Дорога домой - О. О. Щетинин

Нет, не ушёл.

Любой Чёрный умел противостоять пси-воздействию. Конечно, надолго защититься от целенаправленной атаки они не могли, если сами не были пси, а мнемоблоки, как и любые имплантаты, организмы Чёрных драконов отторгали, но пяток секунд противостоять пси-атаке умел любой. Как правило, этого хватало, чтобы вычислить псионика и обезвредить его другим способом. Вот только воздействовали на Ганса не псионикой. Чем-то похожим, но другим. И стандартный носимый мнемоблок не сработал.

Воздух вокруг словно сгустился, замедляя и дезориентируя. Ганс налетел на дверь подсобки, чуть не упал, развернулся – атака шла откуда-то от входа в бар! Ему даже показалось, что он видит сквозь стену два силуэта, он выстрелил туда, уронил ПОСС, сполз по стене – да что это такое?! Что происходит?!.. Ганс ещё успел увидеть, как один из боевиков, попавших под удар гранаты – с обожжённым лицом, висящей рукой – поднимает станнер. А потом был сухой треск разряда и всё кончилось.

Эх, этого бы человека да к нам на стре́лки… Николай подпирал стенку и слушал, как Тим раскручивает местных авторитетов на то, чтобы они-таки кинули своих очередных благодетелей. В смысле чужаков.

Пока всё обходилось малой кровью. После того, как Катрина – тётка с косичками – с милостивого разрешения Тима оказала помощь пострадавшим, оказалось, что министр финансов отделался рассаженной губой и выбитым зубом, а Президент, Кайо Энгрант – подбитым глазом. Шарик по касательной задел. Причём этот Президент, как обезболивающее подействовало, снова начал качать права. Вернее, попытался. С перекошенной физиономией получалось не очень. К тому же очень скоро он стал как-то неуверенно поглядывать на типа, который попытался в них стрелять. На Гуго Кармино. А тот сидел с каменным лицом, даже вроде не пошевельнулся ни разу с того момента, как пересел в целое кресло. Правда, на какие-то кнопочки на рабочей панели стола он нажать успел. Николай решил сделать вид, что не заметил. Они ведь просчитали вариант с появлением охраны. Вот только почему-то никто до сих пор не попытался проникнуть в зал заседаний. Возможно, именно этого и ждал сеньоре Президент, пока Тим в красках расписывал перспективы, ожидающие Дирекцию, если они немедленно не объяснять, что случилось с потоком теты. Министр финансов, может, и готов рассказать, да вот только он был перепуган до икоты. Вообще, как прикинул Николай, договороспособных тут немного. Кто-то – безвольная тряпка, кто-то ещё ничего не понял, а кто-то…

– Э-э, а где охрана? Вы мне драку обещали! – недовольный Варк сунул нос в зал заседаний.

– Там что, в натуре никого нет? – Тим удивлённо приподнял бровь.

– Они за дверью ждут. Входить не пытаются. Может, мне их… того?

– Не надо, – Кармино впервые заговорил. – Они не будут нападать. Я им запретил.

– Гуго! Ты!.. – Энгрант попытался вскочить. Катрина испуганно придержала его за плечо: наверное, решила, что страшный Николай опять побьёт сеньоре Президента.

– Кайо, ты что, не видишь? – в голосе Кармино прозвучало презрение. Или Николаю показалось? – Из них дантейцы как из меня мамбо. Мы встряли в разборки не своего уровня.

– Толково говоришь, парень, – протянул Тим. Интересно, кстати, а какие у него полномочия? – Всё правильно понял. Вы за будущее своё не бойтесь, мы договоримся… Если договоримся. А нет… Вам с настоящими дантейцами встретиться придётся. С теми, кто сюда разбираться прилетит. Только это будет ваша последняя встреча с кем бы то ни было.

На взгляд Николай, Тим говорил слишком витиевато, но его, похоже, поняли. Варк грустно вздохнул – драки пока не получится, обидно – и замер. Николай проследил его взгляд. Варк смотрел на стол, а точнее – на тяжёлый стеклянный бокал, в котором Катрина принесла воды для пострадавших. Или – хрустальный? Вот ведь!..

– Варк… – прошипел Николай, но было поздно. Больвог решительно подошёл к столу, взял бокал, медленно понюхал, шевеля ноздрями. Облизнулся. Нечеловеческая мимика на человеческом лице смотрелась дико. Поставил бокал на стол и аккуратно треснул по нему обухом своего жуткого ножа. Катрина пискнула. Варк с улыбкой глянул на неё, взял кусочек хрусталя и попробовал его на вкус.

– Хр-р-м-м, а вполне себе. Тета даёт неповторимый букет. Знали бы вы… – под ошарашенными взглядами он осторожно собрал в ладонь осколки и шагнул к дверям. Остановился. Поглядел на Катрину и с надеждой спросил: – А ещё есть?

Николай бросил взгляд на Тима. Тот с трудом удерживал каменное лицо. Катрина дрожащими руками протянула Варку ещё один бокал.

– Спасибо, – больвог вежливо кивнул и добавил: – Не бойся, если что, я тебя быстро убью, – и откровенно довольный собой, отправился на пост. Бедная Катрина выглядела так, словно вот-вот упадёт в обморок.

Квадратная тётка с обветренным лицом проводила Варка взглядом.

– Он ведь не человек. Больво? Вернее, больвог, – поправилась она. – Значит… Торговый Союз?

– А если и так?

Среди сидящих произошло движение. Кто-то напрягся, кто-то наоборот расслабился. Кармино обменялся взглядами с тёткой, та кивнула и обратилась к Тиму:

– Вам нужна руда?

– Будете смеяться, но в первую очередь нам нужны те, кого вы называете «инспекторами». Чужаки. Тета-феррит – приятное дополнение.

Николай снова отметил взгляды, которыми обменялись Кармино и эта… Соледад Рока. «Каменное Одиночество». Или, вернее, «Одиночество Камня». Неплохо.

– Чужаки… – протянула женщина.

– Вы что, собрались… – кажется, пыл сеньоре Президента ещё не угас. А пора бы. Или он ещё ничего не понял?

– Кайо, заткнись, – да уж, Президент явно пользуется уважением у своих соратников… – Мы все знаем, что нам придётся с кем-то договариваться. Так почему не с Союзом?

– Но они…

– Они – это закон, – медленно сказал до сих пор молчавший мужчина с портфелем. – Они изменят всю нашу жизнь, перекроят её под свои правила…

– Вот именно! Мы…

На это раз «Кайо, заткнись!» прозвучало хором.

– Да. Изменят. Но если Союз придёт сюда, они останутся. Союз никогда не отдаёт своё. Это значит, что они не дадут Дантею грабить нас. Да, они изменят нашу жизнь… но, насколько я знаю, они не тронут нашу веру. И это значит, что наши дети и внуки будут жить. Это медицина и образование. Это жизнь без постоянной угрозы голода…

– Но наша свобода?.. – кажется, единственным союзником сеньоре Президента осталась Катрина. – Они будут контролировать…

– Катрин, не начинай, – Соледад добавила ещё пару словечек, которые Николай не знал, но судя по тому, как вспыхнули щёки Катрины, это было что-то не очень лестное и совсем нецензурное. – Какая свобода?! Сдохнуть, когда сюда вернётся Дантей? Мы только и думали, под кого лечь! Мы не уцелеем в одиночку. И Союз – это лучший вариант, чем эти… чужаки.