Темный Дар - Иар Эльтеррус

В следующее мгновение хлопающая глазами Вилна стояла в роскошно обставленной большой комнате. Такой роскоши она не видела даже в кабинете старшего эрлая, где однажды побывала, когда тот вызвал старших учениц для осмотра. В кресле сидел худой старик с пронзительными глазами.

— Познакомься, это — Владимир Олегович, — представил его Ицхак, Горбергу он давно передал инфопакет о случившемся. — Он будет учить тебя началам нашего дела.

— Вл-л-а-мм-ир Оллеви-и?.. — едва не сломала язык на непривычном имени Вилна.

— Не суть важно, — встал Горберг. — Научишься правильно выговаривать ещё. Главное — ничего не бойся. Никто здесь тебе ничего плохого не сделает, девочка. Забудь о снах-приказах, их больше не будет.

— А как же тогда узнавать, что нужно делать?.. — растерялась она.

— Самой решать, — улыбнулся старик. — Это непросто, но ты научишься, я уверен.

Горберг как-то очень быстро свёл на нет страх Вилны, вскоре она уже с горящими глазами засыпала его сотнями вопросов. Учёный терпеливо отвечал, стараясь объяснять так, чтобы девушка поняла. Ицхак смотрел на них и кивал своим мыслям. Похоже, малышка — ценная находка. Вот только дополнительный центр в её мозгу сильно беспокоил майора, хотя Владимир Олегович и заверил, что нейтрализовал его. Не поспешили ли они, взяв Вилну на корабль?.. Что ж, теперь остаётся только ждать, следующий ход за противником. Надо бы ещё навесить на казарму, где жила Вилна, нити внимания. Начнут ли её искать, и когда. А ему пора возвращаться в Керлан-Аварн, Гарт в одиночку не справится.

Негромко шелестели серебристые листья величественных меллорнов под тихим вечерним ветерком, они пели свою вечную песню, понятную лишь тем, кто родился в Вечном Лесу Аллиана. Эльфам, перворождённым. Меллорны пришли на Аэйран вместе с ними с далёкой и многими давно забытой родины. Но не все забыли её, были и те, кто помнил, но предпочитал молчать — не нравились власть предержащим любые упоминания о потерянной родине. Особенно не выносили их этериэ. Силы Леса они побаивались и никогда не рисковали взывать к ней, слишком хорошо зная, чем это может для них закончиться. Лес ведь не признавал злобы, жестокости и ненависти, просто не допуская в себя носителей таких качеств. Правитель Аллиана, хоть и звался Другом Леса, в самом Вечном Лесу никогда не бывал — просто не смог туда войти. В отличие от его старшего сына, принца Дараласа, но об этом мало кто знал. Только хранящие жизнь, а их официально давно считали всего лишь глупой сказкой, в которую недостойно верить истинно разумному.

Никто за пределами Аллиана не знал, что эльфы давно разделились на две неравные части — слышащих и не слышащих зов Вечного Леса. Первые никогда не говорили вторым, что слышат его, хотя друг друга узнавали сразу. Как? Это оставалось их секретом. Они редко жили в городах и ещё реже бывали воинами — не считали себя вправе отнимать чужие жизни, дар Создателя. Взять в руки оружие они могли только в одном случае — если всей расе угрожала гибель, да и то мечи и луки им выращивал сам Лес. Этериэ, как уже говорилось, не слышали его зова, а если изредка и слышали, то предпочитали не верить своим ощущениям, пользуясь чужой заёмной силой, не имеющей никакого отношения к истинной силе перворождённых. Силе жизни.

Так они и жили. Одни считали своё общество однородным, будучи свято уверены в своём превосходстве над остальными и праве делать с этими остальными всё, что взбредёт в головы. Вторые им просто не возражали, делая вид, что такие же — у них хватало своих дел. Растить Лес, исцелять, создавать новое, изменять неизменяемое. Их постепенно становилось всё больше, даже в самых знатных Домах рождались слышащие зов. Но не всех удавалось обучить, как полагается, по канону, примером чему стал тот же принц Даралас.

Если бы не чуждая сила, которой служили этериэ, Вечный Лес давно бы сделал эльфов теми, кем те и должны были стать изначально — хранящими жизнь во всём многообразии её проявлений. Он никогда не спешил, давая своим детям почти вечную жизнь и молодость. Только на Аэйране эльфы узнали, что такое старость и смерть от неё — их век ограничился шестью сотнями лет. Почему? Поначалу меллорнов было слишком мало, чтобы давать достаточно жизненной силы, а затем Лес уже сознательно провоцировал более быструю смену поколений, желая, чтобы появилось больше слышащих — бежавшие в неизвестность бывшие правители обо всём этом и не подозревали, виня в своей беде чужой мир. На старой родине эльфы в конце концов стали, кем должно, и полностью изменились. Не пожелавших меняться выдавило во внешний мир, они захватили несколько кораблей и ушли в неизвестность, проклиная высших, заставивших остальных принять неестественные идеи доброты и взаимопомощи вместо эгоизма и практичности. Бежавшие даже не подозревали, что высшие — это всего лишь те, кто стал на один шаг ближе к Создателю.

Но даже бывшие правители захватили с собой семена меллорнов — ни один эльф, кем бы и каким бы он ни был, не мыслил себе существования без этих деревьев. А каждый меллорн являлся частицей Вечного Леса. Но, к сожалению, в пределах одного мира. После высадки на Аэйран эльфы посадили привезённые семена, и постепенно небольшие рощицы превратились в новый Вечный Лес, но только через шесть с половиной тысяч лет — примерно столько требовалось этому странному разуму, чтобы осознать себя. А за это время среди перворождённых появились и взяли власть этериэ, воспитав новые поколения по своему образу и подобию. Но как только Лес стал собой, возникли и первые слышащие его зов. Вечный Лес ни в одном из миров никогда не действовал быстро, предпочитая медленную эволюцию, так было и на Аэйране — он начал не спеша перевоспитывать своих глупых и жестоких пока ещё детей. К моменту прибытия «Тёмного Дара» уже больше половины эльфов стали слышащими, но они ничем не выдавали себя остальным, дожидаясь точки невозвращения — этериэ были пока слишком сильны, хотя пустить процесс вспять не способны и они. Поздно. Однако навредить могут, а этого хотелось бы избежать.

В последнее время Лес вместе с хранящими жизнь пребывали в некотором недоумении. Ситуация на планете менялась слишком быстро по их неторопливым меркам. Но главным было даже не это, а то, что на Аэйране впервые за всю его историю появились высшие. Сперва двое, а несколько дней назад инициировался где-то за барьером, хранящим чуждую силу, и третий. Ещё несколько разумных разных рас приближались к прохождению первых врат понимания. Видимо, прибывшие на чужом корабле высшие нашли себе учеников из местных. Лес чувствовал среди этих учеников одну из своих дочерей и тихо радовался этому — значит, не пропали втуне его усилия, раз кто-то из эльфов оказался способен стать высшим.

Ментальная сеть Вечного Леса заметила скользнувшие с орбиты к Аллиану пять чёрных дисков. Они взяли материк в коробочку, обменялись сложными комбинациями сигналов и зависли на высоте восьми ланов. Меллорны сильнее зашелестели листвой, на всякий случай готовясь выдворить незваных гостей восвояси, однако те так и не опустились ниже. Лес решил выждать, ему вовсе не хотелось ссориться с землянами, которых этериэ по недомыслию сделали врагами эльфов. Он только не мог понять, что задумали чужаки.