Под прицелом взгляда - Максим Юрченко

– Как тебе это пришло в голову?

Юлия сидела рядом, и пыталась стереть вязкую красную жидкость со своих рук влажными салфетками.

– Ты первый.

– Что? – Улыбнувшись, он посмотрел на ее лицо. – Что ты хочешь знать?

– Я хочу знать, почему ты такой? – Она закатала рукава куртки и посмотрела на свои окровавленные руки. – Я хочу узнать тебя. Начни с самого начала.

Марк посмотрел по зеркалам, переключил коробку передач и после короткой паузы посмотрел на Юлю.

– Мой отец был очень странным человеком, но, несмотря на это, ему удалось сколотить целое состояние на разработке охранных систем. Он был просто помешан на безопасности. С чем это было связано, я так и не узнал. Он всегда был очень замкнут. На отдыхе во Франции, он познакомился с моей мамой и привез ее в нашу страну. Он редко говорил о ней, я практически ничего о ней не знаю. Она умерла при родах.

Юля посмотрелась в зеркало и заметила несколько красных капель на своем лице. Плавно проведя кончиком пальца по языку, она медленно начала их стирать. Марк заметил это и его дыхание начало учащаться.

– Этой темы мы никогда не касались. Видимо от матери я и получил свое имя. Я так думаю. Мой отец всегда был очень спокоен, я ни разу не видел его в ярости или раздраженным, видимо, это качество я перенял от него. В нашем доме не было скандалов, ссор, или еще чего-либо. Если я что-то хотел, отец ставил четкие условия, выполнить его волю.

– Его волю? – Юлия немного улыбнулась.

– Именно, – Марк повернулся и посмотрел на нее. – Все начиналось с простого, хочешь получить велосипед – выучи таблицу умножения. С годами, мои запросы, в равной степени с его волей начинали вырастать.

Девушка продолжала оттирать кровь со своих пальцев. Убрав руку с руля, Марк положил ее на кисть Юлии, тем самым не давая ей стирать с себя остатки жизни Валентина.

– Я начал разбираться в искусстве, занимался спортом, изучал поэзию, историю. Как я уже говорил, начал играть на инструменте. Взамен этого, я получал деньги, машины, собственное жилье и все, что только мог пожелать. Но как только я начинал зарываться, отец находил меня, запирал в одном из наших загородных домов, и мы с ним играли в шахматы. Как сейчас помню его слова: «Как только ты сможешь обыграть меня, Марк, ты будешь волен делать все что захочешь. Потому что я буду знать, ты превзошел меня».

– И что? – Юля почувствовала, как тепло его ладони начинает расти. – Ты обыграл его?

– Нет. Я могу пробежать десять километров, и почти не устать. Могу писать двумя руками, как амбидекстр, и лишь не многие смогут распознать разницу. Я прекрасно понимаю мимику лица и безошибочно могу отличить, врет человек или нет. Все это можно перечислять очень долго, и всему этому я обязан одному человеку – своему отцу, – Юлия прислонила его руку к своему лицу и начала плавно водить по своим щекам. – Но я так и не смог понять шахматы.

Его липкие от крови пальцы касались влажных горячих губ девушки. Он повернулся к ней и внутри все вспыхнуло. Словно его тело облили керосином, а Юлия кинула финальную спичку.

– Эта древняя игра, берущая начало в Индии, включает в себя элементы науки, искусства и спорта. Она способствует развитию фантазии и концентрации внимания, воспитанию характера и воли, приучает логически мыслить. Шахматы тесно связаны в своем историческом развитии со многими областями культуры. По свидетельству археологических раскопок, игры, связанные с передвижением фишек на доске, были известны еще в третьем-четвертом веках до нашей эры. Древнейшая форма шахмат – военная игра «Чатуранга». Она появилась в первые века нашей эры. Я знаю все об этой игре. Но я так и не стал тактиком, как мой отец. Я обошел его во всем, но не в шахматах.

– Поэтому в твоей квартире такой пол? – Юлия увидела его возбуждение и ехидно улыбнулась.

– Этот пол служит напоминанием. Что как бы ты не был хорош, тебе всегда есть к чему стремиться.

Марк больше не мог сдерживать своих эмоций. Убийство человека вывело его на новый уровень. Сейчас он начал вдыхать жизнь без тени своего отца за спиной. Призрак этого человека ушел с тем роковым ударом молотка в голову Валентина. Как только он забрал жизнь, то его собственная начала полет над этой грешной землей. Сегодня, он как бабочка вылез из своего кокона, и гордо выпрямив спину, расправил свои крылья.

– Я хочу тебя прямо сейчас!

Марк резко надавил на педаль тормоза, повернулся к Юлии и отчетливо увидел ее лицо, наполненное страстью. Их взгляды впились друг в друга, оставляя позади себя весь остальной мир. В этот момент были лишь он и она. Их больная любовь, как падший ангел без крыльев, встала между ними, оставляя капли крови в центре, из кровоточащих ран на спине. Дыхание участилось, напряжение вокруг вырастало, словно разряды электричества. Юлия начала тонуть в глубине его глаз, она хотела наброситься на него прямо в эту секунду, но закрыв глаза, девушка все-таки ответила на его вопрос.

– Я хотела, чтобы он видел иронию и смерть. Чтобы он понял – над его жизнью посмеялись и забрали ее, как конфету у младенца…

Марк примкнул к Юлии всем телом. Правой рукой он схватил ее белые волосы, и обмотал вокруг кулака. Девушка издала сладостный стон и их губы слились в ярчайшем поцелуе. Все остальное было неважно. Две больные души стали одним целым, и плевать, если от этого союза рухнет весь остальной мир…

За окном начали падать небольшие хлопья снега и Ольга Михайловна, оторвавшись от плиты, устремила свой взгляд на улицу. Она, наверное, как никто другой любила снег. Когда ее дети были маленькими, они часто гуляли по улице, ловя снежинки на своем лице. Ольга облокотилась на подоконник, посмотрела в окно, и ее лицо расплылось в счастливейшей улыбке. Два ее сына сидят в соседней комнате и о чем-то спорят, пускай так, пускай спорят, но хотя бы они рядом. В этот чудесный день вся ее семья в сборе, о чем еще может мечтать женщина. Ольга открыла окно, сделала глубокий вдох и морозящий воздух прогулялся по ее носу, отставив поле себя приятное послевкусие.

– И что теперь? – Максим навалился спиной на спинку кресла.

– Что? – Спросил Виктор.

– Какой план, чувак?

– Макс. Нет никакого плана. Цезарь теперь сам по себе. Пускай сам расхлебывает это дерьмо, в которое залез по самые уши.

– И все?

– И все. – Мечник встал с дивана, подошел к своему брату и наклонился к нему лицом. – Или ты хочешь кончить как его дружки? Чтоб тебе всю рожу разбили, а потом добили в больничной кровати?

– Между прочим, это и твои дружки тоже.

– Уже нет.

– Вот как? – Макс широко раскрыл глаза и посмотрел Виктору в лицо.

– Да, – Виктор сжал губы на несколько секунд и обдумал свои следующие слова. – То, что для тебя сейчас кажется интересным, захватывающим или хрен знает, как ты это для себя решил, через несколько лет станет абсолютно неважным. Самое главное для человека, это не деньги или положение в обществе. Не власть, или то, чтобы тебя все уважали и боялись.