Метро 2033: Смерть октановых богов - Юрий Харитонов

Они выбрались из бункера, а потом – из окружающей его наверху крепости с храмами и на пересечении Ярославского шоссе с дорогой на Юрьев-Польский встретили семью Озимовых. Ирина и Григорий согласились приютить мальчика, и Двадцать шестой с полностью стертой памятью и новым именем Руслан уехал в Юрьев-Польский, а мальчики с отцом Виктором Соколовым в обратную сторону – к Рыбинску. Так и началась восемь лет назад странная история трех маленьких детей в жестоком, умирающем мире.

– Каин! Нет! – крикнул Вовк пауку, когда тот хотел прыгнуть на Руслана. Паучок сжался и виновато уполз под полку, а Вовк отпустил Вита и устало откинулся на кровать.

– Вот, значит, как все было, – прошептал Вит. – Я его к тебе привел, Вовк. Чтобы он вылечил тебя, спас от смерти.

– А я не затем просил тебя привести его, – покачал головой Вовк. – Он же не может лечить, как ты не понимаешь? И я все равно умру.

– Но зачем тогда? – удивился мальчик.

– Затем, что он твой единственный брат. Вам надо держаться вместе! И я свел вас, всего-то.

– Но… – попытался протестовать Вит, но бессильно замолчал. Он-то думал, что спасает Вовка, ан нет. Тот просто привел его к Руслану.

– Не расстраивайся, – Вовк протянул слабую руку и водрузил ее на голову подростка, усевшегося рядом с койкой. – Меня никто не вылечит уже. Невозможно. Зараза попала слишком глубоко. Но зато ты уничтожил зеленых, женишься на Ю и когда-нибудь станешь главой Ледяного города. И у тебя будет брат. Не я, конечно. Но все-таки брат! Со временем вы привыкнете друг к другу, и все наладится. Да и миру, думаю, нужен такой союз. Ты здесь, он в «Приюте», а та девушка…

– Сова? – подсказал Руслан. Он устало сполз по стене на пол и вслушивался в слабый голос нового братика, который, по его словам, должен был скоро умереть.

– Да! Сова будет в Ярославле. Очень удобно и… полезно, видимо. Для мира полезно. Во всяком случае, полезнее, чем Спасский и нефтяники.

– Это точно, – протянул Вит, а потом переспросил: – Так что? Все так просто? Все именно для этого? Для воссоединения?

– Да, – слабо подтвердил Вовк и добавил: – В жизни вообще иногда все просто. Главное – понять это и не усложнять. Примите друг друга, простите, если надо, и любите, вы ведь братья и… Вы – люди.

– Да-да, люди, – подтвердил Вовк в ответ на немой вопрос, повисший в полутемном кунге. – Ведь не важно, как люди рождаются. Важно, кем они в итоге становятся, а еще важнее – кем помирают. Я умру человеком, а вы?.. Вам еще жить и жить, и только вы решите, кем в итоге проживете и помрете – отродью или человеком.

Март 2034 г.

Рыжая в черных пятнах собака упорно мотала головой на приборной панели автомобиля. Она словно соглашалась с каждой кочкой на пути: «Да-да-да! Этот автомобиль не предназначен для наших дорог!» Но Руслан не знал более удобного и надежного автомобиля, чем этот, ведь их с Совой и желтым «Хаммером» уже столько связывало…

Длинное путешествие, опасные твари, чуть не убившие Руслана, долгое выздоровление от необычной болезни, Лука, мерещившийся за каждым поворотом и в любой тени, нефтяники, чуть не убившие женщину, и внезапно обретенные братья.

Руслан вздохнул, вспоминая встречу в кунге, когда Вит чуть не убил Озимова, а Вовк показал обоим, чего мальчики были лишены в течение восьми лет разлуки, пока прятались от Кизляка, и вернул им память. И только смерть безумного старика, когда Михаил с Совой освобождали «Приют забытых душ», дала толчок воспоминаниям. Они и не замедлили вернуться.

Вовк умер на третий день. Руслан так и не смог помочь новоиспеченному братику и исцелить его раны, ведь Озимов и сам еще не знал, как работает его внутренний механизм регенерации. Мальчика похоронили на берегу водохранилища и в качестве обелиска поставили гранитный валун, на котором высекли добрые слова.

Руслан же не мог простить Виту ненависти и желания убить его. Озимов не понимал, чем провинился перед братом. Конечно, он остался на похороны, а потом и на свадьбу Вита и Ю, но все-таки решил пока держаться подальше от агрессивного мальчика. Мало ли что еще ему придет на ум!

К этому времени за Озимовым приехала Сова, решившая, что мальчик попал в беду и его надо выручать. Выместив злость и ярость на мужчинах, отмстив за смерть отца, девушка пустила все силы на обустройство логова бывших врагов. Она встряхнула женскую часть населения и наладила более-менее нормальную жизнь. И обратилась к Смирнову с просьбой выделить народ для защиты столь ценного объекта в Ярославле. А Кир и рад был стараться…

В общем, прошло два месяца, прежде чем Макаренко все устроила и смогла со спокойным сердцем пуститься в путь. Ей все не давал покоя «Приют». Но Руслан считал, что еще больше ее волновал Михаил Прохоров, который остался разгребать проблемы в старом монастыре.

Что ж, Озимов в итоге согласился, что неплохо бы заглянуть в «Приют свободы» и повидаться со знакомыми.

Но рыжая с черными пятнами собака кивала всю дорогу мальчику с приборной панели и как бы намекала: «Ай-я-яй! Нехорошо обманывать окружающих! Ты совсем не хочешь никуда ехать и никого видеть! Совсем-совсем…»

Руслан тяжко вздохнул. Он не думал, что после приключений, полных опасности, на душе станет так пресно.

Он действительно не хотел ехать. Ну, а что его там ждет? Ничего. Из его настоящей семьи остался только Вит, родителей он почти не помнил, дядька погиб при обороне Юрьева-Польского, а единственная сестра Вика, которая осталась в «Приюте», оказывается, на самом деле не сестра.

Как же изменилось сознание Руслана за каких-то пять месяцев, прошедших с момента, когда они с Совой покинули «Приют»! Неужели так бывает? А собака кивала с приборной панели: «Бывает! Бывает! Бывает!» Ты не только стал по-другому смотреть на мир, но и обрел свое настоящее прошлое…

И настоящее приобрело новый оттенок. Оттенок боли и потери. Оттенок смерти. Неужели смерти Кати было недостаточно? И мир возжелал смерти Вовка и еще двадцати трех мальчиков, его братьев? Отчего так случилось? И почему у Руслана такое чувство, что во всем виноват он? Собака лишь кивала, а Озимов отчаянно замотал головой в ответ.

Сидящая за рулем Сова заметила это и нахмурилась.

– Хватит хандрить, – сказала девушка и слегка толкнула локтем мальчика. – Ростов уже проехали, скоро встретишься с…

– У меня нет там никого, – хмуро возразил Руслан, и его голова замоталась в такт с головой собаки. – Чего там делать?

– Ну, если с этой точки зрения подходить к вопросу, то, конечно, нечего, – согласилась Сова. Минуту помолчала, а потом добавила: – Но ты не стесняйся, плачь.

– Э-э-э… – недоуменно протянул удивленный Руслан. – Что?

– Плачь, говорю, дальше, – махнула рукой Макаренко, словно добрая фея, разрешая мальчику излить свои чувства. От возмущения он даже не сразу нашелся, что ответить.