Солнцеворот желаний - Даша Пар

— Ваше Величество, вы выглядите просто великолепно! — заявляю радостно, как только мы поравнялись.

Король приветственно кивнул. Он поблагодарил Акселя за службу и отпустил его на время празднества, однако порекомендовав быть в бальном зале, чем заслужил мой крайне недовольный взгляд. Хрупкое перемирие в любой момент обрушится на нас камнепадом взаимных упрёков и обид. Так что не стоит выходить на словесный лёд, особенно в такой день.

— Как и вы, кэрра Селеста, — также официально ответил он, довольным взглядом окидывая мой наряд.

Задержавшись на диадеме, Никлос чуть сощурился. Подойдя ближе, осторожно поправил её, отчего я зашипела — пришла первая боль от этого пыточного украшения.

— Потерпи пару часов, потом сможешь сменить её на что-нибудь… по-проще. К сожалению, но регалии власти тяжелы в носке. Словно напоминание, что на самом деле находится на наших головах, — он чуть приподнял корону, показывая слабый красный след.

— Может стоит это изменить? Не всякие традиции стоит так беречь. Некоторые тянут за собой слишком мрачный след из прошлого, — туманно заметила я, а Никлос пожал плечами.

— Мы те, кто мы есть, драгоценная Селеста. Избавляясь от символов, мы не избавимся от прошлого, оно последует за нами в неотвратимое будущее.

Он провёл невесомую линию по моему лицу, а потом подхватил под руку, и мы вышли к королевскому входу в зал, откуда уже доносился торжественный голосок Винелии, объявляющей об окончании года, о тяжести ночи и грядущему светлому дню. Её речь звучала в полной темноте, а сама девушка была подсвечена голубовато-белыми огоньками. Она будто парила в воздухе над залом, где гости держали в руках золотистые свечи, с воодушевлением слушая её горячие слова.

До нашего выхода оставалось минут десять. После окончания праздничной речи, планировалось небольшое сказочное представление, во время которого мы и появимся в зале благодаря новоприобретённой силе короля. И неожиданно Никлос заговорил о прошлом и об особенности этого дня.

Он обмолвился, что родился раньше срока, и мать носила его под сердцем всего семь месяцев, а не восемь, будто ребёнком торопился появиться в канун Нового года. Разумеется, такое событие сочли добрым предзнаменованием, несмотря на то, какими сложными оказались роды и как долго его пришлось выхаживать после. Особенное дитя заграбастало целый праздник, сделав его собственным и теперь во всех концах мира, где отмечается самый короткий день в году и самая длинная ночь, празднуют его рождение.

Мы абсолютно неподвижно стоим за широкой ширмой, слушая голоса придворных, поющих ночную песнь, отражающуюся в волшебном представлении блуждающих по стенам теней и света:

Спит мой город, спит мой дом,

Пока снаружи воет он.

Цепи сжимают, оковы гремят,

Нет на свете добрых ребят.

Как ночь темна, как светел день,

В мыслях держит нас злая болезнь.

Нам не придётся о ней горевать,

Коли пора нам с тобой засыпать…

Эта песня возвращала в те времена, когда драконы были в рабстве у старых богов, служа им ездовыми зверями, с чьей помощью те путешествовали между миров. Спящие души с диким разумом. И вот однажды пришли те, кто их разбудил. Клэрия и Карг. Взявшие на себя проклятие, чтобы спасти драконов от кандалов.

Вот и сейчас, когда тьма разливалась по залу, мы с Никлосом перемещаемся к воздушному помосту, с которого уже успела сойти Винелия. Наблюдая, как с закрытыми глазами поют драконы, улыбаемся, видя застывших гостей столицы, не знающих, о чём поют придворные.

В глазах князей, послов, принцев и иных королевских гостей расцветает затаённый страх, когда я загораюсь белым светом, а вокруг меня возникают чёрные полосы, вьющиеся как лоза и расползающиеся по залу с нарастающей световой волной, движением своим поджигающей лампы и ослепляющей присутствующих дневным светом.

Люди ахнули, увидев рядом с собой белоснежные фигуры и чёрные матовые сущности. Продолжился театр теней и света. Игра, в которой драконы скрываются от вечных, чтобы восстать под предводительством Каргатов. О, Винелия отлично постаралась! Через представление она напомнила всем, кем является Каргатское семейство.

— Так вот о каком сюрпризе она говорила, — прошептал Никлос, когда мы заняли наши места и вместе с нами тенями сели призрачные Клэрия и Карг под громкие овации придворных, когда представление завершилось.

«О, мой король, ты даже представить себе не можешь, какой на самом деле сюрприз подготовила разозлённая Винелия Барбская…»

— Несмотря ни на что, люди чести помнят о благородстве семейства Каргатов. Это называется настоящая преданность и верность. Жаль, что не всегда удаётся оценить такие качества, — с намёком на прошлые королевские ошибки, тихо ответила ему.

Король сохранил непроницаемую маску, только верхняя губа чуть дёрнулась, а в остальном он выглядел довольным. Поцеловав моё запястье, Ник поднялся с места, подходя к ступеням и воздевая руки. Смолкли голоса в зале и люди обратились к королю, в знак приветствия поднимая бокалы с шампанским и вином. Никлос поблагодарил иностранных гостей, что прибыли в столицу в такое смутное время. Отдельно выделил аристократов, оставшихся дома даже во время солевой эпидемии. Он гордился своими подданными и выражал признательность друзьям короны.

А после протянул мне руку, чтобы я встала рядом и огласил дату грядущей свадьбы, пообещав в качестве свадебного подарка голову подводного короля Агондария. Моя застывшая улыбка издалека казалась счастливой, тогда как гримаса ужаса была видна лишь Никлосу, который, наплевав на правила этикета, притянул меня к себе и поцеловал прямо в губы, заслужив восторженные вздохи из толпы.

Я старалась держаться, но пересилить себя не смогла, так что ни слова не произнесла в поддержку его обещаний. Чуть позже мне пришлось сказать небольшую речь, когда передавала ему подарок и он, раскрыв коробочку, закружил меня вокруг себя и вывел в зал, над головой держа портрет святой Клэрии. Я слышала, как люди шушукаются между собой, отмечая изысканность моего дара, в котором каждый отчётливо видел мой лик в святом обрамлении.

Очень тонко. С политическим оттенком, чтобы гости знали, кто перед ними. Настоящая святая. Как Клэрия способная исцелять…

Потянулись традиционные поздравления, заверения в вечной дружбе и преданности. Расторопные слуги подносили подарки и дары, король благосклонно их принимал, а один из соглядатаев Богарта, находясь в тени для гостей, записывал кто, что и как преподнёс. Никлосу исполнилось пятьдесят семь лет, обычная дата, которую не отмечают с такой помпой, учитывая и личную трагедию королевской семьи. Но в этот раз всё иначе. Надвигающаяся война сделала этот день особенным. Как и моё присутствие рядом с королём.

Убедительные доводы, сказанные накануне ночью, доказали королю, что могу исполнить давно запланированные операции, так что сегодня на глазах почтенной публики исцелила нескольких высокопоставленных гостей, явив чудо белокрылой драконицы, тем самым развеяв слухи о собственном недомогании.