Тень грядущего - Кирилл Юрьевич Шарапов

только это была жалкая попытка, больше было похоже на предсмертную конвульсию или судорогу.

— Вставай, боец, — хлестанул его голос деда. — Вставай, наемник, кому сказано, дело не сделано, денег не получишь. Вставай, ублюдок, ты должен сдохнуть, но выполнить работу.

И тут на задворках сознания проснулся затихший оркестр, неизменно наяривавший «Путь в Вальхаллу» Вагнера.

Головин с трудом оперся на руку, во рту он почувствовал привкус крови и какой-то песок, острый скол зуба царапнул язык. Павел, шатаясь, встал на четвереньки, кровавая муть в глазах, трупы пастырей, шаги за спиной.

— Убей его, — последовал новый приказ, — это враг.

Павел ударил на звук чужих сапог, ударил со всей мощи. Что-то глухо обвалилось, короткий крик, который почти тут же затих.

— Молодец, боец, — похвалил его дед. — А теперь вставай и доделай работу. Тебе платят, ты делаешь, ты сам выбрал такую судьбу.

Головин с трудом разогнулся, кровавая муть медленно отступила. Кристалл на постаментеполыхал багровым, но уже не так ярко, словно слегка под угас после удара. Совершенно неожиданно он почувствовал неимоверный приток сил, взгляд мгновенно прояснился.

— Ну, вот и хорошо, — произнес ИИ. — Последняя доза боевого коктейля из автоматического медицинского модуля, ты про него забыл, а я блокировал, берег на такой случай.

Головин разогнулся, сплюнул сгусток крови и обломок зуба.

— Ну и как эту дрянь валить?

— Просто. Это энергетический кристалл, нужно нарушить структуру, которая его подпитывает. Обычными средствами ты бы это сделать не смог, а вот силой своего имплантата, да.

— А по-русски?

— Прикоснись к нему и направь энергию внутрь. Но именно прикоснись, иначе он ее отразит, и просто взорви его изнутри.

— Да не вопрос.

Головин перепрыгнул проделанный им пролом, успел заменить лежащую на обломках женскую фигуру. Павел приблизился к кристаллу, давление на череп возросло, но оно уже не причиняло столько боли.

— Быстрее, — скомандовал ИИ тихим, далеким голосом.

И Головин решился. Он стянул с левой руки огненную перчатку и положил ладонь на одну из граней. Руку как будто кипятком обдало, но он выдержал, да еще начал нагнетать силу. Прошла минута, но видимого результата не было.

— Еще, — скомандовал ИИ, — он слабеет.

Мираж, сцепив зубы, накачивал силу в кристалл и накачивал, имплантат на затылке уже ощутимо потеплел.

— Сзади, — неожиданно возникнув в сознании, рявкнул дед.

Головин, не отрывая руки, обернулся. Прямо через пролом, пошатываясь и опираясь на посох, стояла Ирана, и кристалл, который был вставлен в посох, начал активно наливаться золотым светом.

Павел судорожно прикинул, что ему делать. Он не мог оторвать ладонь и использовать телекинез. Да, у него осталась перчатка на правой руке, но беда в том, что все, что имеется дальнобойное и летальное, прошьет ее и прожарит, цепная молния, тем более, а хлыст, у которого есть шоковой режим, просто не достанет. Конечно, перчатка его особенная есть, возможность оперировать телекинезом, он им даже ни разу не пользовался, слишком слабенький, отсюда до Ираны метров десять, она разве что покачнется. Хм, а ведь сработает. Ее не надо убивать, достаточно не дать ей навредить, пока он с тварью в кристалле не покончит. Безымянный палец активировал руну телекинеза. Головин, конечно, умел с этим управляться, но не так виртуозно, как с родным имплантатом. Почувствовав в перчатке проснувшуюся силу, он вытянул руку и послал ее в Ирану, и промазал. Та прошла рядом, но не зацепив, зато угодила в какую-то кучу мусора, которая разлетелась в разные стороны.

Ирана отпрянул и чуть не рухнула, но посох не выпустила, а тот уже сиял, видимо, она тоже не умела с ним управляться, до этого пастыри очень ловко его использовали.

— Бей в посох, — неожиданно посоветовал дед.

Головин уже создал новый заряд. Блин, он в бабу ростом метр семьдесят пять не попал, как в эту зубочистку-то зарядить? Он швырнул сгусток силы почти наугад, Мираж понял, еще секунда, и она шмальнет, а поскольку прикрыться ему нечем, а артефактный щит, который в ремне, не выдержит и десятой части мощи посоха.

Видимо, удача не до конца себя исчерпала, сгусток прошел мимо, но она отшатнулась, и именно в этот момент разрядила посох. Яркая вспышка пронеслась в метре слева от него, угодив в угол строения, пробив в нем приличную дыру. Ирана молча посмотрела на результат, после чего кристалл в посохе снова засветился, но теперь она не стояла на краю провала, а значит, можно было использовать другой фокус. Снова на перчатке сформировался заряд. Павел вытянул руку и вместо того, чтобы попробовать ударить, он зафиксировал палку в ее руке взглядом и послал силу в него, но не так, сгустком, а сохраняя связь с перчаткой. Та, как кнут, устремилась к цели и, захватив ее, он дернул на себя. Ирана полетела на пол, не удержавшись на ногах после рывка, а вырвавшаяся из ее руки палка с кристаллом прилетела прямо в правую руку Головина.

Павел отшвырнул ее в сторону максимально далеко. И именно в этот момент он услышал звук, который издает трескающееся стекло. Он посмотрел на кристалл, тот уже почти не сиял, а из-под левой ладони по грани бежали тонкие трещины. Руку при этом он совсем не чувствовал, имплантат горел огнем, видимо, напрягся он не хило, но еще не отключился.

— Беги, сейчас рванет, — скомандовал ИИ.

И Павел рванулся в сторону упавшей женщины, которая с ненавистью пялилась на него. Он подхватил ее правой, поскольку левая висела плетью, как тогда, в лагере, прижал к себе и в два скачка спустился на площадку ниже. Ирана, в отличие от прошлого раза, забилась в его объятиях, стараясь вырваться и нанести ущерб. Он почувствовал, как она впилась ему зубами в ключицу, до шеи просто не дотянулась, сжала челюсть на совесть. Только вот его кожа… Ей не удалось даже отпечатков оставить. Просто приходилось терпеть данное неудобство, выпустить он ее не мог. Павел ждал взрыва, разлета осколков кристалла, но ничего подобного не произошло, вообще ничего не произошло, только все здание пошатнулось, да так, что он едва устоял на ногах. Ирана дернулась и повисла безвольной куклой в его объятиях.

— Не понял, — озадачился Головин.

— Судя по тому, что твоя подружка отрубилась, все вышло, — предположил ИИ. — А что без большого бабаха, так это может даже лучше.

Головин медленно опустил обнаженную женщину на пол, потом, подумав, стянул порванный в клочья плащ и кое-как надел на нее, закутав, насколько это было возможно.

— Нужно одежду поискать для нее, да и мне бы сгодилась. Как думаешь, в гостевом корпусе, где местные жили, есть что-нибудь?

Головин поднялся на