Звездные войны. Кеноби - Джон Джексон Миллер

— Это твоя жизнь. Каждый сам выбирает свою судьбу…

Эннилин застонала:

— Все-то ты к абстракциям сводишь. Бен, ты когда-нибудь сталкивался с настоящей жизнью? Неужели тебе не приходилось решать в делах сердечных?

Ощутив наконец, что ответ ее ни в коей мере не удовлетворяет, Бен отвел взгляд.

— Я обычный человек, — сказал он. — Было когда-то… Но теперь все в прошлом.

— А ты, значит, сдался и переехал жить в Джандлендские пустоши? — Она рассмеялась. — Я бы сказала, она просто тебе не подходила.

— Едва ли, — признал Кеноби, оглядев ее из-под капюшона. — Скорее это я ей не подходил.

— О нет, снова Чокнутый Бен и его уклончивые речи, — выдохнула Эннилин. Ее уверенность в себе окрепла, и она подошла к собеседнику еще на шаг. — Я-то вовсе не считаю тебя чокнутым. Наверное, ты просто встретил того, кого совсем не ожидал встретить. И в этом нет ничего дурного, — добавила она, протягивая руку.

Бен попытался остановить ее напор:

— Эннилин… нет. Я не могу.

— Ты уверен? — Она заглянула ему в глаза. — А я думаю, можешь.

— Нет. Определенно не могу.

— Всякому свойственно однажды потерять самообладание…

Он издал тихий, неуверенный смешок:

— Я ведь так и говорил, да?

— О да. — Она сжала его руки и потянула к себе…

…а он отступил назад и отвернулся.

— В чем дело? — Она уставилась ему в спину. — Все из-за Оррина? Не переживай из-за него. Я же сказала, что не питаю к нему никаких чувств.

— И ко мне тоже, как я думаю, — произнес Бен, подходя к животным.

— А ты, значит, знаток моих чувств? — Она тепло ему улыбнулась. — Еще одно доказательство того, что между нами пробежала искра. Оррин знает меня всю жизнь и до сих пор понятия не имеет, о чем я думаю. А с тобой мы пересекались считаное число раз, и ты уже как будто насквозь меня видишь. — Ее глаза сверкнули в вечернем свете. — Ты либо сверхчеловечески проницателен, Бен, либо… я занимаю все твои мысли.

Бен взял Рух за поводья и подвел к загону. Детеныш ни шатко ни валко последовал за родительницей.

— Эннилин, у тебя прекрасный дом, любящая семья, успешное дело. Но мне кажется, тебе просто скучно. Скучно до умопомрачения.

Она посмотрела на него скептически:

— Думаешь, со мной все так просто?

— Нет. — Он помог детенышу перебраться через изгородь. — С тобой все так сложно.

Эннилин скрестила руки на груди:

— Стало быть, бедняжка Энни заскучала на Татуине, и стоило заезжему инопланетнику объявиться в округе, как тут же сердечко затрепетало?

— Дело известное.

— Так вот, ты ошибся.

Он оглянулся:

— В самом деле? Тебе совсем не скучно?

Эннилин в сердцах пнула ногой холодильный блок:

— Я слишком устаю, чтобы оставались силы скучать! У меня дом рассыпается на части, потому что каждый вечер я возвращаюсь с работы ходячим трупом и засыпаю чуть ли не на кухонном столе. И дня не проходит, чтобы мои детки не нашли новый способ свести себя в могилу — как будто здесь и без того не хватает бед и опасностей. А моя работа… — с жаром добавила она, стремительным шагом приблизившись к загону. — Моя работа — играть роль мамаши-банты при стаде совершеннолетних сироток! И никто не бросит все, чтобы рвануть на задворки Галактики и поменяться местами со старой доброй Эннилин.

— Я знавал таких, кто бросил бы, — проронил Бен, прислонившись спиной к ограде.

Она ожгла его взглядом.

Он хотел сказать еще что-то, но осекся. Несколько секунд тишину нарушал лишь детеныш эопи, который терся носом о свою мать.

Наконец Бен решился:

— Эннилин… Думаю, ты уже свыклась с такой жизнью. Но она не ставит перед тобой новых задач, а ты больше не можешь делать вид, что это тебя устраивает. — Повернувшись, он положил обе руки на ограду и устремил взор в пустыню. — Ты дошла до предела и ищешь путеводную нить. И раз ты считаешь, что двигаться дальше некуда, тебе отчаянно нужен кто-то, кто будет рядом весь остаток жизни. Тот, кто поставит перед тобой новую задачу.

— Даже не знаю, — протянула Эннилин, вставая рядом у изгороди. — Эрбали Нап’ти столько задачек задает…

— Ты отлично понимаешь, о чем я.

Она со вздохом опустила взгляд на эопи. Она и правда отлично поняла, о чем он.

— Намекаешь, что нельзя выбраться из ловушки, заманив в нее еще кого-нибудь?

— Из любой ловушки можно выбраться по-разному, — заметил Кеноби. — Сегодня у меня была отличная возможность в этом убедиться.

Эннилин это замечание показалось несколько странным, но он тут же сменил тему.

— К тому же, — сказал он, — торговать в магазине — явно не мое призвание.

— Ты и покупки-то делать толком не умеешь.

Они посмеялись.

Бен шагнул было прочь от ограды, но она взяла его за рукав — не так настойчиво, как в прошлый раз:

— Подожди. Так просто ты не отвертишься. Дело ведь не только во мне. Дело и в тебе.

Он снова воздел руки:

— Я же говорил, что мне не нужно…

— Нет, — прервала его Эннилин. — Речь не об этом. Как-то я спросила тебя, не случилось ли с тобой что-то дурное. Ты ответил, что не с тобой, а с кем-то другим.

— Да.

Она сжала его запястье:

— Ты лжец.

— Прости?

— Ты лжешь самому себе. Это дурное, быть может, оно и случилось с кем-то другим. С кем-то, кто был тебе дорог. А значит, и с тобой тоже.

Бен упрямо возразил:

— Я не…

— Да, именно так. Произошло что-то ужасное, Бен, и мысль об этом разрывает тебя на части. Возможно, поэтому ты здесь. Но ты делаешь вид, что тебе все равно. Что тебя там не…

Она запнулась. Он опустил руки на ограду и внимательно смотрел на гостью.

— Ты был там, — прошептала Эннилин. — Ведь так? Когда все это случилось, — добавила она одними губами, — ты был рядом.

Закрыв глаза, Бен кивнул.

— Не просто случилось, — прерывисто дыша, проговорил он. — Я сам послужил тому причиной.

Ее мысли лихорадочно заметались. Перед глазами вставали мрачные образы, которые хотелось тут же отогнать. Но Бен говорил вполне серьезно, и ей приходилось поддерживать этот тон.

— Из-за тебя… кто-то пострадал?

— Они пострадали по своей вине, — выпалил Бен. — Я оказался рядом лишь в самом конце. Но и в самом начале — тоже. Я должен был положить этому конец.

Она покачала головой: