Проклятие любви - Тамара Лей

— Ты найдешь способ, — твердо сказала она. — Я знаю, что найдешь. Ведь в душе не осталось места для демонов.

— Думаешь, не осталось? — презрительно фыркнул норманн. — Посмотрим.

Девушка решительно покачала головой:

— Я не думаю — я знаю.

Он, видимо, хотел уточнить, что же она знает, но передумал, отвернулся и пошел к мечу, оставленному на полу. Саксонка наблюдала, как он поднял оружие и пристегнул к поясу. Страх внушал Максен — свирепый, кровожадный воитель, готовый, не задумываясь, пустить в ход свой меч.

— Подойди ко мне, Райна.

Она послушно подошла к нему:

— Да, милорд.

Подняв руку, рыцарь взял шелковистую белоснежную прядь и словно бы растирал ее пальцами.

— Ты уже простила? — спросил он, не спуская с нее глаз-льдинок.

— Я стараюсь.

— Значит, не простила.

— Не все, — призналась девушка. — Но с каждым днем я прощаю все больше и больше. И ты так делай!

Он опустил голову и когда поднял ее, то показалось, что несвязные воспоминания, мучившие его столько лет, не дававшие уснуть по ночам, стали таять.

— Ты подарила мне надежду.

«И любовь», — мысленно добавила она и застенчиво улыбнулась.

Максен улыбнулся в ответ и, обняв, поцеловал.

— Я хочу, чтобы ты вошла в мою жизнь, Райна.

Сердце забилось сильнее, но тут же она упрекнула себя за пустые надежды на то, что Пендери полюбит ее. Скоро Кристоф принесет корень, который предохранит ее от зачатия.

Максен молча вывел ее из часовни, и они прошли мимо горстки саксов, встретивших их робкими улыбками.

— Похоже, ты покорил их сердца, — заметила Райна, когда они отопили подальше, и саксы не могли ее услышать.

Пендери не ответил и вел ее к главной башне. Она думала о том, что Этель и его товарищи по несчастью, возможно, считают Пендери виновным в гибели одного из них, но зато саксы, оставшиеся в замке, знают правду. А что об этом думает он?

— Максен! — раздался голос Кристофа, когда они начали подниматься по ступенькам.

Они остановились и ждали, когда он, хромая, приблизится к ним.

— Что случилось?

— Сакс жив, — взволнованно начал Кристоф. — Тяжело ранен, но, думаю, выживет. Я возьмусь за его лечение.

Взглянув на Пендери-старшего, Райна заметила слабую улыбку, которую тут же сменило бесстрастное выражение.

— Вылечи его.

Кивнув, юноша повернулся и пошел хромая.

— А ты говорил, что Бог отвернулся от тебя?

Он покачал головой:

— Нет, должно быть, он с саксом.

Через несколько минут она уже лежала на постели, и все мысли о корне, предохраняющем от зачатия, отошли куда-то в сторону.

— Я приготовил все по рецепту Йозы, — пояснил Кристоф, указывая на записи, оставленные ему великодушным лекарем.

Райна взглянула на полотняный мешочек, в который было насыпано заветное снадобье. Не поздно ли его принимать? Через пять дней, если начнутся месячные, все станет ясно. Она взяла мешочек.

— Спасибо, Кристоф.

— По щепотке в день, — посоветовал он.

Она кивнула:

— По щепотке.

— Сперва может быть тошнота, — продолжал юноша, — но потом она прекратится. — Когда запас кончится, дайте мне знать. Я приготовлю еще.

Саксонка кивнула и спросила:

— А как мой соплеменник?

— Дело идет на поправку. Останется только шрам как напоминание о близкой смерти.

— А когда Хоб поправится, что он собирается делать?

— Максен сказал, что он может идти на все четыре стороны, но я не думаю, что Хоб уйдет.

— Почему?

— Наверно, саксу нравится в Этчевери. Он ведь думал, что ранен по вине Пендери, а теперь Хоб знает, кто виноват, и начинает верить Максену. К тому же, я полагаю, Хоб положил глаз на вашу Лиган.

Да, все становится на свои места. Райна улыбнулась.

— Она помогала вам.

— Да, это у нее очень хорошо получается.

— А как же Сета?

По лицу Кристофа прошла тень недовольства:

— Она жалуется, что завалили работой. Ее же заставили прислуживать за столом, разливать вино. Я не хочу брать ее в помощницы.

Теперь понятно, почему взоры черноволосой красотки стали ненавистнее, слова — острее. Если бы взглядом можно было убить, Райна давно была бы мертва. Только присутствие Максена спасало ее от сварливой саксонки.

— Хорошо, что вы взяли Лиган в помощницы, — одобрила его выбор девушка.

Юноша кивнул:

— Я сам этому рад.

Крепко сжав в руках мешочек с драгоценным снадобьем, Райна пошла к главной башне. Войдя в комнату, где они жили с Максеном, она взяла щепотку порошка и, отправив его в рот, едва не выплюнула — таким он был противным на вкус. Затем саксонка спрятала мешочек там, где Пендери никогда его не найдет.

Лист бумажный выпал из разжавшихся пальцев Максена и тут же свернулся в трубочку. Догадавшись, что пришло важное и удручающее послание, Райна знаком велела рыцарям в зале удалиться. Она сделала это не задумываясь, как хозяйка замка, потому что Пендери дал ей это право. Саксонка медленно вживалась в новую роль, и было непривычно, что слуги и даже рыцари ей повиновались.

— Что случилось? — оставшись наедине с ним, тревожно спросила она.

Он не ответил, только смотрел, не мигая, куда-то вдаль. Его глаза, замечавшие многое, теперь, пожалуй, ничего не видели.

Наклонившись, Райна подняла бумажную трубку и попыталась разобрать французские слова, которые понимала с трудом. Вздохнув, она отложила послание.

— Скажи мне, — слезно попросила она его.

Пендери, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла.

— Это Эдвин, — коротко ответил он, и его слова лезвием полоснули ее по сердцу.

— Ты получил послание Вильгельма? — она так и не научилась выговаривать полный титул Вильгельма, который тот украл у короля Гарольда.

— Нет.

Она растерянно заморгала, не ожидая такого ответа.

— Тогда что?

— Две недели назад мою сестру Элан схватили саксы.

— Ее избили или…

— Этот ублюдок изнасиловал ее.

Грубое слово, словно плетка, больно ударило но лицу: ей было многое известно о насилии, чинимом норманнами. Она сама была свидетельницей. Весть о страданиях его сестры всколыхнула в памяти то, что она хотела забыть.