Эльфийский Петербург - Алексис Опсокополос

знаешь! Ты умный! Но почему-то упорно строишь из себя сумасшедшего фанатика, помешанного на идее полной независимости.

— Легко говорить о конфедерации, но это не так-то просто осуществить, — сказал отец, немного успокоившись, то ли он уже устал, то ли начал прислушиваться к бабушке.

— А что здесь сложного? Александр Петрович готов к переговорам, уже давно, — ляпнул я, не удержавшись, и тут же, поймав на себе взгляды отца и бабушки, пожалел, что влез в разговор.

— Даже он понимает, что всё решаемо! — сказала бабушка, и это «даже он» показалось мне обидным.

— Я не могу один принимать такие решения, я не монарх и не диктатор, — сказал отец, уже почти полностью успокоившись.

— Но ты главный! — возразила бабушка.

— Я лишь первый среди равных, — в свою очередь возразил отец. — Все важные решения принимаются только на собрании ордена.

— Так собери свой орден и примите решение! — воскликнула бабушка. — Сколько уже можно губить народ на этой нелепой войне?

После этого я был уверен, что теперь отец точно вспылит, но и в этот раз он принял слова бабушки довольно спокойно.

— Собрать совет я должен в любом случае, — сказал отец. — Мои товарищи по ордену должны знать, как на самом деле погибли их отцы. И мы обсудим предложение Романова о конфедерации.

— Обсудите? — спросила бабушка. — И всё?

— Не надо на меня давить. Возможно, даже примем какое-то решение. Но Вы тоже должны понимать: Романов — тот ещё пройдоха, сегодня он обещает одно, а завтра окажется, что имел в виду совсем другое.

— Для этого проводятся переговоры и на бумаге фиксируются их результаты, — сказала бабушка. — И я готова посодействовать в их проведении. Я даже могу для этого предоставить своё имение с полной гарантией безопасности всем сторонам.

— Вы думаете, Романов рискнёт приехать к Вам в имение?

— Я знаю, что он приедет, я разговаривала с Александром Петровичем; он производит впечатление человека, готового на многое ради восстановления мира в стране.

— Хорошо, мы обсудим этот вопрос. Возможно, даже сегодня. Время позволяет. Если нам больше нечего обсуждать, то я прямо сейчас буду звонить своим товарищам по ордену.

— Ещё один момент! — сказала бабушка. — Нужно объявить перемирие. Прямо сейчас, как жест доброй воли с вашей стороны.

Похоже, бабушка решила испытать, до какого предела можно давить на отца, либо знала, что этот предел ещё далеко, и воспользовалась этим.

— Я не могу объявить перемирие, — произнёс отец. — Это не в моей компетенции.

— Нет, ты можешь, — возразила бабушка. — И мы оба это знаем.

Отец тяжело вздохнул, но ничего не ответил.

— Коля, ты не представляешь, чего стоило нам, и в первую очередь, твоему сыну, притащить сюда Дроздова! — продолжила давить бабушка. — Твой отец тебя обманул, из-за него ты заварил такую кашу, которую нам всем ещё расхлёбывать и расхлёбывать. А твой сын пытается тебе помочь. Мы оба, и я, и Роман считаем не то что дни, а часы до окончания войны. Не разочаровывай нас!

Отец опять вздохнул, потёр ладонями виски, словно приводил мысли в порядок, и сказал:

— Не могу я объявить перемирие прямо сейчас. Могу с полуночи. До этого времени я успею утвердить это решение на совете. И не перемирие, а временное прекращение огня, до переговоров о статусе Петербурга. Но где гарантия, что федералы прекратят огонь в это же время?

— Я прямо отсюда порталом отправлюсь в Новгород и передам информацию Александру Петровичу! — снова влез я в разговор. — Уверен, он поддержит идею прекращения огня с полуночи.

— У тебя толковый сын, — сказала бабушка отцу и улыбнулась. — Ты можешь им гордиться.

— Вижу, что толковый, — ответил отец и, к моему удивлению, тоже улыбнулся. — И горжусь.

Эти слова заставили меня расчувствоваться; я, конечно, ожидал, что отец когда-нибудь оценит мои старания, но чтобы вот так скоро — это оказалось сюрпризом. И, что ни говори, было приятно. И вдвойне приятно было осознавать, что я заслужил эту похвалу от отца и бабушки — я действительно многое сделал для предстоящего перемирия. Теперь надо было не испортить всё в самый ответственный момент и успеть как можно быстрее рассказать кесарю о разговоре с отцом и о прекращении огня эльфами с полуночи. В том, что Александр Петрович поддержит эту идею, я не сомневался.

— А теперь с вашего разрешения я займусь подготовкой к собранию совета, — сказал отец. — Времени очень мало, а мне ещё надо всех обзвонить. И я попрошу вас оставить мне Клима Георгиевича.

— Это понятно, — сказала бабушка. — Завтра утром я пришлю за ним Ристо.

Мы распрощались с отцом и покинули его поместье. Насчёт того, чтобы отправиться сразу в Новгород, я погорячился — для этого нужен был Тойво, а он остался в имении княгини Белозерской. Но мы вернулись порталом в башню к бабушке, а уже оттуда почти сразу же с Тойво я отправился в столицу.

Наверное, я мог бы позвонить Александру Петровичу даже из Петербурга, но не стал пренебрегать не мной установленными правилами. Выйдя из портала сразу же схватил телефон и набрал номер кесаря. Тот ответил довольно быстро.

— Александр Петрович! — радостно выпалил я в микрофон. — Дроздов всё вспомнил! Он рассказал, что дед не собирался просить о помиловании и, скорее всего, покончил с собой. Мы с бабушкой и адвокатом были у отца. Сегодня в полночь эльфы полностью прекратят огонь. До переговоров.

— До каких переговоров? — спросил Романов, для которого озвученная мной информация явно оказалась сюрпризом, вряд ли он ожидал таких быстрых и серьёзных шагов от отца.

— О статусе Петербурга, — пояснил я. — Вы же сами раньше просили передать отцу предложение обсудить создание конфедерации. Раньше он не соглашался, но теперь, учитывая, ситуацию, готов обсуждать.

— Когда?

— Это тоже надо обсуждать. Пока в качестве жеста доброй воли он предложил прекратить огонь с полуночи.

— Он сам это предложил? — уточнил Романов.

Я решил, что не стоит врать кесарю, и сказал:

— Ну, не совсем сам. Это была идея бабушки, но она говорила о перемирии. А отец предложил временное прекращение огня.

— С полуночи? С ближайшей?

— Да, сегодня с полуночи. Полное прекращение огня.

— Это хорошая новость, — сказал Романов. — Я тоже объявлю о прекращении огня с полуночи. Передай мою благодарность Екатерине Александровне.

— Обязательно передам.

— Она предложила твоему отцу посредничество в переговорах?

— Да. Как вы догадались?

— Твоя бабушка — очень умная женщина. Я бы удивился, если бы она этого не предложила.

— Но отец для начала должен всё обсудить со своим орденом.

— Понимаю, — сказал кесарь. — Держи меня постоянно в курсе,

Я пообещал Александру Петровичу информировать его о любых новостях, после