Истребитель "Родина" - Евгений Прошкин
Шрифт:
Интервал:
– Такие версии тоже рассматриваются. Но оставим теории, у нас с вами задача практическая: глубокое легендирование резидента Сферы.
– Кого легендирование?..
– Вас.
– Бред.
– Уточняю: агент-одиночка, умышленно обративший на себя внимание противника с целью фиктивной перевербовки и выдачи дезинформации.
– Как это глупо…
– Это ваша легенда, – повторил собеседник. – В действительности вы не будете обладать ни ложной информацией, ни подлинной.
– Ни ложной, ни подлинной, – растерянно повторил Андрей. – А какой же тогда?..
– Историки Сферы якобы выяснили фамилию одного из колонистов: это профессор Косарев, сыгравший значительную роль в истории первого поселения, из которого впоследствии образуется государство Сферы. Через своего помощника вы добьетесь, чтобы Косарев оказался в списке экипажа.
– Какого?
– Вам сообщат. Когда придет время.
– Нет, через какого помощника? И как я смогу этого добиться?
– Если Колыбель пойдет на открытое вторжение, помощников у вас будет достаточно.
– А если она выберет другой вариант?
– В таком случае вы нам не понадобитесь.
– Ага, ну теперь я хоть знаю, о чем молиться. Пусть бы они прилетели по-тихому, и – никаких взрывов, никаких адвокатов… да? Забуду тебя, как страшный сон.
– Я и есть сон, который вы забудете раньше, чем проснетесь. Однако без акции обойтись не удастся. Вы плохо слушали. Повторяю еще раз: мы рассчитываем, что эмиссары противника высадятся на Земле незадолго до старта колонистов, а ваше агентурное внедрение начнется уже в ближайшее время. Таким образом, к моменту появления представителей Колыбели вы проведете под легендой около пяти лет.
– «Под легендой» – это как?
– В исправительном учреждении. Или в лечебном, если сможете убедить экспертизу в своей невменяемости.
После этих слов Андрею захотелось крепко зажмуриться, однако он не был способен даже закрыть глаза: он их не чувствовал. Он не чувствовал ничего, кроме своего беспомощного Я, висящего на чьем-то крючке. Во сне такое бывает, но этот затянувшийся кошмар, детальный и последовательный, давно себя перерос и превратился во что-то большее. Андрей не мог сопротивляться, он продолжал спорить с собеседником, но все это было поверхностным, несерьезным. Он уже знал, что поступит так, как от него требуют, и смирился с этим, как взрослый человек смиряется с неизбежностью смерти. Вот это и было самым ужасным: осознавать, что за тебя уже все решено.
– Пять лет… – выдавил он. – Через пять лет мне будет уже тридцать.
– Совершенно верно.
– Скорее бы проснуться. Все забыть.
– Скоро, – пообещал собеседник. – Итак, последнее: когда профессор Косарев будет внесен в списки колонистов, информация о нем с вашей помощью попадет к противнику. Далее все ясно, не правда ли?
– Косарева запишут не в тот экипаж, и Колыбель уничтожит корабль с собственными предками. Если только поверит, – добавил Андрей. – На самом деле никакого профессора Косарева среди колонистов не было?
Вместо ответа Андрей наткнулся на каменную стену.
– Все, что вам нужно, вы усвоили, – сказали ему. – Когда вы проснетесь, вы почувствуете себя…
* * *
Когда Ксена вошла в каюту, Андрей сидел на кровати и безмятежно болтал ногами. На коленях у него лежала тарелка с жареной треской, на сервировочном столике возвышалась стопка грязной посуды.
– Как спалось? – осведомилась Ксена.
Андрей скривился и отправил в рот очередной кусок рыбы.
– Похоже, ваше самочувствие уже в норме, – заметила она.
Он молча кивнул на пустые тарелки.
Ксена приблизилась к столику и, помедлив, приподняла большую салфетку. Андрей перестал жевать и уставился на ее лицо. Ему было интересно посмотреть на реакцию.
– Все указательные? – Ксена надула щеки. – И все левые, насколько я понимаю.
– Четыре штуки, – подтвердил Андрей.
– И зачем это?
– Хочу разобраться. С мимикой у вас напряженка, но должен же я знать, что вы чувствуете.
– Зачем? – повторила Ксена.
– Чтобы вы не смогли меня обмануть.
– Здраво, – оценила она. – Ну а пальцы вы зачем себе отрывали?
– Палец, – уточнил Андрей. – Один и тот же. Указательный на левой руке. Только я не отрывал, я откусывал. – Он помахал Ксене левой пятерней.
– И сколько времени длится регенерация?
– Первый раз около часа, потом быстрее. Четвертый вырос минут за пятнадцать.
– То-то у вас аппетит хороший, – заметила Ксена.
Андрей посмотрел на количество грязной посуды и лишь теперь осознал, что все это время не прекращал есть. Никаких просьб он не высказывал, блюда сами появлялись в квадратном окошке, устроенном наподобие шлюза. Андрей воспринимал это как должное.
– И все же зачем вы себя истязали? – спросила Ксена.
– Как и вы, искал свои границы.
Она покачала головой и положила салфетку на место.
– Значит, последние два часа вы только и делали, что откусывали себе палец, – произнесла она. – Занятие для настоящего интеллектуала. Было больно?
– Нормально, – отозвался Андрей. – Терпимо.
– Нормальный человек это терпеть не смог бы.
– Спасибо, что напомнили.
Ксена оттолкнула сервировочный столик и прислонилась к стене.
– Больше никаких экспериментов не проводили?
– А то сами не знаете, – хмуро ответил Андрей.
– Можно подумать, это вы не знаете, – сказала она с упреком. И, чуть помедлив, добавила: – Система наблюдения в вашей комнате не работает.
Андрея эти слова не удивили. Напротив, он испытал удовлетворение, будто Ксена подтвердила то, о чем он и сам догадывался. Проснувшись, он почувствовал, что камеры и микрофоны выключены. Избавиться от слежки ему хотелось давно, и Андрей воспринял это как должное. Голова была занята другим: он размышлял о своей способности к регенерации, поэтому некоторым вещам не придавал значения. Он был голоден, и в раздаточном окне одна за одной появлялись тарелки. Андрей воспринимал это как должное.
– Вот это я и хотела бы с вами обсудить, – сказала Ксена.
– Насколько я понял, Стив от моего дела отстранен? Не его уровень?
– К вам никто не рискует заходить. – Она скрестила руки и заглянула Андрею в глаза. – После того, как вы отключили систему наблюдения.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!