Чужая вина - Питер Абрахамс

— Для кого?

Судя по тону, его бы не устроила ничья кандидатура. Нелл рискнула воспользоваться единственным шансом:

— Для вашей внучки.

— И почему это для нее важно?

— Нора попала в беду. Ей нужна помощь.

— И кто в этом виноват?

— Если кто-то и виноват, то наказанием мы займемся позже. А сейчас ей надо помочь.

— Я ей ничем помочь не могу.

— Но вы ведь даже не выслушали меня! — возмутилась Нелл.

Мистер Блэнтон приблизился. И тело, и голос его дрожали.

— Ну и нахалка же ты. Столько лет прятала ее от меня, а теперь приползла с просьбами!

— Вы сами от нее прятались.

Он повысил голос. Их разделяли всего пара футов и решетка. Изо рта его вырывался ужасный запах, смесь гнили и перегара.

— С какой стати я бы вел себя так глупо?

— Потому что я вам никогда не нравилась. — Это же очевидно. И ее давние попытки объяснить все рационально — это же было так глупо. И если вспомнить, как же неловко было Джонни затрагивать тему ее отношений с его родителями… — Вы могли связаться с нами в любой момент.

— Это верно, — согласился мистер Блэнтон. — Ты нам никогда не нравилась. Наш мальчик — он же был просто принц на белом коне. Почему он выбрал тебя? Какого черта? Он же мог получить Нобелевскую премию… — Нелл почувствовала на лице капли его слюны. — А вот теперь отольются кошке мышкины слезки. Я ей так и сказал.

— Вы Норе это сказали?!

Он просунул палец между прутьев.

— Это убийство было подставой. Подробностей я не знаю, да мне и начхать. Но правду я быстро выведал, будь спокойна. Уж слишком проворно ты забралась в постель к тому копу! Вот он тебе ровня, это да, так оно понятнее.

Нелл ошеломленно попятилась.

— И это вы ей тоже рассказали?

— И ей, и репортерше. Я всему миру расскажу. Я по горло сыт, все осточертело.

— Какой еще репортерше?

— Этой поганой воровке из вашей вонючей газетенки.

Может, он сошел с ума? Нелл почувствовала, как у нее холодеет внутри. Ей хотелось ранить старика одним своим взглядом, проткнуть его насквозь.

— Что вы несете?!

— Эта сучка, конечно, любого умаслит, этого не отнять. Я разрешил ей порыться в бумагах Джонни — у меня их так мало, что хоть плачь, а все из-за тебя… Где его компьютер? Сперла?

— Ничего я не сперла. — Его компьютер? У них, кажется, был только один — общий «IBM».

— Врунья. Ты такая же врунья, как она. Сочинила какой-то предлог, чтоб я убрался из комнаты, и утянула его блокнот с адресами.

Блокнот с адресами? Нелл изо всех сил старалась сдерживать гнев — нет, настоящую ярость — на этого омерзительного старика, повинного в стольких бедах.

— Зачем ей было красть его блокнот?

— Потому что она могла это сделать! Зачем вообще люди воруют? Я ей сказал, что правила такие: ничего не забирать, копий не делать, — но все же знают, где люди видали правила в наши времена!

Нелл вспомнила этот блокнот — в кожаной обложке, с золотым тиснением «Техасский университет».

— Эти бумаги Джонни, то, что осталось… Мне необходимо их просмотреть.

— Ни за что.

— Это важно. Нора в опасности. Она ваша плоть и кровь.

— Моя, но зараженная твоей. — Мистер Блэнтон взял садовые ножницы и гневно потряс ими в воздухе. Проезжавшая мимо машина замедлила ход.

Нелл снова выехала на трассу, разогнавшись уже до девяноста миль в час. Она позвонила Ли Энн, но механический голос уведомил ее, что память почты заполнена до отказа. Тогда Нелл позвонила в редакцию, где ей сообщили, что Ли Энн уехала на задание. Позвонив затем Норе и Джо Дону, она наконец набрала свой домашний номер, где ее собственный голос предложил оставить сообщение после сигнала.

Пират ждал у себя в номере. Цифровой диктофон лежал наготове на столе и тоже ожидал прихода Ли Энн. Вчера ночью, когда он разбудил ее, она пообещала приехать утром. Утро уже закончилось. Может, сказала она, около полудня. Полдень тоже был позади. Пират позвонил ей, но напоролся на эту почту, как там ее. «Привет. Ты говорила, в первой или во второй половине дня? Я забыл». Через несколько минут он понял, что, кажется, не дождался сигнала: в тюрьме Пират звонил нечасто и потому отвык от этих технологий. Он перезвонил. «Лимит сообщений исчерпан». И что теперь? «Я все еще жду», — на всякий случай буркнул он. Вдруг осталось место для крохотного сообщения в четыре словечка?

Еще через пару часов Пирату надоело сидеть на месте и захотелось поесть. К тому же он немного злился на Ли Энн. Он прослушал запись на диктофоне. Отлично. Ли Энн понравится, очень понравится. Ночью она была полна энтузиазма. И куда же она запропастилась? Тогда ему подумалось, что она, возможно, не одна. От этой мысли почему-то стало неуютно. Хотя она, положа руку на сердце, далеко не красотка. Причину Пират вскоре понял: они же партнеры и он не хотел, чтобы кто-то испортил их партнерские отношения. Будь то знакомый или незнакомый человек.

Усидеть на месте становилось все труднее. Он попробовал почитать Библию, но слова расплывались, как на этикетке «Калуа». Пират открыл телефонную книгу, просмотрел абонентов на букву «Б». Интересно, а репортеров вносят в общий список? Этого Пират не знал, но вот же она: Боннер Л. Э., 207 Борегар-стрит. Эту улицу, на краю Нижнего города, он знал. Это недалеко.

Засунув диктофон в карман, он вышел на улицу. И только в последний момент вспомнил обещание, данное самому себе: что он не будет выходить из номера — номера люкс — без крохотного оружия. Пират вернулся в спальню, поднял матрас и сдержал свое обещание.

Или Борегар-стрит очень изменилась, или Пират все забыл. Он помнил ветхие старые склады, бродяг на тротуарах, рои мух — толстых, жирных мух, которых легче легкого убить. Теперь же стены складов были до блеска отчищены из пескоструйных аппаратов и выглядели как новые, окна сверкали, каждая балка лоснилась от свежей краски. Никаких бомжей, никаких мух, прямая дорога в благополучие. Напротив дома номер 207 рабочие закрепляли вывеску «Кафе “Ураган”». На первом же этаже дома номер 207 Пират прочел: «Лофты на Борегар — роскошные кондоминиумы и изолированные квартиры — обращайтесь в “Недвижимость Бастинов”».

Пират подошел к двери. Крутая дверь, синяя с серебром, и он может позволить себе жить тут! Дернул за ручку. Закрыто. Глянул, нет ли домофона. Нет. «Эй, Ли Энн!» Он уже занес кулак, чтобы постучать, но в этот момент услышал изнутри шаги. Кто-то спускался по лестнице — кто-то гораздо крупнее Ли Энн. Повинуясь инстинкту, Пират отшатнулся и выскочил на тротуар. Инстинкт его не подведет — возможно, он слишком поздно это понял. Дверь отворилась, и оттуда вышел мужчина в белом с банками краски в руках. Одной из них он подпер дверь, чтобы не закрылась, и направился к микроавтобусу, припаркованному неподалеку. Пират вошел.