Вся ярость - Кара Хантер

– Что ты хотела у меня спросить?

Галлахер достает из кармана телефон, листает на экране страницы и наконец находит то, что ищет.

– Вот этот мужчина, – говорит она, протягивая телефон мне. – Его зовут Грэм Скотт. Ты его, случайно, не знаешь?

Я качаю головой.

– Нет. Первый раз вижу. Кто он?

Искра исчезла, и Галлахер выглядит просто уставшей. Уставшей и подавленной.

– Учитель Саши Блейк. Возможно, он выслеживал ее.

– Ты полагаешь, это он ее убил?

Она корчит гримасу.

– Скажем так: он соответствует психологическому портрету, который составил Гоу после нападения на Эпплфорд. Даже слишком соответствует.

– Сколько ему лет? – спрашиваю я, поднимая на нее взгляд.

– Достаточно. Однако мы пока что не выяснили, где он жил двадцать лет назад.

– Ну, тогда его имя нигде не появлялось. Это я точно могу сказать.

– Я думала, что ты так и ответишь, – Галлахер вздыхает, – но все равно должна была спросить.

Она допивает вино и встает, собираясь уходить.

– Мне пора идти. Дома ждет работа по естествознанию. – Быстро улыбается. – Не моя, моего сына. Но, разумеется, у тебя все это впереди.

Другие на ее месте не решились бы так сказать. Побоялись бы воскресить воспоминания о Джейке. За последние два года мне слишком часто приходилось читать это на лицах людей. Но, возможно, теперь это останется в прошлом и люди станут относиться ко мне иначе. Эта мысль налетает внезапным порывом свежего морского ветра.

* * *

Времени уже одиннадцать ночи, но когда Фиона Блейк отправляется спать, она видит пробивающийся из-под двери комнаты Саши свет. Фиона колеблется, затем тихо стучит, однако в комнате тишина. Фиона решает, что Патси заснула с включенным светом, который затем ее разбудит. То же самое было и с Сашей – она любила читать в кровати, но частенько засыпала над книгой.

Фиона осторожно толкает дверь. Патси растянулась на кровати по диагонали, отвернув лицо. Прижимая к груди плюшевого медвежонка Саши. И хотя Фиона понимает, что это не ее дочь, от этого сходства у нее сдавливает грудь. Те же самые волосы, забранные в хвостик, та же самая пижама: наверное, Саша и Патси купили одинаковые. И это неудивительно – подруги были неразлучны. У Фионы мелькает мысль, не захочет ли Патси взять себе что-нибудь из Сашиных вещей, на память. Одежда ей будет мала, но есть еще косметика, сумочки, обувь… В конце концов, Саше ничто это больше не понадобится – определенно, лучше эти вещи хоть кого-нибудь порадуют. Особенно близкую подругу, любившую Сашу.

Ну, а если Патси не захочет ничего брать, нужно будет отдать все в какую-нибудь благотворительную организацию. Незачем превращать комнату в святилище. Застывшее во времени, собирающее пыль, все более холодное, бледное и отчужденное с каждым разом, когда она будет открывать дверь. Вот почему ей приятно, что Патси живет здесь. Она наполняет комнату теплом, жизнью.

Фиона быстро подходит к кровати, гасит свет и, на цыпочках вернувшись к двери, осторожно закрывает ее за собой.

* * *

– Нет, все замечательно. Если вас не было в стране, я могу проверить это у пограничной службы.

Эверетт кладет трубку и хмурится. Сегодня утром она уже выпила две кружки кофе, и сейчас ей очень кстати пришлась бы и третья.

– Неприятности? – спрашивает Сомер.

– Ну, скажем так, родственники Гэвина Пэрри не выражают особой радости, когда их просят подтвердить свое местонахождение люди, которых они винят в том, что те упрятали его за решетку.

Сомер корчит гримасу.

– Понимаю.

Эверетт откидывается назад.

– Если хочешь знать мое мнение, я считаю, что мысль о том, будто Пэрри нанял убийцу, просто нелепа, черт возьми. Просто какой-то «Клан Сопрано» в Эйлсбери[63].

Усмехнувшись, Сомер поворачивается к экрану компьютера. Она связалась с телевидением насчет реконструкции. Там долго не могли найти девушку, обладающую сходством с Сашей, но вдруг вызвалась одна из ее одноклассниц. Точнее, ее мать. Судя по всему, рассудив, что для ее любимого чада это шанс: Джемайма хочет стать актрисой. Сомер в который уже раз ловит себя на том, что никогда не перестанет удивляться человеческому тщеславию.

– Что ты о ней думаешь? – помолчав, спрашивает она, оглядываясь на Эверетт. – Я имею в виду Галлахер.

– По-моему, нормальная тетка. Умная. Порядочная. По-моему, она не собирается валить все на Фаули, если ты это спрашивала.

– Да, у меня тоже сложилось такое же впечатление. Бедолага – он этого не заслуживает.

– Да, согласна. – Эв поднимает взгляд. – А что до его жены – ты только представь себе, через что ей пришлось пройти. Как будто мало того, что она потеряла ребенка, и вот теперь всплыло все это дерьмо…

Эрика кусает губы. Ей не дают покоя мысли о том, что произошло с Алекс Фаули. Даже если только… даже если на самом деле этот человек не…

– И давай взглянем правде в лицо, – говорит Эверетт, заставляя ее оторваться от своих мыслей, – Фаули можно понять. Кто бы на его месте не старался изо всех сил оставить этого подонка за решеткой?

Но, разумеется, это и есть самое главное.

* * *

* * *