Единственная - Стефани Лоуренс

– Где был Николас?

– В саду. Утверждает, что гулял.

– Но…

Ей вдруг стало холодно. Скинув пеньюар, она нырнула под одеяло и подтянула его до подбородка.

– Мы знаем, что в последнее время у него бессонница.

– Верно. Но не знаем одного: дошел ли он до такого состояния, что решил расправиться с тобой, и оставил двери открытыми, чтобы подтвердить историю о том, как некто вломился в дом и набросился на тебя, пока ты спала. До сих пор он понятия не имел, что я провожу здесь каждую ночь.

Он отбросил сапоги, встал, скинул бриджи, лег рядом, прижался к ней и обнял. Она положила голову на его плечо, забросила руку ему на грудь и рассыпала волосы над тем местом, где у него билось сердце.

Они заснули не сразу, и все же, несмотря на появление взломщика – то, чего они почти ожидали и поэтому вовсе не были так уж удивлены, – оба почему-то были умиротворенными и испытывали небывалое чувство покоя. Словно их близость создала некое убежище, безопасное и надежное, такое неприступное, что никакие незваные гости не могли его разрушить.

И это единение окутало их теплым покрывалом. Она заснула первой. Успокоенный, он последовал ее примеру.

– Но не можешь же ты не отходить от меня целыми днями! Чарлз повернул голову, молча взглянул на нее, после чего продолжал вести Пенни к беседке. Он даже не делал вида, что собирается распрощаться; этим утром он покинул ее только затем, чтобы умыться и переодеться, а потом спустился к завтраку – на случай, если Николас не так его понял.

Судя по настороженному взгляду, Николас успел верно оценить факты.

В отличие от кое-кого другого.

– Так или иначе, почему сюда? – раздраженно фыркнула она.

– Потому что мне нужно подумать, а заодно и не спускать глаз с Николаса.

Они добрались до беседки. Он не остановился, но потянул ее на крыльцо, усадил в шезлонг и только потом отпустил едва не посиневшую от его хватки руку.

Она возмущенно уставилась на него, расправляя юбки. Он уселся рядом.

– Прекрасно. Если ты должен подумать, подумай об этом: с чего это кому-то вламываться в мою комнату прошлой ночью? Мы уверены, что это был убийца?

Чарлз задумчиво оглядел зеленеющие газоны под сенью густых деревьев.

– Почему какой-то мужчина вломился к тебе… во сколько? В два часа ночи?

– Около двух. Да если он даже убийца, зачем ему это?

– Вот об этом мне и нужно подумать.

Он оставил ее обсуждать домашние дела с миссис Фиггс, а сам пошел поговорить с Кантером и конюхами, но вскоре вернулся.

– Сегодня я отправил одного из грумов к Деннису Гиббсу с просьбой, чтобы «рыцари» смотрели в оба и следили за каждым шагом наших пятерых чужаков. Я и с Норрисом потолковал. Он был в ужасе.

– М-м… все же в толк не возьму, почему этот тип так заинтересовался мной, настолько, чтобы ворваться в дом и проникнуть в мою комнату? И кстати, откуда он знал, какая из комнат – моя? Неужели обыскивал все подряд?

В его мозгу уже стал складываться план.

– Вряд ли все случилось именно так. Если развивать теорию мести… думаю, что он, кем бы он ни был, следил за домом, возможно, собираясь связаться с Николасом, увидел, как тот вышел из дома, оставив дверь незапертой. И должно быть, поблагодарил свою счастливую звезду. Но перед ним было два пути: он мог последовать за Николасом и разделаться с ним или войти в дом и разделаться с тобой, но так, что подозрения пали бы на Николаса.

– Но при чем тут я?

– На это есть две причины. Прежде всего – ты сестра Гренвилла и уж только поэтому заслуживаешь мести. Он наказал Джимби, следующим в его списке должен быть Гренвилл, а потом и Николас. Кроме того, он был уверен, что твоя смерть падет на голову Николаса. В качестве первой атаки это выглядело бы совсем неплохо.

– Хочешь сказать, этот человек считает меня пешкой? – взорвалась она.

Губы Чарлза смешливо дернулись. Он сжал ее руку и прошептал:

– Странно, что некоторые люди могут так думать. Она шмыгнула носом, но руки не отняла.

– Но как он узнал, которая из комнат моя? Чарлз немного подумал.

– Открытое окно. Если он обошел дом, значит, заметил, что в окне горит свет. А когда подошел двери и увидел, что она заперта, это только подтвердило его предположения.

Пенни вздрогнула.

– Он не вернется, – заверил Чарлз. – Могу в этом поклясться. Он знает, что я постоянно буду рядом.

Пенни немного поразмышляла, кивнула, чувствуя себя гораздо лучше оттого, что отныне Чарлз собирается все ночи проводить с ней. Это просто чудесно… и она не хотела думать о том, почему так легко стало на сердце.

Они немного посидели, прежде чем увидели катившийся по аллее экипаж.

– Это леди Кармоди.

Лакей помог ее милости спуститься и проводил в дом. Десять минут спустя дверь снова открылась, и Николас усадил даму в экипаж. Постоял, пока коляска не исчезла из виду, и только потом вернулся в дом.

– Ужин или – о кошмар! – музыкальный вечер? Пенни засмеялась.

– Только не музыкальный вечер. Она ненавидит музыку.

– Одно очко в ее пользу. Надеюсь, она уже навестила Эбби, – вздохнул Чарлз, потягиваясь.

– Почему?

– Потому что нам нужно туда ехать. Она вспомнила.

– И проверить, нет ли чего-то от Далзила. Они поднялись и направились к дому.

– Я поговорю с Норрисом. Думаю, мы вполне можем оставить Николаса под его присмотром. Уверен, что Николас понял все значение вчерашнего происшествия и, если учесть его поведение в последнее время, предпочтет для собственной безопасности оставаться в доме.

– Пойду надену амазонку. Я недолго.

– Не торопись. Мы можем позволить Филчетту и миссис Слаттери накормить нас и вернемся сюда только к ужину.

Вопреки надеждам в Эбби не оказалось депеши из Лондона. Филчетт и миссис Слаттери были счастливы накормить их обедом. Кассий и Брут радостно запрыгали, виляя хвостами.

Леди Кармоди действительно заезжала раньше и оставила приглашение на чай. Событие должно было произойти через два дня. Пенни заметила, что пятеро подозреваемых тоже могут приехать, поскольку, должно быть, отчаянно нуждаются в развлечениях.

Днем они прогулялись по укреплениям в сопровождении собак и вернулись как раз в тот момент, когда во двор въезжал курьер, привезший сообщение, которое они ожидали. Чарлз взял пакет, поручил мужчину заботам Филчетта и направился в кабинет. Пенни пошла за ним и стала читать письмо, заглядывая через плечо Чарлза. Он недовольно нахмурился, но не возразил.