Ни пуха ни пера, лорд ректор! Зима в Крылатой академии - Ольга Райская

— Это… Это великолепно! — прошептала я. Мне казалось, что громкие слова нарушат торжественность момента. — Вы великолепный мастер!

— Я-то? — смутился Иркоф. — Я-то нет, а вот прадед мой обладал особой магией. Металл его слушался, ластился к нему, как домашний питомец к хозяину. А мы с отцом, стало быть, уже без дара родились. А дедовские творения господа по наследству передают, даже если это обычный топор.

Я же не могла оторвать глаз от скальпеля. По-моему, искуснее выполнить эту работу просто невозможно. Как он украсил ручку! И красиво, и работать не мешает. Орнамент вырезан где-то внутри прозрачного, словно слеза камня, накладки держатся так прочно и крепко, что не видно ни единой щелочки, будто украшение сплавили с металлом. Лезвие тонкое, заточено так, что брось в воздух пушинку — перерубит ее пополам. А уж сколько жизней этот крошечный инструмент сможет спасти!

— Спасибо за такой великолепный подарок! И все же вы настоящий мастер! — похвалила еще раз арса. Огромный мужчина смутился еще больше.

— Перевелись нынче мастера, госпожа. Перестали чувствовать материал. А без этого разве сделаешь что-то путное? Так, баловство одно. Смешно сказать, предсказателя толкового и то не встретишь! А ведь раньше… — Иркоф мечтательно вздохнул. — Но мне приятно, что безделица-то моя вам, стало быть, по вкусу пришлась.

— Еще как по вкусу! Еще как! — заверила я, а сама же думала совершенно о другом.

Порой, чтобы поставить правильный диагноз, нужно столько всего собрать воедино! И речь идет не только о симптомах и анализах, хотя конечно они играют немаловажную роль. Но тут имеет значение практически все: что больной ел, на чем спал, где жил, с кем контактировал. И порой любая мелочь, вроде незаметная с первого взгляда и даже казалось бы нестоящая внимания, позволяет достичь удивительного результата — спасти человеческую жизнь. А здесь речь идет о жизни целого мира, то есть о миллионах жизней существ, населяющих Леандор.

Интуиция подсказывала, что вот она — недостающая деталь пазла, лежит на поверхности, в словах Иркофа. Возьми и собери картинку. И я почти догадалась…

Мастера и провидцы, о которых с горечью и в прошедшем времени вспоминал арс — это ведь два утерянных сегмента магии. Оранжевый, маги с таким даром могли переносить живую магию на неживые предметы, на материал, как сказал Иркоф. И фиолетовый — самый загадочный из исчезнувших даров, самый последний в Земном спектре. И вообще, все три цвета: оранжевый, зеленый и фиолетовый находились между доступными цветами, словно оттеняя их, соединяя в одно целое. И если я способна видеть магию тьмы, то возможно и те, кто видит живое в неживом, видят его тоже. И поэтому сущности истребили их первыми? Тут было о чем подумать. Жаль, что только подумать. К сожалению, носителей редких даров не осталось.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что пропустила слова арса.

— Ну так что, госпожа Тэс, выполните ли вы мою просьбу?

— Простите, Иркоф, я все пропустила. Залюбовалась своим подарком. Вы не могли бы повторить? — и я примирительно улыбнулась.

— Алара, жена моя, стало быть, за ребеночка волнуется. Не посмотрите ли вы ее, госпожа? Другие целители не могут лечить арсов без магии, — и огромный мужчина нахмурился.

Я посмотрела на магистра, старичок вовсю обсуждал с адептами очередного пациента, пока я тихо разговаривала с семейной парой, но сейчас отвлекся и кивнул мне, давая согласие на осмотр.

— Я с радостью осмотрю вашу супругу, — ответила я и развернулась к женщине: — Пройдемте за ширму, Алара, там нам никто не помешает.

Что-то вроде кушеток здесь появилось совсем недавно, сразу после нашей с Себастьяном первой операции. А были еще эксперименты, практиковались мы ежедневно, и каждый раз магистр нам подбирал нечто эдакое.

Сейчас я не чувствовала подвоха. Если Арбери и хотел меня испытать, то на чем-то простом, а быть может и сам не знал, что арс попросит осмотреть свою беременную супругу.

Алара с тяжелым вздохом опустилась на кушетку и с трудом вытянулась.

— Вас что-то беспокоит? — сразу спросила я.

— Вроде все как обычно. Ноги к вечеру отекают, лопатки болят, если много пролечу, живот тянет, но сильнее, чем с другими детьми. Боль приходит всегда примерно на этом сроке, но сейчас она острее и чаще. Я переживаю, госпожа Тэс, вдруг с малюткой что-то не так, ведь сейчас у него как раз формируются крылья, а это так важно для арсов…

Алара скривилась и выгнулась, словно сильный спазм боли скрутил ее. Я же переключила зрение на то самое, когда видишь лишь размытые формы существ и предметов, зато понимаешь, что весь мир наполнен магией. Она везде и в каждом. Даже наделенные даром никогда не обладают одним единственным сегментом спектра. Например, во мне соединились несколько потоков: прозрачный, который я вычислила не сразу, потому что он ускользал, скрывался и мимикрировал под другие цвета, оранжевый, фиолетовый, зеленый, чем-то неуловимо отличающийся от магии других целителей Леандора, и вот теперь черный, приобретенный от мужа. Я еще тщательно не изучила процесс взаимозаменяемости магии в парах, но в книгах говорилось, что такие примеры имели место в истории.

— Попробуйте расслабиться, Алара, — попросила я. — Для усиления контакта мне придется положить ладонь вам на живот.

— Ох, кладите, куда вам нужно, госпожа Тэс, не спрашивайте, только скажите, что с моим сыном? — почти всхлипнула жена Иркофа.

Муж топтался за ширмой. Я слышала его шаги, но к нам он не заходил. Представляю, чего это ему стоило, зная, насколько сильную привязанность арс испытывает к своей паре и своей семье.

— А с чего вы взяли, что у вас сын? — удивленно спросила я.

— А разве нет? У меня три сына, и я думала, что четвертый… — растерянно пробормотала Алара.

Как же трудно осматривать пациента без магии! Все равно что, имея томограф, производить диагностику посредством пальпации. Хотя даже без внутренней подсветки я кое-что видела. Плод уже достаточно сформировался, чтобы понять, что у Иркофа скоро родится дочь. А еще… С этой дочерью что-то не так! С виду все стабильно, непривычно, конечно, что у зародыша формируются крошечные крылышки, странно-прозрачные, но уже вполне узнаваемые. Однако, интуиция подсказывала… Вернее, она вопила и кричала — с ребенком беда! И если немедленно не вмешаться, то вскоре станет поздно.

У меня есть несколько часов. Возможно, пара или даже один единственный час, чтобы предотвратить… Только вот что? Этого я пока не знала.

— Госпожа Тэс, что-то не так? Не так? Скажите мне, пожалуйста! Мне нужно знать!..

Я так задумалась, что едва не пропустила момент, когда Алара начала еще больше нервничать, практически скатываясь в истерику, виной которой явилась я.

— Извините, задумалась. У вас девочка, и у нее уже сформировались вот такие крылышки, — пришлось показать на пальцах.

Супруга Иркофа улыбнулась так нежно, как умеют улыбаться только будущие мамы.