы быть уверенным, что ты не бросишь Миракс. А сегодня, когда я заключил тебя в столь крепкие объятия, я дал тебе шанс переложить ответственность за твои поступки на других. Ты этого не сделал. Я восхищаюсь теми, кто принимает на себя ответственность, как бы больно это ни было.

Я выпрямился и скрестил руки на груди:

– А какие у вас были причины для этого маленького испытания?

– Я не знал, насколько ты изменился за время пребывания на Йавине IV. Хотел убедиться, что ты все еще способен сделать все, чтобы спасти Миракс.

– Что?!

– Ты уже не помнишь кореллианских джедаев, зато я помню их. Немножко. Вот я и сомневался, что джедай будет заботиться о моей дочери.

Я уставился на него, не веря своим ушам:

– То, чему учат в академии будущих джедаев, не делает их менее человечными.

– Расскажешь это населению Кариды.

Я содрогнулся, вспомнив об ощущении предсмертной агонии целого народа.