Спец - Владимир Поселягин

– Так и есть. А куда… Комкор приказал направить тебя к Налепину.

– Знакомая фамилия, но вспомнить не могу.

– Ещё до твоего отлёта в Англию отдельную эскадрилью перехватчиков сформировали для защиты Москвы от высотников. Воюют на дооборудованных МиГах. Поговаривают, скопировали оборудование с того «юнкерса», которого ты приземлил, и часть истребителей модернизовали. Теперь на тринадцать тысяч могут подниматься. Правда, всё равно мало. Лучших лётчиков туда отобрали. Командир эскадрильи – майор Налепин. Тоже Героя получил, до тебя ещё, зимой сорок первого. Приказали тебя назначить в эту эскадрилью, заместителем командира, но будешь летать отдельным рядовым лётчиком. Там четыре звена по три машины, штат полный, ты, получается, тринадцатым войдёшь.

– Вот спасибо, обрадовал.

– В суеверия веришь? – оторвался кадровик от оформления моих бумаг.

– Есть такая поговорка: в окопах атеистов нет. Можешь поверить, сказано со знанием дела. Сам я в Бога не верю, атеист, да и в приметы тоже, но на всякий случай, если есть возможность избежать, избегаю.

– Понятно. Я таких называю случайниками. Не верю, но на всякий случай…

– Точно, прямо обо мне сказано.

Мы засмеялись и продолжили разговор. Я узнавал всё насчёт эскадрильи, порадовавшись, что дислоцируется она теперь на том же аэродроме, где мой бывший 27-й полк стоял, привыкать не трудно будет. Наконец документы были готовы, в них чётко был указан срок прибытия в часть: явиться к месту службы в течение двух часов, видать, тоже комкор настоял. Я покинул здание штаба и, дойдя до машины, покатил к выезду из города. Там провёл привычную операцию: не доезжая пары километров, убрал машину в хранилище и с вещами направился к КПП. Попал на территорию части до окончания назначенного мне времени прибытия. Командир эскадрильи отсыпается с остальными лётчиками после ночной работы. Я тоже в таком ритме раньше жил и знаю, что это такое. Поэтому направился в штаб. Моего полка здесь не было, да и штаба дивизии тоже, последние убыли в действующую армию. Сюда перевели другую дивизию, и именно к их службам была приписана эскадрилья Налепина. Соответственно работал и штаб, так что я прошёл все процедуры постановки на довольствие и получения койки в командирском общежитии. Мне дали койку в двухместной комнате. Вторая пока свободна. Машину, если имеется свободная, мне выдаст Налепин или направит получить её, так что буду ждать, когда они выспятся, а это приблизительно к трём дня.

Пока было время, погулял по аэродрому, здороваясь со знакомыми. К сожалению, их оказалось не так и много, только вольнонаёмные из персонала аэродрома, официантки же, поварихи и другие приятные особы противоположного пола отбыли с дивизией Данилова, а тут новенькие устроились работать. Я стал знакомиться. А в обед познакомился и с лётчиками стоящего здесь полка. Кстати, летали они на «Томагавках». Надо будет сходить вживую посмотреть на этого зверя, а то только сканером изучил.

А к вечеру и с майором Налепиным познакомился. Он, конечно, пополнению рад, но находился в недоумении о причинах моего появления, штат у него полный, и боевые задачи в большинстве своём выполнял. Да и зам у него есть. Я ему рассказал о ночном бое, а он его лично видел, один бомбардировщик над головой взорвался от попадания ракеты, только выше на два с половиной километра. В общем, я пояснил, какие планы были у комкора на меня и эскадрилью. Если уж он сам не сообщил, то я это сделаю, как мне надо. А план такой: пользуясь тем, что я летал выше, то подбиваю «юнкерсы», чтобы они снижались, а парни Налепина окончательно их вгоняют в землю. В этом случае есть шанс вообще не выпустить ни одного высотника. У меня же будет больше времени работать, нагонять и обстреливать, и, пока подбитый снижается, могу нагонять следующего. Налепина моё предложение заинтересовало, и он вызвал не только командиров звеньев, я с ними тут же и познакомился, но и всех лётчиков эскадрильи, и мы стали спорить и рядить по поводу такого способа стоять на защите Москвы. Часа хватило, план был переработан, приобрёл стройную систему и принят к выполнению. То есть решили попробовать и посмотреть на результат.

Осталась одна проблема: у меня нет своей машины, и майор отправился в штаб дивизии решать её. А я продолжил общаться с лётчиками, описывая свои приключения в Англии, не все, конечно же, а только официальные, в которых нет секретов. Ну и делился своим мнением об английских и американских истребителях, так как мне удалось полетать и на «спитфайрах», и на «Аэрокобрах». Отличные машинки, спит даже получше МиГа будет, а на средних высотах отлично себя чувствует «Аэрокобра», с мессерами дерётся на равных.

Когда Налепин вернулся, то удручённо развёл руками, показывая, что потерпел крах в попытках достать мне машину.

– МиГов вообще нет, ни простых, ни дооборудованных. Никаких. Даже в запасных полках. Я через штаб корпуса подал заявку, но сказали, чтобы особо не ждали, машин нет.

– Нет МиГов, так в чём проблема, есть другие. Те же «спитфайры», англичане уже поставляют их. Подай заявку на него, буду летать. Машина неплохая.

– Да? – задумался тот, а командир одного из звеньев подначил:

– Заказывай, командир. Хочется посмотреть эту машину и опробовать её. А то у нас таких пока нет.

– Ну хорошо, завтра переоформлю заявку на англичанина.

На том и порешили и занялись своими делами. Парни были на дежурстве, а я, изучив, что сделали с их истребителями, как дооборудовали, отправился спать, у меня машины нет, я пока не включён в боевую работу.

А модернизация МиГов явно кустарная, спешная, можно было и лучше сделать. Налепин мог догадаться выдать мне чужую машину, отправив её хозяина отдыхать, но раз ему в голову это не пришло, подсказывать я не стал. Я пока новичок, пусть и отмеченный наградами, да и авторитет немалый имею, уже заметил это, но думать здесь должен командир, а это не я. Я лучше посплю.

И правильно поступил, этой ночью всё было тихо, немцы не появлялись.

Утром привычно сделал зарядку, и в этот раз потратил на неё намного больше времени, чем обычно, благо оно было. А потом и завтрак подоспел. Сидя в столовой, я неторопливо поглощал манную кашу с маслом. Бутерброды с колбасой тоже привлекали внимание, но их с чаем. Так как я не летаю, на лётный рацион высотника не обращал внимания. Лениво бросая взгляды по сторонам, я отметил, что у нас два новых лётчика появилось, которых я не знаю, хотя вроде вчера со всеми познакомился.

– Валь, – легонько толкнул я локтем соседа справа, – это что за два лейтенанта за крайним столом? Зина у них крутится. Вчера их не видел.

– Ах, эти… – посмотрел Валентин в их сторону, а он сегодня помощник дежурного по штабу, должен всё знать, вот и пояснил: – Командировочные. С комдивом общались.

– На новую технику переучиваться?

– Да не знаю я. Что знал, сказал. О, особист наш на них с подозрением поглядывает, сам видел.

– Да? Может, немецкие диверсанты, чем-то выдали себя?

– Да вроде проверяли, – пожал Валя плечами. Каша его интересовала явно больше, чем новички.