Ликующий на небосклоне - Сергей Анатольевич Шаповалов

юноша оказался внизу. Поравнявшись с Амени, он спросил:

– Ты не разрешишь мне забрать своих коней?

– Нет, – решительно отрезал Амени. – Это мой трофей. Я честно добыл его в бою.

Невольная слеза скатилась по щеке юноше, но он не подал виду, что расстроился.

– Тогда, береги их. Пусть они служат Дочери Солнца.

– Хорошо, – пообещал Амени и добавил: – Желаю, чтобы мы не встретились больше с оружием в руках.

– Я буду молить богов, чтобы с тобой и с Дочерью Солнца ничего не случилось. Прощай!

Хетты ушли. Пленных развязали. Амени приказал писцам распределить освобожденных воинов по отрядам, накормить и выдать оружие.

21

– У тебя теперь будет своя колесница, – объявил Амени девушке.

– Это здорово, – обрадовалась она. – Но я не умею впрягать коней в повозку.

– Я тоже не знаю, как это делать, – пожал плечами Амени. – В Куши редко пользуются колесницами. Даже мой отец никогда не держал коней. У Хармхаба есть конюх. Запрягать их можно научиться. Но надо еще уметь ухаживать за лошадьми: кормить их вовремя, – они же не будут жрать все подряд, как ослы, – поить в определенное время, раны лечить.

– А Хуто умеет?

– Хуто, может быть, и умеет, но он не станет с ними возиться. Он – охотник, а не конюх.

– Господин, я случайно услышал ваш разговор.

Амени и Меритре обернулись. Перед ними согнулся в низком поклоне мужчина средних лет: босой, с бритой головой, в длинной грубой ассирийской одежде, подпоясанной широким матерчатым поясом.

– Ты кто такой? Из пленных? – насторожился Амени. – Я не помню тебя среди моих воинов.

– Я сын Кемет, но по воле Йота, судьбой закинут на долгие годы в Ассирию. Сейчас возвращаюсь к родным берегам Хапи. Я долгое время прожил среди аккадских коневодов и хорошо умею обращаться с лошадьми.

– Как ты оказался в плену?

– В Керкемише хватали всех митаннийцев и сынов Кемет. Хетты боятся лазутчиков.

– Так ты не лазутчик?

– Нет, господин, я простой лекарь. Раньше учился в Доме Жизни в Уасте. Потом занимался торговлей, но волей судьбы оказался вдали от родины.

– Удачно я тебя освободил. Будешь служить конюхом, заодно помогать лекарям.

– Спасибо, господин, – поблагодарил его человек. – Я честно тебе послужу.

Опять призывно завыли трубы. Через несколько мгновений Амени уже стоял на стене. Стан хеттов пришел в движение. Можно было разглядеть, как воины выстраивались в колонны. Слышался одоленный лязг оружия, крики командиров и ржание лошадей. Амени приказал готовиться к обороне. Сколько они смогут продержаться? У хеттов огромная армия. Серые ряды, сверкая бронзой, двинулись по дороге к крепости.

– Посчитайте стрелы и раздайте лучникам. Самым метким должно достаться в два раза больше, – приказал он писцу, заведующим оружием.

Меритре встала рядом с ним и приготовила лук.

– Я не могу тебе приказывать, Сияющая, – сказал он, – но тебе лучше было бы сесть на колесницу и поспешить к Хармхабу, пока хетты не окружили нас.

– Я не уйду, – твердо решила девушка.

– Но, если не подоспеет помощь. Мы все погибнем.

– На все воля Йота, – упрямилась Меритре.

– Я в ответе за тебе перед Хармхабом и перед всей Кемет, – упрашивал ее Амени.

Меритре повернулась к лучникам, стоявшим у нее за спиной, и намеренно громко приказала:

– Подайте мне мои доспехи! Я не покину своих воинов! Пусть они сражаются как львы! Чем мы хуже хеттов? Пусть враг нас боится!

– Живи вечно! – дружно закричали воины, воодушевленные словами Меритре.

– Где мой штандарт? Несите его сюда! Пусть все видят знак Дочери Солнца!

Тем временем хетты быстро и решительно подошли к подножью склона. Амени увидел внизу крепких воинов в добротных доспехах. В их движениях чувствовалась выучка и опыт. Они умело прикрывались большими круглыми щитами. От гулкого грохота хухупал50 леденела душа. Амени обернулся и заметил предательский страх в глазах своих воинов. Надо было, как-то поднять боевой дух. Он встал в полный рост и громко произнес слова заученного стиха из папируса, что подарил ему правитель:

– Великолепно твое появление на горизонте,

Воплощенный Йот, жизнетворец!

На небосклоне восточном блистая.

Несчетные земли озаряешь своей красотой.

Несколько стрел стукнулись о камни возле его ног. Амени еще громче продолжил:

– Над всеми краями,

Величавый, прекрасный, сверкаешь высоко…

Ты – вдалеке, но лучи твои здесь, на земле.

На лицах людей твой свет, но твое приближение скрыто.

Когда исчезаешь, покинув западный небосклон,

Кромешной тьмою, как смертью, объята земля…

Рыщут голодные львы,

Ядовитые ползают змеи.

Воины смотрели на своего полководца, бесстрашно стоявшего под градом стрел, и в душе у них потихоньку разгорался огонь мужества.

Тьмой вместо света повита немая земля,

Ибо создатель ее покоится за горизонтом,

Только с восходом твоим вновь расцветает она…

Празднует Верхний и Нижний Кемет

Свое пробужденье.

На ноги поднял ты обе страны.

Тела освежив омовеньем, одежды надев

И воздев молитвенно руки,

Люди восход славословят.

Так даруй своим детям победу! – Закончил Амени.

– Йот с нами! Свети нам Йот! – закричали воины.

Между тем хетты настырно лезли вверх по склону. Им навстречу посыпались стрелы. Но противник закрывался щитами. Лишь немногих удалось подстрелить. Они все ближе и ближе подбирались к крепости, почти припадая к земле.

– Камни! – закричал Амени. – Выворачивай камни из стены. Булыжники покатились вниз, круша на своем пути врага. Это немного задержало хеттов. Но им все же удалось подобраться к стене. На счастье воинов Кемет, строители, те, что возводили крепость, предусмотрели все. Стена возвышалась таким образом, что снаружи на нее не так просто было забраться. Закипела схватка. Хетты напористо взбирались на стену, но воины Кемет отчаянно сбрасывали их назад. Первый штурм захлебнулся. Враг дружно отошел назад, унося тела раненых.

Над крепостью прогремел победный крик. Внизу наблюдалось движение. Хетты не спешили идти на второй штурм. Неужели поняли свое бессилие и теперь отступят? Амени понимал, что воинов Суппилулиумы не так просто напугать.

На дороге наметилось какое-то движение. Хетты суетились, кричали. Вскоре все стало ясно. К крепости подтаскивали метательные орудия. Ослы тащили большие деревянные рамы с массивными сплошными колесами. Амени насчитал пять метательных машин. Внутри рам крепились жгуты из скрученных канатов. Хетты остановили машины в трех полетах стрелы от крепости и принялись готовиться к обстрелу. На рамы водрузили деревянные перекладины – отбойники. В жгут каната вставляли рычаги из бревна, на конце которого находилась праща. Пращи взвились вверх. Рычаги гулко стукнулись по отбойникам, посылая вперед град камней. Но после первого залпа снаряды взрыхлили землю, не долетая стен.

Хетты посовещались и продвинули орудия еще на сотню шагов вперед.

– Их можно достать стрелами, – предложила Меритре.

– Прицельно не выстрелить, – не согласился Амени. – Вот если бы они еще подошли шагов на пятьдесят.

– Ветер дует от нас в их сторону, – Рядом возник невозмутимый Хуто. – Если связать в тюки ту солому, что лежит в одном из сараев, полить ее водой и поджечь…

– Здорово придумал! – Согласился Амени и тут же отдал распоряжение.

Тем временем хетты вновь установили орудия и сделали залп. Камни громко ударились в основание стены, но ни один снаряд не перелетел