Болотник - Андрей Алексеевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
Я осторожно прошёл по скрипучему деревянному полу к гробу и заглянул во внутрь. Почти не тронутая тленом, иссохшая и почерневшая мумия, явно мужчина, с густой, седою бородой. Одет в черную рясу, на ногах кожаные сапоги. В руках у мумии длинные четки и старинная библия с кожаным переплетом. Глаза и челюсть мертвеца открыты, лежит не прямо, а чуть согнувшись и почти на боку, что говорит о том, что скорее всего в этом гробу, этот раб божий и преставился.
— Ужас какой. Я за эту поездку, трупаков насмотрелся больше чем за всю предыдущую жизнь — Андрей явно был не в себе — чертовщина какая-то.
— Не упоминай черта в храме — на автомате сделал я замечание Андрею.
— Ну так это же не нормально! Ты чего такой спокойный?
— Мужик явно помер очень давно. Как бы не сто лет тому назад. Да и ожидал я чего-то подобного. Куда-то же все жители делись. Ты заметил, что почти все окна заколочены, получается, что или ушли из деревни, или вымерли все постепенно.
— Поехали от сюда Кирилл. Не хочу больше ни чего смотреть. Страшно мне.
— Мне тоже страшно, но раз уж мы здесь, давай уж осмотримся.
— Если хочешь сам смотри, я к лодке пойду. Если случится чего, кричи или в воздух пальни, тогда прибегу. Не могу я тут больше находится.
— Хватит ныть! Ты чего раскис? Ладно, шуруй в лодку, костёр разведи и пожрать чего ни будь горячего сваргань. Всё равно, сегодня здесь ночевать придётся.
Андрей ушел, а я продолжил осмотр. Старинные иконы и церковная утварь, несколько старых книг на старославянском, библии, молитвенники. Больше в центральной части церкви ничего не было. Я прошёл за алтарь, осмотрел столы. На жертвеннике засохший, превратившийся в камень хлеб, в чаше пусто, но можно предположить, что там было вино. На втором столе книга. Я посмотрел на обложку — церковная книга. Передо мною деревенские записи актов гражданского состояния, сделанные церковнослужителями. Я полистал книгу, написано с ятями, плохими чернилами, но в целом вполне читаемо. Состоит из трех частей: рождение и крещение; браки; смерти и погребения. В записях о браке, так и о крещении, упоминалось по два свидетеля с каждой стороны семьи. Обычные учетные записи — если бы не последние несколько страниц. Начиная с 1891 года, ни каких записей о рождении и крещении нет, только длинная вереница смертей и похорон. Последняя запись занимала несколько лисов и была своего рода предсмертной запиской — завещанием тяжело больного человека. Написано тяжелым слогом, с большим количеством орфографических ошибок, но очень подробно.
В целом история старообрядцев, нашедших свой последний покой на болоте выглядела трагично, но, наверное, обычно для того времени. Скорее это были даже не старообрядцы, а сектанты с уклоном в православную веру. Первым на острове посилился отшельник — Иван Суслов. Кто он, откуда взялся, никто не знал, говорят, что он сменил на этом острове, другого отшельника, который и воспитал Ивана. Почитали его блаженным, святым человеком, шутка ли, жил на непроходимом болоте и мог пройти по нему не сгинув. Время от времени он появлялся в старой деревне старообрядцев, где выделяли ему припас и уходил снова на болото. В свои редкие посещения большого мира он рассказывал удивительные вещи. Якобы есть на болоте, светящаяся святым огнем тропа, которая ведёт прямо в райские врата. Пройти по тому пути не просто, надо только истово верить и тяжело трудится. Строит Иван путь к раю, и всех желающих, но только поверивших праведников, может с собой провести. И на лодке в то место не доплыть, нужна именно дорога. Мол пытался уже Иван, только сказали ему святые, когда он до ворот рая на плоту доплыл, что не время ещё ему, и должен мол он с собой праведников привести, а для этого надо построить дорогу. И в знак своей воли передали ему надкусанное яблоко — символ греха, которое принял Адам из рук Евы в райском саду, одновременно познав сладость и вкус порока, за что и были изгнаны. И с помощью этого яблока, можно определить, искупил ли человек свои земные грехи, достоин ли. Многие ему верили, некоторые нет, но все считали его необычным человеком.
Когда гонения на староверов добрались и в эти глухие места, деревенский сход решил уходить дальше, чтобы сохранить свою веру. Часть была за то, чтобы уйти дальше в тайгу, а часть решила присоединится к Ивану. Собрав свой скарб, беженцы отправились в путь, и как будто узнав свыше об этом, встретил их на берегу болота святой отшельник и провел по болоту до своего скита, как Моисей евреев через пустыню. Тропа петляла и иногда возвращалась назад, никто из пришедших на остров не смог восстановить в памяти свой путь, что только добавила Ивану авторитета. Как только все прибыли на остров, провели торжественный молебен и первый и последний раз, показал Иван своим последователям переданную святыми реликвию — яблоко греха, чудо из чудес, что нельзя сотворить в этом мире. Небольшая община устроилась жить на острове назвав свою новую деревню — Яхренька, в честь покинутого на большой земле родного села. Обустроились, построили дома и
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!