Буря - Евгения Медведская

подозревала его. Он же сказал, Алкид более жесток и умеет добиваться того, чего хочет.

— Я очень испугался за тебя сегодня утром, Сахана, – несколько другим тоном сказал Алкид. – Что-то происходило, и ты не захотела говорить об этом. Второй раз я испугался, когда понял, что ты ушла. Люди погибают в этих краях, когда вступают в схватку с природой. Расскажи, что ты себе придумала? Чего ты так испугалась, что бросилась бежать?

— Ты сам все знаешь, – Сахана смотрела на мужчину перед собой и понимала, что как только она расскажет ему то, что узнала, он найдет аргументы. Конечно же, он все понимал. Возможно было еще что-то гадкое, что она не раскопала. Поэтому он и спрашивал ее версию, чтобы не сболтнуть лишнего.

— Норман мне сказал, что ты задавала вопросы о том, как появилась здесь, – Алкид сделал первый шаг. – Твои предположения неверны.

Сахана вскочила вне себя.

— То есть вы с Норманом не договаривались, что он перепугает меня до смерти, а ты спасешь? И ты, конечно же, подумал, что я дикая. И купил меня у вашниров, которых, кроме Рифы, тут не было? А еще я была в страшном рубище? Хотя они наряжают свой товар как кукол, превращая даже простушек в милашек, чтобы выручить немного больше с продажи! Ты будешь отрицать, что приручал меня и дрессировал, чтобы я смирилась со своей ролью? Ты продумал каждый свой шаг и мою реакцию на него!

Сахана вдруг посмотрела на него и грязно выругалась, потому что очень хотела броситься, причинить боль, ударить, но понимала, что силы неравны.

— Ты права, я знал, что ты не дикая и договорился с Норманом, – сказал вдруг он. – И надо признаться, что в последнее время этот факт сводил меня с ума. Когда ты попала в мои руки, я ничего к тебе не чувствовал, но мне было нужно быстро подчинить тебя и завоевать доверие. Мы с братом сыграли в игру, в которую играем всю жизнь – он плохой, а я хороший. Это работает на переговорах, сработало и с тобой. Ты приняла меня.

На этих словах Сахана просто взвыла от злости, запуская в него чашкой с холодным чаем.

— Ты – чудовище! – с досадой закричала она, увидев, что он уклонился, и чашка просто разбилась об пол, а чай растекся неопрятной лужей.

— Это был очень плохой бросок. Видно, что ты мало тренируешься. – Алкид встал, схватил ее за руку, дернул на себя и прижал к стене кухни, заставляя смотреть в глаза.

— Я был уверен, что поступаю правильно. Тогда я не знал тебя, мне казалось, что надо сделать все быстро, как в работе. Я думал, неприятное останется позади, а дальше все будет хорошо для всех.

— Особенно для тебя, – съязвила Сахана, даже не пытаясь дергаться – она отлично знала его силу.

— Вот в этом и оказалась загвоздка. Я быстро понял, что ты… Это звучит сентиментально, но я будто бы нашел то, без чего жизнь была пустой. Всего за пару дней я понял, что мой план работал бы, если бы мы оба были абстрактными фигурами. Только в теории все выглядело гладко, а на деле в ход пошли чувства. Я хотел, чтобы тебе было хорошо. Мне было приятно, когда ты улыбалась. Потом я старался сделать тебя счастливой даже в этих холодных краях. Я дал тебе заниматься любимым делом, заставил всю семью уважать тебя. А потом полюбил. Снял с тебя ошейник. Никогда раньше я никого так не любил.

Алкид наклонился к ее губам и поцеловал. Сахана попыталась увернуться, но он знал, как удержать ее.

— Я хочу быть с тобой, – прошептал он. – Я не обижу тебя. Мы с Норманом все исправим, загладим нашу вину.

Он снова поцеловал ее, не давая пошевелиться и увернуться. Его губы при этом действовали так нежно, что Сахана почувствовала слезы на своих щеках.

— Мне больно, когда я вижу, что больно тебе, – шепнул он. – Я и представить себе не мог к чему все это приведет…

— Все бы ничего, – хмыкнула Сахана, – я бы могла понять эти твои игры. Но ведь я не случайно оказалась здесь.

Алкид с удивлением посмотрел на нее.

— О чем ты сейчас?

— О том, что ты меня похитил! Ты сам себе меня продал! Удачная была сделка или так себе? Ты перекладывал деньги из своей сумки в свой карман или только представил этот жест в голове? Говори же!

— Сахана, ты сошла с ума! – Алкид даже отпрянул от нее. Она тут же выбежала в холл, не надеясь сбежать, просто ей необходимо было выйти хоть куда-то.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я же здесь, потому что надо лечить твою сестру!

— Сахана!

— Свой собственный лекарь в собственном доме! Поэтому ты так хотел, чтобы я в тебя влюбилась. И сейчас мне лжешь! Ты должен был быть уверен, что я буду лечить ее хорошо! С радостью, как подругу!

— Я знал, что ты лекарь. Мне сказали, когда я тебя покупал. Это безусловно определило мой выбор, потому что да, ты выглядела ужасно. И рубище было страшным. Меня это не удивило, я раньше не покупал рабов и не интересовался процессом.

— Опять ложь. Умоляю, уйди или дай мне уйти самой…

Сахана обнимала себя руками, чтобы почувствовать себя в безопасности, но страх нарастал. Алкид всерьез начинал злиться.

— Ты никуда не пойдешь! Ты моя, и плевать на способ, каким я получил тебя, – закричал Алкид, приводя ее в ужас мощью своего голоса и гневом, закипавшим в глазах. – Я – твой хозяин и останусь им, вне зависимости от того, что ты там себе напридумывала.

Он подошел к ней и схватил. Сахана попыталась вцепиться в него руками, но он удержал их.

— Отпусти ее, – тихо сказала Лия, спускаясь по лестнице. – Ты уйдешь отсюда или умрешь.

Вокруг ее рук уже собралось синеватое сияние, воздух в комнате наэлектризовался, пахло грозой. Волосы Лии напоминали черный дым, клубящийся вокруг ее головы. Это выглядело очень красиво и пугающе. Она медленно надвигалась на Алкида, который отпустил Сахану, отодвигая ее к себе за спину.

— Сахана, подойди ко мне, – крикнула Лия и стены завыли, а окно распахнулось, впуская ледяные вихри, пронизанные сгустками тьмы.

Лия подняла руки